Мы обе подняли глаза, когда звякнул колокольчик у двери, и в проеме показалось знакомое лицо.
– Мэри! – воскликнула я и помахала ей рукой.
– О, привет! – она с улыбкой поздоровалась с нами.
– Ты же помнишь мою подругу Элейн и ее мужа Мэтью, правда?
– Разумеется, – засмеялась Мэри. – Должна тебе признаться, Элейн, что я подсела на твои мини-кексы с шоколадным донышком.
Элейн улыбнулась.
– Забавно, что ты об этом сказала. Я сегодня утром разговаривала с женщиной. Она на тридцать девятой неделе беременности. Так вот она сказала мне, что съедала такой кекс каждый день во время всего третьего триместра. А она худая, как доска, бережет фигуру.
Мэри посмотрела сначала на меня, потом на Элейн и понимающе улыбнулась.
– Минутку, – вмешалась я. – Мэри, ты же не…
– Беременна? – Она вся светилась, но в глазах плескалась печаль. – Нет, это невозможно. Но Илай должен приехать в следующем месяце и остаться на некоторое время. Так что, кто знает…
Элейн ушла за прилавок и вернулась с небольшой коробкой мини-кексов.
– На удачу, – сказала она. – Заходи в любое время. Мы сумеем накормить будущего малыша нужным количеством масла и сахара.
Мэри широко улыбнулась и встала, чтобы уйти.
– Спасибо.
– Джейн, – обратилась ко мне Элейн, заново завязывая тесемки фартука, – давай встретимся позже.
– Обязательно, – ответила я, встречаясь с ней взглядом. Я вспомнила, как видела то, что соединило ее с Чарльзом, их новым соседом, которого они пригласили отпраздновать с ними Рождество.
Мэтью посмотрел, как его жена проскользнула за прилавок, потом повернулся ко мне.
– Ты не будешь против, если я провожу тебя до магазина и закажу для Элейн розы?
– Нет, конечно, – ответила я, и мы вместе направились к двери. Улица встретила нас холодным прозрачным воздухом, на рынке было множество народу. Я поделилась с Мэтью своими страхами по поводу Илая, который месяцами не бывает дома.
Мэтью нахмурился.
– Я просто не понимаю, как человек может быть до такой степени эгоистичным, как он может отказываться от такой прекрасной жизни ради поиска более зеленых пастбищ.
В это мгновение я вспомнила о Чарльзе и подумала о состоянии, в котором пребывала Элейн этим утром. Мэтью был похож на человека, который стоит на холме в солнечный безветренный день, не подозревая о том, что у него за спиной собираются грозовые тучи. Мне вдруг стало его жаль. Атмосфера менялась, а он не был готов к этим переменам.
В цветочном магазине я помогла ему выбрать розы.
– Как думаешь, она счастлива? – вдруг спросил Мэтью. Его лицо было неподвижным, задумчивым, в глазах светилась тревога.
– Ты об Элейн?
Он кивнул и несколько нервным жестом почесал голову.
– В последнее время она как будто сама не своя, – продолжал Мэтью. – Не знаю даже, как будто отстраненная, – он вздохнул. – Знаешь, Джейн, чего я боюсь больше всего на свете?
Я покачала головой и спросила:
– Чего же?
– С самой нашей встречи в ту сумасшедшую ночь в Беллтауне меня преследует этот страх. Я увидел ее в другом конце комнаты. Клянусь, в эту минуту ось Земли сместилась. Изменилось атмосферное давление. Я понятия не имел, почему Элейн подошла ко мне, как не понимаю и того, почему она выбрала меня. Этого я никогда не знал. Но Элейн поступила именно так, и это стало величайшим подарком в моей жизни. Эта красивая, удивительная женщина выбрала меня. И я всегда буду бояться того, что однажды она поймет, какую огромную ошибку совершила.
– О, Мэтью, – прошептала я, кладя руку ему на плечо. – Ну что ты говоришь…
Но когда я произносила эти слова, я почувствовала в самой глубине неприятную дрожь, потому что я собиралась сказать Мэтью ложь.
– Элейн любит тебя. Очень сильно.
Мэтью кивнул и выдавил из себя улыбку.
– Спасибо, – сказал он, – за то, что ты стоишь тут и слушаешь мои излияния. Должно быть, флористки обладают особым даром.
Я улыбнулась.
– Да, мы умеем заставить людей разговориться.
Я указала на карточки, стоявшие рядом с кассовым аппаратом.
– Не забудь карточку.
Мэтью выбрал одну, нацарапал на ней несколько слов, потом подписался. Перечитал написанное, кивнул и вложил карточку в конверт.
– Я ее не заслуживаю. Я всегда знал об этом. Я женился на женщине, которая намного лучше меня.
Немногие согласились бы с такой самоуничижительной оценкой. В конце концов, Мэтью – красивый, успешный и добрый. Для мужа это великолепные качества. И все же он всегда находился в тени Элейн. У нее более острый ум, она более уверена в себе. Она человек другого калибра.
– Это неправда, – попыталась я успокоить Мэтью.
Он провел пальцами по краю конверта и по-прежнему стоял в глубокой задумчивости.
– Что ж, каждое утро я просыпаюсь рядом с девушкой моей мечты. Это самая большая радость в моей жизни.
Я улыбнулась.
– Красиво сказано. Ты написал это на карточке?
Мэтью покачал головой.
– Нет, я просто написал: «С Днем Святого Валентина!»
Мы оба посмотрели на дверь, когда в магазин вошла Ло с двумя ведрами свежей зелени. Мэтью попрощался, и как только он вышел, Ло спросила:
– Это же муж твоей подруги Элейн, верно?
– Да, – я смотрела в окно вслед Мэтью, который пересекал рыночную площадь. – У них сейчас не все ладится, но я не понимаю, что происходит.
– Приглядывай за ними, – посоветовала Ло. – Вдруг их случай подойдет для этой твоей старинной книги? Кстати, ты уже обдумала то, что тебе сказала Колетт?
– Я много думала об этом. Честно говоря, ее слова все время не выходят у меня из головы, – призналась я.
Ло одобрительно кивнула.
– Но, – продолжала я, – на Новый год я совершила страшную глупость.
– Неужели? – хмыкнула подруга.
Я округлила глаза.
– Я не об этом говорю. На вечеринке был один человек, Кэм, журналист. Я здорово опьянела, а разговор зашел о любви. Было в нем нечто такое, что заставило меня выложить ему всю правду о моем даре.
Ло задумалась.
– И как он отреагировал?
– Разумеется, Кэм решил, что я пошутила. Или все выдумала, – я пожала плечами. – Глупо было ему об этом рассказывать.
– Возможно, ты рассказала, потому что он тебе понравился.
Я покачала головой.
– Нет, он не мой тип.