– Хорош тебе! – огрызнулась Инга, и мужик сразу замолчал. – Мы, Стас, им под воротники не заглядываем. Ему шлея под хвост попала от начальства, он на нас и вымещает. А если все спокойно, то мы никому и не мешаем.
– Я слышал, у Калины сердце было слабое? – «забросил удочку» Крячко.
– Да тут все слабое от такой жизни, – тихо ответил Михаил.
Но договорить он не успел, потому что со стороны свободного открытого входа в подземный переход вдруг зазвучали громкие уверенные голоса и затопали по бетонному полу ноги. Инга грязно выматерилась и одним махом опрокинула в рот остатки водки из бутылки. Мужики стали сгребать и совать по карманам еду, даже не заворачивая ее в газету или в пакет, в котором ее принес Крячко.
Сыщик обернулся на голоса и увидел троих полицейских с дубинками на поясах. Кажется, это наряд патрульно-постовой службы. Видать, кто-то подсказал им про бомжей. Или они сами решили почистить территорию. Зря, нахмурился Крячко, они тут никому не мешают, в глаза не бросаются. «Вот принесла вас нелегкая не вовремя», – пробормотал он про себя.
– Э-э, алкашня! – гаркнул высокий плечистый старший сержант. – А ну-ка, подъем!
Бомжи насупились, но остались сидеть, глядя исподлобья на подходивших к ним полицейских. Маленький, но протест, подумал Крячко и, поднявшись на ноги, спросил:
– Куда вы их? Что случилось?
– Опа! А это что у нас за явление? – вытаращился полицейской на чистого и опрятного мужчину, который только что сидел с бомжами за одним «столом». – Ты что, новенький у них, что ли?
– Да не орите вы, – поморщился Крячко и, вытащив удостоверение, сунул его сержанту под нос. – Я спросил, что вы от них хотите? Куда вы их собрались перевозить?
– Мент, – отчетливо прошептала сзади Инга.
– Извините, товарищ полковник, – смутился старший наряда. – Собственно, никуда. Просто территорию очищаем.
– Вот этих людей вы сейчас поднимете и куда их хотите сопроводить?
– Не понимаю, – нахмурился сержант. – Не положено им здесь находиться, товарищ полковник. Это территория строительной площадки, они посторонние. Это нарушение…
– Товарищ сержант! – повысил голос Крячко.
– Старший сержант, – поправил его старший наряда.
– Еще слово, и будете уже младший сержант, – ледяным тоном произнес Крячко. – Вы превышаете свои полномочия! Ваша задача патрулировать улицы. Сотрудникам ППС запрещено входить в здания, квартиры и другие сооружения. Вам напомнить положение о ППС и ваши должностные инструкции? Второе, сержант! Такие акции, которую вы пытаетесь здесь самовольно провернуть, готовятся совместно с муниципальными службами. Людей, не имеющих жилья и теплой одежды, в холод просто выгонять нельзя. Им нужно подготовить иное место для проживания или временного пребывания. У вас есть полномочия поместить их в спецприемник для лиц без определенного места жительства? Нет! Тогда ваше поведение – это просто глумление, попытка поиздеваться над бесправными и несчастными людьми. Я думаю, что завтра мне придется самому побеседовать с вашим командиром и обсудить действия его подчиненных.
– Товарищ полковник, – нервно заговорил старший наряда. – Мы, собственно, не по своей инициативе. Вы выйдите, поговорите с ответственным дежурным по ГУВД Москвы, он проезжал с проверкой и приказал нам выгнать бомжей отсюда.
– Кто конкретно, фамилия?
– Подполковник Мясников.
– Ждите здесь! – приказал Крячко и быстрым шагом направился к выходу из подземного перехода.
Что за чушь, думал он. Этого перехода с улицы не видно, как он вообще узнал, что тут бомжи ночуют? Они не бродят по улице, тут и домов почти нет. Что за блажь у подполковника? Этим парням жилой массив патрулировать надо, людей обезопасить от хулиганов и уличной преступности, а он их послал чуть ли не в лес стройку чистить. Станислав вышел на улицу, прошел по доскам к забору, но никакой машины на дороге не увидел. Значит, отдал приказ и уехал. Ладно, завтра кое с кем придется поговорить на эту тему.
Вернувшись в подземный переход, Крячко отправил наряд нести службу и снова остался с ночными обитателями. Но разговора больше не получалось. Может быть, в том числе и из-за того, что кончилась водка. Но идти и покупать новую бутылку было бессмысленно, на отношения с новыми знакомыми повлияло то, что он оказался полицейским.
– Ладно, ребята, ложитесь спать, больше вас сегодня никто не тронет, – сказал Крячко стоявшим и угрюмо молчавшим бомжам. – Я вас спрашивал про Калиниченко, потому что он пропал. А у вас я хотел узнать, может, у него враги были, может, ему угрожал кто-то. Вдруг вы что-то знаете о нем, что могло бы помочь?
– Какие у нас враги? – развел руками Михаил. – Меж собой мы не враждуем. Наши единственные враги – это вы, полицейские.
В отдел внутренних дел по району Коньково Гуров обращаться не стал. Догадается кто-то на уровне отдела, что полковник из МВД интересуется участковыми не просто так, и тот, кто «крышует» подпольный тотализатор и бои, может узнать об этом раньше времени. Вот теперь, когда сыщики узнали, что где-то в ГУВД есть «оборотень», и пытаются к нему подобраться, спешить нельзя. И действовать надо осторожнее. Поэтому Гуров пошел сразу по участковым пунктам, выбрав для себя самые перспективные шесть, в которых мог работать тот неизвестный капитан.
И уже ближе к вечеру в участковом пункте на углу Островитянова и Лесной он, наконец, услышал о том, кто ему был нужен. Старший участковый, крупный мужчина с погонами подполковника, сразу оценил ситуацию так, как и хотелось Гурову. Лев показал ему удостоверение и сказал, что нужно поговорить о его подчиненных, кого можно включить в планируемую по линии МВД операцию. Создать видимость того, что полковник из Главка имеет кое-какую информацию об участковых, было не очень сложно, он успел переписать фамилии офицеров с табличек, укрепленных на дверях кабинетов, да глянуть на стенд в холле, где вывешены фотографии лучших и недавно отличившихся.
– Старший лейтенант Романов у вас толковый работник, – глядя в свой блокнот, глубокомысленно заявил Гуров.
– Да, парень толковый, – согласился подполковник. – Есть у него хватка, интуиция, напористость. Умеет работать с людьми, а в нашем деле это немаловажно.
– Есть у вас еще один капитан… – Гуров покрутил пальцами в воздухе, как будто вспоминал фамилию: – Как его, Лапишев, Лемешев…
– Лемехов, наверное. Он по министерскому приказу проходил за задержание особо опасного преступника. А скажите, какого рода операция предстоит? Все же мои подчиненные, я могу…
– Нужно будет в гражданской одежде поработать на одном массовом мероприятии. Дело сложное, большое скопление людей, сами понимаете. И точного описания преступников у нас нет. Есть только уверенность, что они там будут, и характерные черты. Так что нам нужны офицеры с определенным складом ума, особенным мышлением и острым глазом.
– Да, дело не простое, – согласился участковый. – Я вот помню, лет пять назад…