Тайна трех государей - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Миропольский cтр.№ 39

Вторая попала в шею. Потеряла от удара о стекло часть убойной силы и не прошла навылет, но застряла в мышцах и, видимо, острым краем разорванной оболочки чуть зацепила артерию.

Варакса прижал рукой рану, из которой толчками выплёскивалась горячая кровь. Потому и пелена перед глазами – не от контузии или рассечённого лба. Потому и уплывает всё куда-то. Худо дело. Совсем худо. И в отрыв уже не уйти. Не успеть. Ничего больше не успеть.

– Ещё бы чуть-чуть попозже, – повторил Варакса, отпустил шею и липкой от крови рукой потянул к себе тяжёлую сумку с соседнего сиденья.

«Мерседес» блокировали, когда он уже стоял, уткнувшись в бетонный строительный забор у обочины. В воздухе клубился едкий пар антифриза из разбитого радиатора. Преследователи полукругом оцепили фургон, держа оружие наизготовку.

– Выйти из машины! – орали они голосами, срывающимися от страха и охотничьего азарта. – Выйти из машины! Покажи руки! Руки!

Один оказался самым смелым – пригибаясь, он подскочил к фургону и рванул водительскую дверь. Оттуда спиной вперёд тяжело вывалился Варакса. На залитом кровью лице белели широко открытые глаза. Губы дрогнули.

– Скажите «бум», – прошептал Варакса и разжал пальцы.

Об асфальт лязгнули четыре фугасные гранаты.

– Не молчи! – потребовал Одинцов. – Говори что-нибудь.

После звонка Вараксы они с Муниным стремительно собрались и через четверть часа уже ехали в машине. Варакса вернул Одинцову песенку про папуаса как сигнал опасности, только уже смертельной, и дал понять, что в Старую Ладогу надо попасть как можно скорее. Сто тридцать километров от Петербурга, не нарушая правил и не привлекая внимания.

Одинцов через Московский проспект и кольцевую магистраль выбрался из города на Мурманское шоссе, там пристроил свой «лендровер» за ходкой фурой и глянул на сидящего рядом Мунина. По лицу историка текли слёзы.

– Чего ревёшь? Он же сказал, что потом догонит, – Одинцов сам себе не верил. – Давай, говори, не молчи.

– Что… говорить? – всхлипнув, спросил Мунин.

– Не знаю. Что хочешь. Говори, чем занимался последнее время по работе. Это было как-то связано с исследованием? Может, тебя ещё раньше зацепили, и мы не там ищем? Утрись и рассказывай.

Мунин вытащил из бардачка салфетки, промокнул слёзы и долго сморкался.

– Никак это не было связано, – наконец заговорил он. – То есть с Павлом связано, конечно. По линии музея. Вы же про шняву «Фрау Марта» читали, наверное?.. Не читали? Это такое старинное парусное судно – шнява. «Фрау Марта» затонула на Балтике, а недавно её нашли, подняли и всё, что там было, передали к нам в Михайловский замок.

– Почему?

– Ну как… Груз в основном предназначался Павлу. Это тысяча семьсот восемьдесят первый год. Кое-что для Екатерины, но большей частью для него. Статуэтки, скульптуры, картины – их покупали в Европе по списку.

– Что-нибудь интересное? – Одинцов спрашивал машинально, чтобы отвлечь Мунина от мрачных мыслей да и самому отвлечься. – Там же, наверное, давно сгнило всё за столько лет на дне.

– Ничего не сгнило. Разве что мебель деревянная. И то её песок законсервировал. Со статуэтками сейчас реставраторы работают, а картинам вообще хоть бы что. Их перед отправкой запаяли в свинцовые тубусы. Так можно и тысячу лет пролежать.

Одинцов отогнал мысль про запаянный цинковый гроб – стандартную тару для «груза двести». Не хотелось верить, что Вараксы больше нет, но тут без вариантов. Скомандовал уезжать без него – значит, нашли и обложили. Что живым он академикам не дастся, сомнений не было.

– Значит, свинцовые трубы, – продолжал Одинцов, – а внутри что? Натюрморты и пейзажики пасторальные?

– Не без этого, – согласился Мунин. – В списке часть картин перечислены по жанру, а часть – по тематике. Правда, тематических всего раз-два и обчёлся. Мне для них поручили справки составить. История сюжета и тому подобное. Я как раз о тамплиерах писал… а потом это началось.

Он снова зашмыгал носом.

– Вот, а говоришь, ничем таким не занимался, – поспешил сказать Одинцов. – А про тамплиеров-то и забыл… Ну, и что там за картины были?

– Одна картина. – Мунин опять стал сморкаться. – На эту тему – только одна. Граф Гишар де Божё вскрывает тайник на могиле своего предка Гийома де Божё, бывшего Великого магистра.

– А в тайнике что? – Одинцов посмотрел на спидометр. – Говори, говори, нам до Ладоги часа полтора пилить.

– Значит, дело было так, – начал Мунин.

Рассказывал он обстоятельно и по привычке злоупотреблял энциклопедическими подробностями. Однако в результате историк отвлёкся от мыслей о Вараксе, а Одинцов получил довольно складное представление про события семисотлетней давности.

Тампль, резиденция ордена Храма (Париж, Франция).

Гийом де Божё происходил из королевского рода и был великим воином, которого уважали даже враги. Его избрали Великим магистром ордена Храма в трудное время, когда мусульмане успешно вытесняли христиан из Святой Земли. Долгие годы Гийом занимал высокий пост, бился с сарацинами и унимал распри между рыцарскими орденами. Он готовил объединение тамплиеров с госпитальерами, но не успел закончить дело. А когда в 1291 году войска султана осадили главную христианскую крепость Акра, старый храмовник возглавил её оборону.

– Акра – это нынешний Акко на севере Израиля, рядом с Хайфой, – пояснил историк. – Де Божё вышел на крепостную стену в лёгких доспехах, и стрела попала ему в левую подмышку. Другие защитники увидели, что Великого магистра уносят, и тоже захотели бежать, а он их остановил со словами: «Я не отступаю, я убит!».

Гийома де Божё похоронили в Святой Земле, говорил Мунин, а позже новый Великий магистр тамплиеров Жак де Молэ перевёз гроб с его телом в подземелье парижской резиденции ордена, которая называлась Тампль, то есть Храм. Потом де Молэ рассорился с римским папой Климентом Пятым и королём Филиппом Красивым, был арестован вместе с другими рыцарями-храмовниками и в конце концов казнён.

– Что не поделили? – для порядка спросил Одинцов.

– Деньги, конечно. – Мунин трубно высморкался. – Как всегда, деньги. Орден создал европейскую банковскую систему и кредитовал многих королей огромными суммами. Филипп Красивый тоже был должником тамплиеров и однажды подумал: если не будет ордена, то и долг возвращать не надо. Даже наоборот, можно прибрать к рукам рыцарские денежки. А дальше сговорился с папой Климентом и устроил тамплиерам «чёрную пятницу». Вы же знаете, что с тех пор пятница, тринадцатое считается несчастливым днём?

Жак де Молэ, Великий магистр ордена Храма.