Русская жена - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Купер cтр.№ 16

Обстановка в доме, как всегда, была напряженной, и я чувствовала, что папа готов был взорваться в любую минуту. Вскоре был найден подходящий предлог. Юля заметила, что бабушка помогала мне со стиркой, и тут же сообщила об этом папе – нужные кнопки сработали, и вот уже папа, полный гнева и негодования, срамит опозорившую его дочь! Все началось с маленького вступления: “Тебе не стыдно, что бабушка стирает твое нижнее белье?”, и закончилось привычным оскорблением: “Посмотри на себя! Только проститутки рожают без мужей!”.

Уже давно я поняла всю тщетность каких-либо оправданий или доказательств. Поэтому, почувствовав такое знакомое, обжигающее душу унижение, я молча вышла из квартиры, решив пожить недельку у матери. Когда они уехали в Москву, и я вернулась домой, бабушка начала оправдываться – она не хотела этой демонстративной стиркой спровоцировать папу. В это трудно было поверить, потому что все скандалы обычно начинались с бабушкиной подачи. Но всё же это было последней провокацией, и с рождением моего сына всё изменилось.

Странным образом, мой маленький сын, это маленькое чудо, подаренное мне жизнью и зачатое в День Святого Валентина, впервые за всю историю объединил всю нашу семью. Он принес с собой столько восторга, радости и смеха, что это смягчило наши сердца, и отношения в семье уже не были такими ненавистными или напряженными. Теперь мы могли оставить наши распри позади и сосредоточиться на любви и заботе о маленьком Викторе.

Даже папа немного смягчился, когда получил фотографии новорожденного, высланные бабушкой. Он приехал в очередную командировку в Киев, когда Вите было семь месяцев, и был в полном восторге от внука. И хотя он продолжал смотреть на меня как на «никудышнее» и «непутёвое» существо, он всё же признал: «Это единственно правильное решение, которое ты сделала в своей жизни!». Но даже это крохотное существо не смогло до конца растопить папино холодное сердце. Нет, он действительно немного смягчился, но я бы сказала, что растопилось только пару сантиметров двухтонной ледяной глыбы, а всё остальное осталось по-прежнему.

Прошел год. Виктор позвонил, когда моему сыну было девять месяцев. Я согласилась встретиться – мною двигало обычное любопытство и устоявшаяся привычка никогда ему не отказывать. Впервые он пригласил меня к себе домой, что показалось мне крайне удивительным. Его жена с дочкой были в отпуске, но, тем не менее, он не побоялся, что соседи могут увидеть его с другой женщиной, – как будто ему было уже всё равно.

Мы лежали в постели, когда он повернулся ко мне и спросил: “Ты меня еще любишь?”. Этот мужчина жил с другой женщиной, но по-прежнему терзался, и вот уже девять лет задавал мне один и тот же вопрос. Я удивленно посмотрела на него и честно ответила: “Я не знаю, Виктор. Ты сделал всё возможное, чтобы я тебя забыла. И я забыла. Ты не хотел, чтобы я тебя ждала, и я больше не жду”. Затем он спросил: “А как ты назвала сына?” – “Виктор“. Он изменился в лице и с любопытством спросил: “Скажи честно, это мой сын?” И я опять честно ответила: “Нет, не твой”. И добавила: “Даже если бы он был твой, я бы тебе всё равно об этом не сказала”. Он задумчиво согласился: “Я знаю…”

Он проводил меня до метро, и поцеловал в последний раз. Всё в этот вечер было последним, даже накатившаяся грусть при расставании. Последняя глава нашего романа была, наконец, закрыта – Виктор больше никогда не сделал попытку увидеться со мной. Я сказала правду – я действительно уже больше ничего не ждала. Хотя глубоко в душе во мне еще теплилась слабая надежда, что где-то в мире живет человек, который будет любить меня такой, какая я есть, без критики и осуждения, и который рано или поздно меня найдет. Или я найду его.

Но это будет потом, а пока я ехала домой, мысленно прощаясь со своей любовью и оставляя прошлое позади, и в этом было что-то освобождающее. Дома меня ждал маленький Виктор, которому я нужна была больше всех на свете. Теперь я знала, что я не только маленькая девочка-сирота, которую оставили родители. Мой сын подарил мне новую роль и долгожданное чувство принадлежности – роль Матери, за что я была бесконечно благодарна. И мучительный Голод, который все эти долгие годы был моим полновластным хозяином, временно отступил.

Глава 5. Депрессия

Однажды мне позвонила мамина сестра и сообщила, что маму забрали с работы на Скорой Помощи – у нее пошла горлом кровь. Мы тут же встретились с тётей Леной в больнице, и врачи сообщили, что сделали маме срочную операцию – вырезали желчный пузырь. Пока они больше ничего сказать не могли. Всё случилось так быстро и неожиданно. Мама, правда, жаловалась в последние месяцы на страшную усталость и боли в печени, но её лечащий врач не мог определить причину этой усталости.

Моему сыну было уже три года, и моя мама очень радовалась новой роли бабушки, навещая нас каждый выходной и проводя много времени с внуком. Она, правда, по-прежнему приходила с пустыми руками, что меня немного раздражало, но, несмотря на это, и другие давние обиды, я поощряла мамины визиты – ведь она действительно любила Витю и благодаря ей, у нас осталась большая коллекция его фотографий.

В реанимацию не пускали, и я получила от неё письмо, в котором она сообщала, что теперь, после операции, ей надо поменять режим и начать приспосабливаться к болезни. Мама пролежала там три недели, прежде чем её выписали в обычную палату, и я смогла навестить её после работы. Палата была огромная – в ней находилось еще человек двадцать. Когда я приблизилась к её кровати, моё сердце сжалось от жалости – мама очень похудела за это время и на лице появилась неестественная желтизна, к тому же она беспрерывно отхаркивала сгустки крови в носовой платок. Растерянно оглядываясь вокруг глазами загнанной лани, она сдавленным голосом повторяла: «Таня! Звони тете Лене, бей во все колокола! Пусть она придёт и поговорит с врачами. Я умираю…»

В ужасе отшатнувшись, я бросилась искать врача или медсестру и потребовала перевести маму обратно в реанимацию или немедленно что-нибудь для неё сделать. Но это было выше моих сил – вернуться обратно в палату, и опять посмотреть в ее страдающие глаза. Поэтому я просто медленно пошла к выходу. В тот день мы так и не попрощались, и не сказали друг другу ничего значительного. Тётя Лена пообещала подъехать в больницу на следующий день, и поговорить с врачами.

Утром позвонила Галя, дочка тёти Лены, и сообщила, что мама сегодня умерла. Потом я поехала в больницу, и нянечка рассказала мне о последних минутах маминой жизни. Она проснулась рано утром, проделала утренние процедуры, в последний раз посмотрела на еле пробивающийся за окном рассвет, глубоко вздохнула, и её сердце остановилось. Она умерла 25 декабря, в день католического Рождества, в полном одиночестве. Ей было всего 53 года. Она родила меняв день православного Рождества, а умерла в день католического. Какой знаменательный выбор дат для рождения ребёнка и своей собственной смерти!

Вскрытие показало цирроз печени, и врачи предположили, что, возможно, маме внесли гепатит С во время операции на аппендицит, которую она перенесла год назад. Всю свою жизнь она боялась умереть от рака женских органов, как это случилось с её матерью. У её сестры тоже был обнаружен рак, но после операции она успешно преодолела болезнь. Поэтому в возрасте сорока лет мама отправилась в больницу и попросила врачей вырезать «всё» – пытаясь таким образом избежать наследственного рака. Но смерть настигла её в другой форме – женщина, которая никогда не пила, умерла от цирроза печени, болезни алкоголиков. Как будто она пыталась избежать наказания за один грех, но была наказана за другой…