Вид с дешевых мест - читать онлайн книгу. Автор: Нил Гейман cтр.№ 102

[Смеется] Ну да. Так оно и есть.

Вас удивил коммерческий успех Magic and Loss?

Лучше сказать, потряс. Это было очень странно. В некотором роде это мой альбом мечты, потому что в нем все наконец сошлось воедино в той точке, где диск раскрывается полностью. Я просто делал то, что хотел – именно так, как хотел – даже не думая ни про какую коммерцию, так что я реально обалдел.

В книге комментарии в конце песен получились такие лаконичные и типа дразнящие…

Если под «дразнящими» вы подразумеваете, что я сказал вам чуть-чуть, самую малость, и теперь вы хотите знать больше, то да. Я решил, что достаточно будет рассказать, что на самом деле произошло, и привязать одно к другому, чтобы вы увидели повествовательную линию. Как будто это роман, просто рассказанный песенными текстами, а аннотации – это такие маленькие стежки, сшивающие их вместе и толкающие читателя дальше, к следующему тексту. И вдобавок заставляющие повременить над книгой, засидеться еще на минутку. Но писать слишком длинные мне решительно не хотелось. Это была бы уже совсем другая книга.

А вы ее когда-нибудь напишете?

Вообще я хочу написать книгу. Но только не про себя.

[На заднем плане что-то звенит и громыхает. Народ, кажется, готов двинуть на сцену.]

Если что действительно отличает ранние работы от текущих, так это персона исполнителя. Раньше Лу Рид был весь на позиции: «Мне реально плевать», «меня не колеблет». А в последнее время читается желание поучаствовать, повзаимодействовать, измениться…

Да, какие-то позиции определенно поменялись.

Почему?

Думаю, я заработал на это право. Я уже достаточно узнал о жизни на этом этапе и достаточно через многое прошел, чтобы мнение о чем-то прозвучало не как демагогия или проповедь, а было бы собственным, тяжело заработанным опытом, который ищет дорогу к слушателю.

Во многом из того, о чем я писал, нет никакой открытой моральной позиции, но описываемые вещи говорят сами за себя, и не думаю, что мне еще нужно что-то об этом специально говорить. Я не смотрю ни на что из этого свысока или с какой-то элитистской точки зрения. Это просто жизнь, и вот об этом-то мы и говорим.

Но за последние пару лет многое изменилось, в том смысле, что теперь я думаю, я могу вставать на ту или иную позицию, относительно которой уже вряд ли передумаю.

Я отвечаю за свои мнения и оценки. Они тяжело мне дались, и они искренние.

После более чем тридцати лет вы все еще делаете рок-н-ролл. Как думаете, вы когда-нибудь остановитесь?

Мне просто нравится этим заниматься. Знаете, CD-формат – это до семидесяти четырех минут времени. Мне даже как-то странно сознавать, что последние мои альбомы все имели тайминг по пятьдесят восемь, пятьдесят девять минут… я к этому специально не стремился. Вместо четырнадцати-пятнадцати разрозненных песен ты делаешь фактически одну, в которую реально можешь запустить зубы – это очень интересно. Наверное, интересно было бы сделать двухдисковый сет длительностью в бродвейскую пьесу.

Вот на Magic and Loss… – в какой-то момент ты просто должен замахнуться на большие темы. Утрата и смерть – безусловно, из них.

Говорят, секс и смерть – все, о чем на самом деле стоит писать…

Это основополагающие темы. У этого есть свои причины, но штука в том, что каждое поколение нуждается в том, чтобы их для него перепели заново.

И хотя я не то чтобы очень детально понимаю процесс, я довольно неплохо себе представляю, что такое талант и какая странная это на самом деле вещь, и я очень старался выделить ситуации, в которых он расцветает. Я чувствую на себе эту ответственность: пытаться быть верным таланту и давать ему работать.

«В мечтах начинается ответственность»?

О, да. Именно так. У меня тоже мечта есть. И почему-то оказывается, что куча ответственностей и обязательств подразумевают не дать ей заржаветь или продаться задешево. И все это сводится к тому, что ты делаешь у себя, в частной жизни. Вот поэтому-то мне было дико интересно пообщаться с президентом Гавелом.

[Я слышу на фоне звонок. Кажется, Лу пора на сцену. Пятнадцать минут уже почти истекли.]

Я должен был спросить его: «Почему вы не уехали? Вы же могли уехать. Могли бы сейчас преподавать в Коламбии – вы же знаменитый драматург». Он ответил: «Я живу здесь».

Отражает ли это ваше собственное отношение к Нью-Йорку?

Именно таково мое отношение к Нью-Йорку, да. Поэтому я и спрашивал – пытался связать это с собой, со своим меньшим масштабом.

Лу, вам уже пора на сцену.

Да.

[Кажется, он совершенно счастлив заставить их еще немного подождать. «Первое, чему учишься…».]

Дело в том, что и у меня есть своя мечта. Здорово, что моя жена была там, когда я встретился с президентом Гавелом, потому что иначе я бы подумал, что мне все приснилось.

Так куда, по-вашему, повернет будущее?

Я хочу дальше писать. Думаю, альбом раз в три года – этого мало. Сейчас я на том этапе, где, скорее всего, знаю, что делаю.

Как писатель?

Ага. С Гавелом это было реально трудно.

Хороший текст всегда с трудом дается.

Нужно этого реально хотеть. Если не хочешь, оно выходит сырое. Это просто оскорбительно для дела – лучше бы шел грузовики водить.

Ну, мне пора бежать…

12

«Между мыслью и выражением» – совсем не скверно расшифрованная, гадко переплетенная, пиратская книга текстов Лу Рида. Хотя какого черта. Вполне сойдет, пока он сам не подвернется.

Первоначально опубликовано в «Тайм-аут», а потом перепечатано в «Рефлексе» № 26 от 28 июля 1992 г.

Послесловие послесловие: Эвелин Эвелин

Опасность и магия художественной литературы состоят вот в чем: она дает нам посмотреть на мир чужими глазами. Она уводит нас в такие места, которых никогда не было, позволяет волноваться – даже беспокоиться – смеяться и плакать с людьми, которых за пределами книги вообще-то не существует.

Есть те, кто искренне полагает, будто происходящего на страницах книги на самом деле не происходит.

Они ошибаются.

Аманда Палмер – отзывчивая, на удивление забавная, дерзкая, подчас громогласная, практически невозмутимая, красивая и болтливая певица, которая считает, что фортепиано – это такой перкуссионный инструмент. Джейсон Уэбли – топотучий, раскованный, мягкий и агрессивный обитатель плавучего дома, который играет на гитаре и на аккордеоне. Он всегда носит шляпу и почти всегда – бороду.

Как ни странно, это он познакомил меня с Амандой Палмер – по электронной почте, почти три года назад.