Вдруг охотник выбегает - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Яковлева cтр.№ 10

Та опешила.

Зайцев посмотрел: новичок спокойно стоял поодаль, глядя из-под полуприкрытых век голубыми глазками на скапливающуюся очередь. «Финн. Или эстонец», – решил Зайцев.

Он прошел сквозь толпу. Комнату дежурных постепенно заполнял запах табака и несвежих тел. Советский Союз был государством равных. Но те, от кого пахло мятной пастой, мылом и духами, в общей очереди все равно не толклись. Даже в приемной угрозыска.

Зайцев просиял «финну» чересчур широкой улыбкой.

– Что же ты молчишь? Пополнение, значит?

– Так точно, – ответил тот.

– Зайцев моя фамилия.

– Нефедов, – протянул руку «финн».

– Постовым, что ли, стоять надоело, Нефедов? – улыбнулся он.

– Никак нет.

– Да что ты каблуками-то щелкаешь? Из армии недавно?

– Три года как.

«Не такой уж мальчик», – понял Зайцев.

– Пополнение нам кстати, – Зайцев кивнул, хлопнул его по плечу. – Работой все завалены. Пошли. Лясы точить особенно некогда. Сразу введем тебя в дело. В деле со всеми и перезнакомишься.

Дойдя до нужной двери, Зайцев стукнул костяшками пальцев по косяку. Крачкин, сидевший за столом, глянул из-под очков.

– Вот, новые кадры. Прошу. Товарищ Крачкин.

– Нефедов.

– Нефедов? – спросил Крачкин таким тоном, будто интересовался у экскурсовода в этнографическом музее. – Уж больно физиономия чухонская.

Но такой прием не удивил, а тем более не обидел новичка. А может, и то, и другое, но только лицо его не выразило ничего.

– Ну, прошу-с. Товарищ Нефедов.

Крачкин понял, что Зайцев сбросил на него новобранца не просто так, но и бровью не повел.

– Введи его, Крачкин, сразу в дело, – дружелюбно распорядился Зайцев. – А я потом подключусь.

Крачкин кивнул. Нефедов подался вперед.

– История, значит, простая. Два товарища вместе выпили, – успел услышать Зайцев начало.

У машбюро он притормозил. Из-за двери слышался приглушенный треск. Зайцев открыл дверь, стукнул в закрытое окошко. Деревянная дверка отворилась. Показались красноватый носик и седеющий валик надо лбом.

– Наталья Петровна, одолжение сделаете? Мне справочку только навести. Сотруднику новому удостоверение выписали, да вроде фамилию не так написали. Проверить бы.

Наталья Петровна поняла только, что допущена опечатка. И тотчас утратила способность думать. Носик исчез. Зажужжал зуммер. Дверь щелкнула, показала подбитое пробкой нутро. Зайцев приоткрыл ее и на миг оглох от треска машинок. Женщины сидели в наушниках. Ни одна не подняла головы, словно бы и не заметила посетителя. Но при этом некоторые наклонили лицо еще сильнее, пальцы так и порхали над клавиатурой. Наблюдатель легко мог бы сказать, кто из машинисток не замужем. Самойлов цинично относил машинисток к категории профессий «ищу мужа»: в угрозыске работали почти одни только мужчины.

Одна из них оборвала набор и сняла наушники первой. За ней остальные. Треск стих. Зайцев быстро выяснил, у кого из них лежит свежий приказ о назначении нового сотрудника. Машинки опять затрещали. Зайцев, дурея от шума, быстро пробежал глазами приказ. Ответы гостя не зря насторожили его. Нефедов Клим Прохорович не был ни постовым, ни регулировщиком, ни участковым. Он вообще не служил раньше в милиции. Его перевели в ленинградский угрозыск прямиком из ОГПУ.

– Формально, да и с практической точки зрения тоже, они правы. – Крачкин выпустил синюю струю дыма, спугнув с перил разомлевшую на солнце муху. И раздавил окурок в маленькой карманной пепельнице. – Людей у нас действительно не хватает.

Зайцев покачал головой. Теперь он не курил, но балкон, лепившийся на фасаде, остался единственным в здании местом, где можно было под предлогом папироски потолковать с глазу на глаз.

– Думаешь, это после чистки?

Крачкин пожал плечами, глядя на улицу. Снизу доносилось цоканье. Проползла телега с дровами, проехал грузовик. Горошинами плыли головы прохожих. От мостовой дышало зноем.

– Вряд ли. Думаю, после дела Петржака не все еще головы слетели.

Предшественник Коптельцева товарищ Петржак кончил плохо. И кончил совсем недавно. Вернее, отделался легким испугом: его всего лишь убрали куда-то в провинцию. А ведь могли и посадить. Или под трибунал отдать: со склада улик ценности пропали немалые – шубки, цацки, деньги. Начальник угрозыска оказался банальным вором. История выплыла наружу, партийные деятели и партийные газеты требовали мер покруче. В городе вопили, что милиция своих прикрывает (что отчасти было правдой). Для успокоения общественности в угрозыске провели несколько показательных расправ над фигурами помельче.

И назначили новым начальником Коптельцева. Перевели из ОГПУ. Новая метла должна, мол, мести по-новому: без разлагающего влияния старых дружб, ссор, обычаев, круговой поруки.

Крачкин запалил еще одну папиросу.

– Не много ли? – проворчал Зайцев, покосившись на огонек. – Прокоптился весь.

– Эпоху царизма, однако, пережил, – иронически возразил тот. – Чего не могу сказать о многих своих товарищах, озабоченных гимнастикой и холодными обтираниями. Мне теперь можно. Это тебе еще бегать и бегать, ты сердце и береги.

– Слушай, Крачкин, не пойму я что-то. Если ты прав, допустим, то какие же еще головы? Бригаду следственную разогнали, помнится. Следователь, который дело Петржака вел, служит где-нибудь в Новохоперске. Все наказаны. Зло побеждено. Концы в воду.

Крачкин покачал головой.

– Да ты ведь, Вася, тоже там отметился вроде.

– Я? Да пару раз в ломбардах опросил приемщиков, вот и все. Так, по дружбе выручил. Никаким боком я в бригаде той не числился.

– А подпись под протоколами теми, где про ломбарды, твоя?

Зайцев не ответил.

– Вот-вот, – заметил Крачкин. – Мы все там понемногу отметились. Помогаючи. Мы все теперь под подозрением. Вот нам и выдали товарища Нефедова. Кукушонка.

– За всеми-то не уследишь?

– То есть? – подозрительно посмотрел на него Крачкин.

– Да, думается мне, у Нефедова этого вполне конкретное задание. Одна какая-то разработка.

– Думаешь?

Зайцев услышал, как дрогнул, совсем чуть-чуть, но дрогнул голос старого сыщика. При слове «конкретное» Крачкин подумал о себе.

Зайцев посмотрел на него.

– Чего? Вытаращился, как кот, – рассмеялся Крачкин. Поперхнулся дымом, кашлянул. – Гипнотизер, что ли? Ты, Вася, так: глянь – и отводи взгляд. Смягчай. А то тяжелый он у тебя больно. Пронзительный. Тебя дамы любить не будут.

– Они меня и так не любят, – пробормотал Зайцев, отворачиваясь. Протоколы со своей подписью из дела Петржака теперь уже не изъять.