Мировая борьба. Англосаксы против планеты - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Фурсов cтр.№ 96

Не случайно, как отмечают исследователи, при всех взаимных противоречиях у «неоконов» и исламистов – сходные цели в процессе глобализации, включая подрыв национального государства. И дело не только в том, что исламисты выступают как «сторожевые псы глобализации по-американски» (Р. Лабевьер) – это самый примитивный уровень взаимодействия. Формируется также и то, что журналисты уже окрестили «глобальными племенами» («global tribes»), т. е. этнополитические кластеры с мощным наднациональным политико-экономическим потенциалом, к которым журналисты и исследователи относят англосаксов (англо-американцев), евреев, арабов и – особняком – китайцев. Особняком, потому что если «кланы» первых трёх «племён» создают краткосрочные или долгосрочные союзы с «кланами» других «племён» (один англосаксонско-еврейско-арабский блок против другого – всё это лишний раз свидетельствует о том, что расклад сил, по крайней мере, краткосрочный, в мировой борьбе намного сложнее, чем это рисуют «конспирологи»), то китайцы работают сами по себе, на то они и жители Срединного государства – Чжунго, Поднебесной.

Возникнув как реакция на глобализацию, фундаментализм в то же время становится одной из форм её развития. Сама глобализация (глава, посвящённая ей в «Выборе» Бжезинского – весьма слабая и примитивная, сплошные общие места и клише) развивается – в этом одно из её противоречий – и в фундаменталистской форме. Фундаментализм по определению есть отрицание традиций, в этом его принципиальная революционность – большинство революций начиналось под лозунгом возвращения к истокам, преодоления традиций. Одна из традиции Модерна, против которой главным образом направлен фундаментализм, как рыночно-протестантский, так и исламистский – это национальное государство, nation-state – Бжезинский не случайно пишет об опасности, подрывающей интересы государства США, намекая на результаты действий «неоконов» во внешней политике.

Бжезинскому как представителю демократической фракции американского истеблишмента глобальное фундаменталистское движение, естественно, не нравится. Однако штука в том, что право-элитарная революционная волна конца ХХ – начала XXI в. (не путать с правой массовой революционной волной 1920-х – 1930-х годов), охватившая многие регионы планеты, в том числе Россию, наиболее сильна именно в Америке. У нас, правда, есть надежда, помимо прочего, на «принцип Победоносцева»: Россия – тяжёлая страна, ни революция, ни реакция здесь до конца не проходят, увязая/пропадая в русском «социальном тесте» – как пела группа «Наутилус Помпилиус», «В этой стране, вязкой как грязь, ты можешь стать глупой, ты можешь пропасть»; и действительно, и левые, и особенно правые у нас – чаще всего идиоты.

Как известно, любая революция должна забежать подальше вперёд, за край, чтобы потом, после неизбежного в силу социальных законов отката, оказаться не у стартовой черты, иначе – «за что гремел цепями, старик Яков?». Нынешние американские крайние правые и реализуют объективно эту функцию забегания вперёд, за которой последует откат: на смену республиканским «якобинцам» придёт демократическая финансовая «директория».

В ходе «забегания», однако, страдают позиции не только трудящихся, но в значительной степени позиции части господствующих групп – «траву ел жук, жука клевала птица» (Н. Заболоцкий).

В мировой экономике и политике это означает, что одни сегменты мировой буржуазии отодвигают другие, одни страны – другие.

Так, геополитический и геоэкономический аспекты право-элитарной революции в США связаны со стремлением Америки ликвидировать главный экономический результат окончания «холодной войны» – фактический выигрыш от неё Японии и Европы (Германии). Однако если позиции Японии удалось подорвать ещё в конце «демократических» 1990-х годов (мат в три хода: восточно-азиатский финансовый кризис, подрыв автомобильной промышленности Японии, дестабилизация её финансовой системы), то с Евросоюзом, который, к тому же, поживился за счёт Японии, дело до сих пор обстоит сложнее: югославской и иракской операций для подрыва Европы всё же не хватило, хотя и нанесло ей ущерб.

Во внутренней политике США одна в ходе «забегания» часть истеблишмента в определённой степени отодвигает другую, захватывая не просто командные позиции, а пространство. Это уже не всемирные шахматы, а «всемирное го» – (японская стратегическая игра; кит. «вэйци»). И хотя «ворон ворону глаз не выклюет», уступать, пусть частично, политические и экономические позиции никому не понравится.

Бжезинский принадлежит к отодвигаемой части, и его последняя книга – это протест данной части, отражение «правой революции» в «зеркале» тех, кто отодвигается ею на обочину. Как сказал бы Ю. Трифонов, «схватка скелетов над пропастью», где мы их и оставим и развернёмся в сторону родных палестин.

Парадоксальным образом книга Бжезинского, естественно, против его воли, содержит и сигналы для России. Описав, какие «элиты» в других странах, включая Россию, нужны США (и как государству, и как кластеру ТНК) – не только проамериканские, но и американоидные, Бжезинский хорошо обрисовал, какая «элита» не нужна нам. А ведь все 1990-е годы в РФ формировалась именно «элита по-бжезински», так сказать «элита по вызову» – американскому. Именно она грабила страну в своих и чужих интересах, а её медийные холуи представляли это «дорогим россиянам» как «путь от тоталитаризма к демократии» и «рыночные реформы», как путь в светлое будущее, на Поле Чудес, которое в реальности есть не что иное, как помойка Страны Дураков. И до тех пор, пока эта элита будет сидеть не там, где ей положено, наша ситуация не изменится – мы обречены на «выбор Бжезинского».

У меня нет сомнений, что ситуация так или иначе изменится, и герои 1990-х уйдут. Вопрос только – как это произойдёт – «сверху» или «снизу»? По мне, лучше, естественно, «сверху» – «без всяких насильственных потрясений» (А. С. Пушкин) и уж тем более без крови, а высокоточными точечными ударами социально-правового оружия, по Глебу Жеглову («вор должен сидеть в тюрьме») и Блаженному Августину («наказания без вины не бывает»). Ну а если нет, то в случае беспощадного русского бунта помочь «героям-элитариям» 1990-х, пытающимся зацепиться за ускользающий от них XXI век (ведь кончик ХХ века столько обещал), сможет только бог, он – добрый.

У сэра Артура Конан Дойла есть рассказ «Его прощальный поклон». В рассказе, действие которого происходит накануне Первой мировой войны, Холмс говорит, что скоро подует холодный восточный ветер. Доктор Уотсон возражает: какой ветер – тепло. «Старина Уотсон! – отвечает ему Холмс. – Только вы не меняетесь в наш изменчивый век. Восточный ветер обязательно подует… он будет холодным и горьким и унесёт многих из нас». Эти слова можно адресовать Бжезинскому – последнему из (крупных) могикан, реликтов «холодной войны», который так и не изменился. Эпоха ушла, а он – подобно улыбке Чеширского кота – остался и пытается новую эпоху осмыслить в категориях или, по крайней мере, сквозь призму старой.