Краткий курс магического права - читать онлайн книгу. Автор: Анна Орлова cтр.№ 43

В общем, в городскую больницу доставили два окаменевших тела…

Эльфийка поклялась никогда больше не ходить в одиночестве по вечернему городу и выбросила эту историю из головы, когда как гром с неба грянул вызов в милицию.

Оказалось, что нападающие очухались и рассказали о том вечере совсем другое.

По их словам, они мирно прогуливались неподалеку от общежития, ожидая своих подружек-студенток, когда увидели эльфийку с василиском на поводке (без намордника, разумеется). Илвэнель якобы выказала расистские взгляды и натравила животное на бедных орков…

Свидетелей не нашлось, алкоголь к моменту обратной трансформации «потерпевших» уже выветрился, а никаких телесных повреждений у эльфийки не осталось — их просто не успели нанести… Таким образом, следствие сочло версию орков вполне обоснованной и возбудило уголовное дело по факту нанесения умышленных тяжких телесных повреждений.

Теперь Илвэнель «светило» от двух до восьми лет лишения свободы…

— Боюсь, я мало чем смогу вам помочь, — развела изящными белыми руками госпожа Громова, — вы ведь знаете, что я не специализируюсь по уголовным делам. Может быть, вам лучше обратиться к кому-нибудь другому?

— Я доверяю вам! — веско бросил эльф.

— Лестно, — вздохнула куратор. — Разумеется, я постараюсь помочь…

Когда эльфы вышли, она откинулась на спинку стула и сложила пальцы «домиком», закрыв глаза и задумчиво втягивая и выпячивая губы. У кого-то другого это выглядело бы смешно, но госпоже Громовой неведомо как удавалось сделать эти гримасы милыми.

Испытав очередной острый приступ зависти, я раздраженно себя одернула и попыталась переключиться.

— Госпожа Громова! — окликнула я негромко.

Она приоткрыла один глаз и коротко спросила:

— Что?

— А… — протянула я, помялась и все же спросила: — Вы уверены, что они сказали правду?

В конце концов, что мешало этим эльфам беспардонно врать? Может быть, на самом деле Илвэнель натравила на беззащитных орков свою ручную тварюшку, а теперь выкручивается!

Куратор вздохнула, но, видимо, решив, что проще объяснить, чтобы поскорее от меня отвязаться, пояснила менторским тоном:

— Видите ли, Алевтина… Во-первых, я в любом случае должна защищать интересы своих клиентов, не разбирая, правы они или виноваты. Профессиональная этика, знаете ли. Во-вторых, эльфы не склонны к бессмысленной жестокости. А в-третьих… — Она помолчала и добавила веско: — Если бы вы получше присмотрелись к госпоже Илвэнель, вы тоже заметили бы, что она недавно очень много плакала, хоть и пыталась скрыть следы слез. А также что она на грани нервного срыва. Поэтому я совершенно уверена, что на этот раз мой профессиональный долг совпадает с общечеловеческим. У вас все?

— Все! — подтвердила я и попятилась к двери. Когда начальство в таком настроении, лучше его не злить!

Остаток дня я посвятила своим конспектам, более или менее успешно делая вид, что занята разбором старой корреспонденции.

Честно говоря, это дело меня заинтересовало и возмутило. Жаль, что госпожа Громова категорически отказалась брать меня с собой в милицию, поэтому о ходе расследования приходилось расспрашивать Стэна.

Дела шли не лучшим образом. «Потерпевшие» настаивали, что жестокая эльфийка безо всяких причин напала на них — видимо, натаскивая своего домашнего питомца.

И следствию не удалось разыскать свидетелей обратного. Проходившие мимо студенты если и видели, как обстояло дело, не хотели связываться с правоохранительными органами.

В выходной я обегала все общежитие, но без толку. Пришлось несолоно хлебавши возвращаться на работу.

Следователь волей-неволей готовил материалы в прокуратуру, которая должна была направить их с обвинительным заключением в суд.

— Но неужели ничего нельзя сделать?! — воскликнула я, узнав, что на следующий день назначено итоговое ознакомление с материалами дела.

— Увы, — вздохнула госпожа Громова. — В данных обстоятельствах я могу лишь добиться осуждения с испытанием.

Разумеется, это был наилучший выход с точки зрения закона — признать вину и «раскаяться», чтобы получить условный срок. Ну, то есть остаться на свободе с обязательством не совершать новых правонарушений во время испытательного срока.

Но это же несправедливо! К тому же от Стэна я также узнала то, о чем куратор умолчала. Оказывается, Илвэнель была беременна и напавшие на нее подонки прекрасно об этом знали! На прогулку она, конечно, ходила не в парадном свободном платье, а в тонком сарафане, который обрисовывал уже заметно округлившийся животик.

По-моему, сволочей, способных до полусмерти перепутать беспомощную беременную женщину, нужно давить, как клопов! Впрочем, мой решительный настрой ровно ничего не менял. Ни я, ни куратор, ни даже эльфы ничего не могли сделать с неумолимой машиной правосудия, и она потихоньку крутила свои жернова, перемалывая судьбы в костную муку…

Экзамены наступили со скоростью экспресса и с той же неотвратимостью.

Первым я сдавала гражданское право, в котором благодаря муштре госпожи Громовой разбиралась превосходно. Два теоретических вопроса я отбарабанила назубок, а практический у меня даже не проверяли — преподавателей впечатлила лестная рекомендация моего куратора. Экзаменатор даже соизволил меня похвалить за прилежание и поставить в пример остальным (что не улучшило моих отношений с одногруппниками, хотя и польстило моему самолюбию).

Пока почтенный профессор черкал в зачетке, я оглядела «родную» группу, напоролась на неприязненные взгляды в ответ — меня здесь считали выскочкой и «ботаником», к тому же клеймо попаданки, казалось, было поставлено на мне светящейся краской.

Я с тоской вспомнила своих подружек дома, как мы почти всей группой собирались в библиотеке и азартно рылись в пыльных томах, а потом гуляли в парке и кормили уток… На глаза навернулись слезы. Это несправедливо! Весь этот мир — несправедливый! Разве я виновата, что попала сюда? Разве я чем-то хуже этих маменькиных и папенькиных чад, хвастающих друг перед другом родительскими подарками и вместо учебы строчащих шпаргалки?!

Но что я могла сделать? Да ничего! И это самое обидное…

А преподаватель тем временем оглядел аудиторию поверх очков, рыкнул на парочку самых наглых (шпаргалки вспыхнули и осыпались пеплом, ух ты, а я и не знала, что он так умеет!), потом повернулся ко мне и сказал тихо:

— Не расстраивайтесь, молодая дама. Юность часто поспешна в выводах и жестока к инакомыслящим. Но я уверен, что у вас все получится. Как это говорится, делайте что должно, и будь что будет!

Отечески улыбнулся и протянул мне зачетку с четко выведенным «отлично».

Не помню, как я вышла на улицу. В ушах звенели давно известные слова, которые почему-то сильно меня задели. Раньше я понимала их смысл, но никогда толком не задумывалась. Пусть мир несправедлив, но я-то могу быть справедливой! И помогать этому миру стать хоть чуточку лучше!