Княжна Джаваха - читать онлайн книгу. Автор: Лидия Чарская cтр.№ 21

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Княжна Джаваха | Автор книги - Лидия Чарская

Cтраница 21
читать онлайн книги бесплатно

Из залы неслись звуки лезгинки. Я видела из моего темного угла, как мелькали алые рукава бешметов: это Бэлла плясала свой национальный танец с князем Израилом. Но я не пошла туда, откуда неслись призывные и веселые звуки чиунгури и звенящие колокольчики бубна. Я осталась на балконе, пытливо вглядываясь в кусты пурпуровых роз, казавшихся совсем черными при бледном сиянии месяца.

Вдруг раздался скрип двери, звон шпор, еле уловимый, как дыхание, шелест платья и… все смолкло.

На балкон вошла юная баронесса в сопровождении моего отца. Я хотела скрыться, но какое-то жгучее любопытство приковало меня к месту. Баронесса опиралась на руку папы и смотрела в небо. Она казалась еще белее, еще воздушнее при лунном свете.

— Итак, вы вручаете мне свою судьбу, — ласковым шепотом произнес отец.

— Я верю и сознаю, что не легко вам будет это. Особенно трудно вам будет поладить с Ниной и стать для моей девочки второй матерью. Нина — дикий цветок. Привить его к чужой почве будет трудно. Но с вашим уменьем, с вашей мудрой головкой вы добьетесь ее любви, я в этом уверен. А раз она полюбит, то делается мягкой, как воск. Она добрая девочка. У нее настоящее южное отзывчивое и преданное сердечко.

— Зачем вы мне все это говорите, князь… Я уже люблю Нину, как родную дочь.

— Спасибо вам за это, Лиза! Я уверен, что моя дочурка полюбит свою новую маму.

Я видела ясно, как, говоря это, отец склонился в руке баронессы.

— Она уже знает о нашей свадьбе? — помолчав, спросила баронесса.

Я не слышала, что ответил на это отец, потому что в ушах моих что-то шумело, звенело и кричало на несколько ладов. Я плохо сознавала: были ли то звуки доносившейся из залы лезгинки, или то билась и клокотала в мозгу разгоряченная кровь…

Яркой огненной полосою пронизывала меня мысль: «Мой отец женится, у меня будет новая мама!» Эта мысль показалась мне ужасной, невыносимой…

— Нет, нет, я этого не переживу…

Я готова была крикнуть: «Я не желаю новой мамы, не желаю иметь мачеху!»

Однако у меня хватило мужества скрыть мое волнение пока они не ушли.

Но лишь только дверь скрипнула за ними, я с ловкостью кошки бросилась в сад, обежала его кругом, очутилась во дворе и по черному ходу пробралась в самую дальнюю комнату. Сюда смутно долетали звуки военной музыки, сменившей родную чиунгури. Лучи месяца слабо проникали через кисейные занавески окна. В углу стояла тахта. Я бросилась на нее, билась головою о ее подушки, стучала ногами по ее атласным валикам и задыхалась от рыданий. Мне казалось, что произошло что-то особенное, отчего должен рушиться потолок, должны раздвинуться стены…

Но ничего этого не случилось… Только близко около меня послышался стон.

Я вздрогнула от испуга…

Стон повторился… Нет, не стон, а нежный голос, похожий на шелест ветерка:

— Нина!

Тогда я поняла, что меня звал Юлико, лежавший в соседней комнате. И странное дело, мои страданья как-то разом стихли. Я почувствовала, что там, за стеною, были более сильные страдания, более тяжелые муки, нежели мои. Юлико терпеливо лежал, как и всегда с тех пор, как упал, подкошенный недугом. До него, вероятно, долетали звуки пира и музыки и веселый говор гостей. Но о нем позабыли. Я сама теперь только вспомнила, что еще накануне обещала принести ему фруктов и конфект от обеда. Обещала и… позабыла…

Вся красная и смущенная за мою оплошность, перешагнула я порог его комнаты.

Лучи месяца серебрили его белокурую головку. Он казался бледнее и меньше среди своих белых подушек, при мерцающем полусвете наступающей ночи.

— Тебе хуже, Юлико? — спросила я, на цыпочках приближаясь к нему.

— Мне хорошо, — сказал он, — я только хотел вас видеть.

— Сейчас я сбегу вниз и принесу тебе орехов и шербета. Хочешь?

— Нет, кузина… я не хочу сладкого… а если вы мне принесете кусочек мяса, то буду вам очень, очень благодарен!

— Мяса? — удивилась я.

— Да… или немного чади! я очень голоден… я целый день не ел сегодня.

Мое сердце сжалось от боли. Боже мой, о нем позабыли!

Бедный Юлико! Бедный маленький княжич, голодающий на своей роскошной постели, покрытой гербами своего великого рода!

О нем позабыли!.. Слезы жалости жгли мне глаза, когда я сбежала вниз, громко крича перепуганной Барбале, чтобы отнесли обед маленькому князю. Когда я вернулась в сопровождении Андро, несшего тарелки с жарким и супом, Юлико казался взволнованным.

— Андро, — приказал он своему слуге, — поставь все это и иди… Мне больше ничего не надо.

Как только Андро вышел, он схватил мои руки и залепетал тревожно:

— Ради Бога, никому не проговоритесь, Нина, ради Бога! А то бабушка рассердится на Родам и Анну, что они забыли накормить меня сегодня, и их, пожалуй, прогонит из дому!

Он ли говорил это? Какая перемена случилась с моим двоюродным братом? Он ли это, поминутно жаловавшийся на меня то отцу, то бабушке за мои проделки?

Я его просто не узнавала!

— Что с тобой, Юлико, — вырвалось у меня, — почему ты стал таким добрым?

— Ах, не знаю, — возразил он тоскливо, — но мне хочется быть добрым и прощать всем и любить всех! Когда я лежал голодный сегодня, у меня было так светло на душе. Я чувствовал, что страдаю безвинно и мне было чудно хорошо! Мне казалось временами, что я слышу голос Дато, который хвалит меня! И я был счастлив, очень счастлив, Нина!

— А я так очень несчастна, страшно несчастна, Юлико! — вырвалось у меня, и вдруг я разрыдалась совсем по-детски, зажимая глаза кулаками, с воплями и стонами, заглушаемыми подушкой. Я упала на изголовье больного и рыдала так, что, казалось, грудь моя разорвется и вся моя жизнь выльется в этих слезах. Плача, стеная и всхлипывая, я рассказала ему, что папа намерен жениться, но что я не хочу иметь новую маму, что я могу любить только мою покойную деду и т. д., и т. д.

Он слушал меня, упираясь локтем на подушки и поглаживая тонкими высохшими ручками мои волосы.

— Нина, Нина, бедная Нина! Если б ты знала, как мне жаль тебя!

Тебя!

Он говорил мне ты, как равный, и это меня ничуть не оскорбляло.

Тут не было пажа и королевы, тут были две маленькие души, страдающие каждая по-своему…

Когда мои рыданья затихли, Юлико погладил меня по щеке и ласково произнес:

— Ну вот, ты успокоилась. Я буду говорить тебе ты, потому что люблю тебя, как Дато, а Дато я говорил ты.

— Говори мне ты, — разрешила я и потом жалобно добавила с полными слез глазами: — и люби меня, пожалуйста, потому что меня никто больше не любит.

— Неправда, Нина, тебя любит твой отец… Ты это знаешь! А вот у меня никого нет, и никто не любил меня никогда во всю жизнь.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию