Мотылек, который топнул ногой - читать онлайн книгу. Автор: Редьярд Киплинг cтр.№ 8

– Ты спрашиваешь, что с нами случилось? Да неужели не ясно! Мы жили себе поживали в нашем чудесном дворце, и вдруг он исчез, нас окружила непроглядная тьма, что-то зашумело и загремело. Потом в темноте закружились джинны и ифриты. Вот что испугало нас, о главная султанша, и испуг наш – самый сильный и страшный испуг, какой только может быть, и он не походит ни на какие наши прежние испуги, какие нам только доводилось переживать!

Тогда Балкис, красавица султанша, любимая жена Сулеймана-Бен-Дауда, перешедшая через золотоносные реки юга и пришедшая из пустыни Цинна к башням Зимоабве, почти такая же мудрая, как мудрейший в мире султан Сулейман-Бен-Дауд, ответила:

– Всё это пустяки, о султанши. Мотылёк всего лишь пожаловался на свою жену, которая постоянно с ним ссорилась, и наш повелитель Сулейман-Бен-Дауд пожелал преподать ей урок смирения и послушания, потому что и то и другое считается добродетелью среди жён мотыльков.

На это ей ответила дочь фараона, султанша Египта:

– Я не верю, чтобы наш дворец можно было вырвать из земли, словно слабую травинку, ради ничтожного насекомого. Нет! Должно быть, Сулейман-Бен-Дауд умер. И земля задрожала и застонала от горя, и разверзлись от горя небеса, и страшная тьма воцарилась повсюду!

Балкис поманила рукой гордую султаншу, не глядя на неё, и сказала ей и всем остальным жёнам Сулеймана:

– Пойдите и посмотрите.

Они спустились с мраморной лестницы, по-прежнему по сто в ряд, и увидели, что под камфарным деревом сидит премудрый султан Сулейман, всё ещё не оправившийся от слабости после припадка смеха. Он покачивался взад и вперёд и на каждой его руке сидело по бабочке. Тут султанши услышали его слова:

– О жена моего братика, летающего в воздухе, теперь, после всего, что случилось, помни: во всём угождай своему мужу, чтобы он снова не вздумал топнуть ногой. Он сказал, что привык творить чудеса, да и сам он великий волшебник, настоящий колдун, который может далеко-далеко унести дворец Сулеймана-Бен-Дауда. Так летите же с миром, мои крошки! – Он поцеловал крылышки Мотылька и Бабочки, и они улетели.

Тогда все султанши, кроме великолепной Балкис, которая стояла в сторонке и улыбалась, пали ниц, воскликнув:

– Если ради Мотылька, недовольного своей женой, совершаются такие великие чудеса, что же будет с нами, рассердившими нашего султана своими вечными ссорами, криками и недовольством!

Потом они поднялись с земли, опустили на лица прозрачные покрывала, прижали руки к губам и тихо, как мышки, на цыпочках двинулись к дворцу.

А Балкис, прекрасная и восхитительная Балкис, прошла между красными лилиями в тень камфарного дерева, положила изящ ную руку на плечо Сулеймана-Бен-Дауда и сказала:

– О мой господин и сокровище души моей! Радуйся, мы преподали великий урок султаншам Египта, Эфиопии, Абиссинии, Персии, Индии и Китая, урок, который они никогда не забудут!

Сулейман-Бен-Дауд, всё ещё следивший взглядом за Мотыльком и Бабочкой, игравшими в лучах солнца, ответил:

– О моя госпожа и драгоценность моего счастья, когда же это случилось? Ведь с той самой минуты, как я пришёл в сад, я шутил с Мотыльком… – И он рассказал обо всём Балкис.

Балкис, нежная и прелестная Балкис, ответила на это:

– О мой повелитель и господин моей жизни, я пряталась за стволом камфарного дерева и всё видела. Именно я посоветовала жене Мотылька попросить его топнуть ногой, так как надеялась, что ради шутки мой повелитель сотворит великое волшебство и что султанши испугаются. – После этого Балкис рассказала Сулейману, что ей сказали султанши, что они видели и что думали.

Сулейман-Бен-Дауд поднялся со своего места и, протянув к ней руки, радостно сказал:

– О моя госпожа и сладость дней моих, знай, что, если бы я совершил волшебство, направленное против всех моих султанш, и действовал из тщеславия или гнева, как тогда, когда решил устроить пир для всех животных, я, вероятно, был бы снова посрамлён. Но ты своей мудростью заставила меня прибегнуть к волшебству ради шутки и на пользу маленькому Мотыльку, и что же случилось? Моё волшебство избавило меня от злости на моих несносных жён. Поэтому скажи мне, о, госпожа и сердце моего сердца, что сделало тебя такой мудрой?

Балкис, великая султанша Балкис, прекрасная собой и статная, заглянула в глаза Сулеймана-Бен-Дауда, чуть склонила головку набок, точь-в-точь как это сделала маленькая Бабочка, и сказала:

– Во-первых, о мой повелитель, моя горячая любовь к тебе. Во-вторых, о мой господин, знание женского сердца.

После этого они пошли во дворец и с тех пор жили счастливо. Но скажи, разве не умно поступила султанша Балкис?

Очень-очень давно жил на свете первобытный человек. Жил он в пещере, не носил почти никакой одежды, не умел ни читать, ни писать, да ему совсем и не хотелось учиться. Человек этот не чувствовал себя счастливым лишь тогда, когда бывал голоден. Звали его Тегумай Бопсулай, и это имя значило «Человек, который никогда не спешит». Но мы с тобой будем его звать просто Тегумай – так короче. Жену его звали Тешумай Тевиндрой, что значит «Женщина, которая задаёт много вопросов». Мы же с тобой будем звать её Тешумай – так короче. Их маленькую дочку звали Тефимай Металлумай, что значит «Маленькая особа с дурными манерами, которую следует отшлёпать». Но мы с тобой будем её звать просто Тефи. Тегумай очень любил свою дочку, да и Тешумай тоже очень её любила, поэтому Тефи шлёпали редко, хотя делать это можно было бы и почаще. Все они были очень счастливы. Едва Тефи научилась ходить, она стала повсюду бегать за своим отцом, Тегумаем. Иногда они долго не возвращались в пещеру и приходили домой, только изрядно проголодавшись. Тогда Тешумай говорила:

– Откуда это вы пришли такие грязные? Право, мой Тегумай, ты не лучше моей Тефи.

Ну а теперь слушай повнимательнее.

Как-то раз Тегумай Бопсулай пошёл через болото, в котором водились бобры, к реке Вагаи. Он хотел наловить острогой карпов на обед. С ним пошла и Тефи. Острога Тегумая была деревянной, а наконечник был сделан из акульего зуба. Не успев как следует поохотиться, он так сильно ударил острогой в речное дно, что она сломалась пополам. Тегумай и Тефи были очень-очень далеко от дома и, понятно, принесли с собой в маленьком мешке завтрак, а вот запасных острог Тегумай не захватил.