Звезды без глянца - читать онлайн книгу. Автор: Клэр Нейлор, Мими Хэйр cтр.№ 2

Свое оскорбительное поведение Голливуд продемонстрировал не приставая, а влепив мне хорошую пощечину. Есть и еще кое-что не вполне нормальное, но, коль скоро я вляпалась в Голливуд, теперь я стараюсь не задерживать на этом свой взгляд. Это:

1. Мужчины, которые пользуются тушью.

2. Табличка на двери туалета в моем офисе, которая гласит: «Курить и блевать запрещено».

3. Вода «Каббала» по сто двадцать шесть долларов за бутылку.

4. Мужчины, которые ведут тебя в оружейный клуб Беверли-Хиллз на первом же свидании.

5. Женщины, которые принимают таблетки, чтобы забеременеть, даже если ни с кем не встречаются.

6. Реабилитационный центр в Малибу под названием «Обещания», в котором проводится терапия с использованием лошадей, потому что «лошади непосредственны и неэгоистичны и идут на контакт вне зависимости от статуса и знаменитости пациента» (www.promisesmalibu.com. Я вас не разыгрываю).

7. Мужчины, которые после первого поцелуя просят тебя не подавать на них в суд.

8. Актеры. Обоих полов.

— О’кей, много времени это у меня не займет. — Я улыбнулась и устроилась за столом, полная решимости продемонстрировать, как ловко умею разбирать кнопки. Я хотела сразу произвести хорошее впечатление. Так начинался мой первый день в Агентстве. Мой первый день в качестве второго ассистента Скотта Вагнера, гениального голливудского продюсера. И хотя голливудская карьера не была главной моей жизненной необходимостью, я положила ей начало со всем сердцем и душой. Может, задержусь здесь на несколько лет, увижу, как несколько моих любимых романов превратятся в крутые фильмы — номинанты престижных премий, а потом вернусь к себе на восточное побережье — с мужем, который думает так же, как я, и с загаром в придачу.

Я родилась и, если не считать случайного путешествия в Европу и Флориду, всю жизнь провела в Роквиле, Мэриленд, это пригород Вашингтона. Насколько я помню, я всегда хотела, чтобы моя жизнь приносила пользу. В четыре года я мечтала стать астронавтом. Потом взорвался «Челленджер», и я решила, что лучше заниматься чем-то более приземленным, например медициной. Я стала экспертом с пластиковым стетоскопом, и ни один член нашей семьи не избежал вакцинации «Кул-эйдом» ^[1]. Но гены берут свое: мои родители всегда были связаны с правительством и работали в бесплатной столовой каждый День благодарения, вот я и пошла по пути наименьшего сопротивления из желтого кирпича прямиком в политику.

Я с отличием окончила Джорджтаунский университет. Специализировалась по двум направлениям: экономика и политология. А потом, после бесконечных интервью, мне предложили работу у конгрессмена Эдмундса. Мне нравилось работать в политике. Чувствовать себя частью команды. Я с удовольствием засиживалась после полуночи, копируя рекламные листовки, накачивала гелием воздушные шары, приносила кофе, жадно читала все, начиная от «Вашингтон пост» и заканчивая «Нэйшн», и с нетерпением ждала того дня, когда смогу начать кампанию за экономию денег налогоплательщиков или подать прошение от лица беженцев. У меня не было времени для того, чтобы заводить полезные знакомства, и я никогда не красила волосы в яркий цвет.

Но когда команда Эдмундса развалилась из-за сомнительных махинаций с деньгами, я оказалась в трудном положении. Я не хотела проходить практику и скорее согласилась бы съесть пирог с человечиной, чем приняла бы предложение работать у республиканского сенатора, ожидающего приговора по обвинению в убийстве. Но с урезанной студенческой ссудой выбор у меня был ограниченный. До тех пор, пока я не обнаружила в своем кармане потрепанную визитку Дэниела Роузена. Знай я тогда, что этот бывший член «Рассерженных молодых людей», голливудской команды скандальных суперагентов, а ныне президент Агентства, обеспечит мое Второе Пришествие в Лос-Анджелесе, я бы вела себя по-другому. Но о том, что случится в Голливуде, я тогда не имела ни малейшего понятия. Все, что я знала, — этот человек предложил мне работу, и в моем отчаянном положении принять ее было единственно правильным шагом.

Дэниел Роузен стоял рядом, держа в руке поднос с куриным соте, а другой меланхолично теребил свой галстук от «Гермес». Он пытался убедить меня в том, что мой политический талант можно использовать к индустрии развлечений. Голливуд постоянно нуждается в свежих мозгах, сказал он, и хотя он не обещает, что через год я стану владелицей какой-нибудь студии, но то, что я смогу влиять на настроения и умы жителей всей планеты, — несомненно. Ибо никакая политическая власть не может сравниться с влиянием Голливуда. В конце концов, сколько демократов могут получить столько же посадочных мест, сколько Вин Дизель в кинотеатре своим новым боевиком, м-м? Скольким политическим лидерам удается заработать сто четыре миллиона долларов за один уик-энд? Я вежливо улыбнулась и уже была готова пожать ему руку, поблагодарить и отказаться, когда он вдруг ринулся к Кевину Спейси, поедающему копченого лосося. На этом наш разговор был окончен.

Это была единственная удача за весь месяц. Когда я наконец позвонила, его помощник записал меня на собеседование с начальником отдела кадров Агентства. Я тщательно подготовилась — пошла в «Блокбастер» и купила все фильмы, которые еще не смотрела, — от «Таксиста» до «Крестного отца», и еще «Муравья Антца» для ровного счета. Исчерпав кредитку, я отправилась в Лос-Анджелес. Хотя на интервью мне не задали ни единого вопроса о кино — их больше интересовало, с какой скоростью я печатаю и нет ли у меня проблем с головой, — меня приняли.

В Роквиле я собрала чемоданы и прочла «копилефтную» биографию Стивена Спилберга. Я не стала обращать внимание на посмеивание моего отца, когда он, вручая мне баллончик с репеллентом от медведей, сказал, что когда Бог создавал Америку, все непутевое перекати-поле укатилось в Лос-Анджелес.

И вот в свой первый рабочий день тут я сосу исколотые пальцы и слушаю новое задание.

— Закончишь с кнопками — пройдемся с тобой по списку для обзвона.

— Отлично. — Я улыбнулась освеженной мятным ароматом улыбкой новичка. Я источала трогательную беззаботность. Тогда я еще не подозревала, что следующие полгода моей жизни этот на первый взгляд безобидный список имен и телефонных номеров будет для меня даже более загадочным, чем теории гегемонии Антонио Грамши, и станет причиной бессонных ночей, потому что из-за него мне придется беспокоиться так, как не пришлось бы, случись на Земле ядерный взрыв.

Проводником по этой незнакомой и опасной местности стала Лара Брукс. Рыжеволосая, с короткой стрижкой, в черном брючном костюме — и с таким выражением лица, словно она монашка, которую заставили делать минет. Будучи помощницей Скотта, она являлась моим непосредственным начальником. Она уже собиралась посвятить меня в замысловатые тонкости информации, которую содержал в себе список абонентов, которым я должна была звонить, как вдруг нас прервала женщина готической внешности с удлиненным пучком на макушке, появившаяся из-за стеклянной двери.