Сундук мертвеца - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 38

– Охренеть можно, какие дела творятся, – только и вымолвил я.

– Не творятся, хотя могли бы. Ветер, наделенный человеческой волей и вооруженный знаниями, мог бы стать совершенным существом. Было ради чего рисковать! Но как видите, у меня ничего не вышло. Я переоценил свои силы. Не выстоял, сколько требуется. Был нетерпеливым самонадеянным дураком, пошел к ним летом, не захотел дожидаться коротких зимних дней. Когда меня одолели, до заката оставалась всего пара часов. Вот чего бесконечно, безумно жаль, даже сейчас, когда Нуфлин Мони Мах в Харумбе, и мне некого рвать на куски. Не в Нуфлине дело. Иногда мне кажется, что я с самого начала был задуман ветром, родился человеком по какой-то нелепой ошибке, и должен был сам ее исправить. Но не сумел.

Я не стал спрашивать: «И что мне теперь делать с этим вашим признанием? Как после него жить?» И так ясно, что вопрос не по адресу. Просто никто не железный. И никто не способен всю жизнь стоически молчать о самом невыносимом, чтобы не задеть ничьих чувств. А что я со своей располагающей к откровениям крышей невовремя под руку подвернулся, так кто ж мне виноват. Жил бы в темном грязном подвале, куда гостей не позовешь, горя бы не знал.

Клари Ваджура смотрел на меня с явным сочувствием. Похоже, всех без исключения угуландских колдунов старой школы готовили к тому, что однажды в Ехо появлюсь я и буду думать чертовски интересные мысли. Поэтому все заранее научились их читать. И теперь ни от кого ничего от не скроешь, хоть ты тресни.

С другой стороны, им же хуже.

* * *

Спал я после этого разговора очень условно, то есть ворочался с боку на бок, ненадолго проваливался в темную, тихую пропасть, на дне которой обычно обретают временное забвение смертельно усталые люди, но тут же выбирался оттуда на поверхность, полную зыбких остросюжетных грез. И снова проваливался, в самый неподходящий момент, когда по сюжету сновидения это подозрительно походило на смерть, тут же подскакивал, в панике раскидывая подушки, хорошо хоть не орал во весь голос: «Спасите!» Все равно никакого толку от этих воплей в городе, где считается, будто главный спаситель от ночных кошмаров ты сам.

В общем, к полудню мне эта канитель надоела, и я встал, такой усталый и злой, каким давно уже не был. Впрочем, от усталости отлично помогает бальзам Кахара, а от злости – сам факт, что я жив и в Ехо. И у меня есть все, что у меня есть. Главное – осознать это как можно быстрее, а не через полтора часа после пробуждения, как у меня заведено.

Но я над этим работаю.

Без Истинной магии в тяжелой работе над твердым тупым предметом собой, разумеется, не обойтись. То есть натурально не представляю, что бы я делал, если бы не научился добывать кофе из Щели между Мирами. Все-таки вкус кофе действует на меня, как смесь кристаллов радости и смирения на обычных безобидных безумцев. Меня-то кристаллами не проймешь, мне подавай привычную жидкую горечь и черноту, из которых я всякий раз невольно строю мост в те далекие времена, когда ничего кроме вкуса кофе у меня толком не было. А теперь есть – вот о чем я вспоминаю, сделав второй по счету глоток, и сразу становлюсь самым счастливым балбесом в этом благословенном городе. Ну или ладно, всего лишь одним из самых счастливых, нельзя забывать о том, что в Ехо, кроме меня, есть влюбленные, возвращающиеся со свидания, начинающие маги, буквально только что впервые в жизни одолевшие сороковую ступень, художники, музыканты и безумные математические гении. Например, Базилио, решившая задачу, над которой билась со вчерашнего вечера, наотрез отказавшись от помощи, камры, прогулок, подарков, настольных игр, гостей и прочих безобидных мирских радостей, способных затуманить ум настоящего ученого аскета.

– Это не для поступающих, а уже для студентов! – сказала она, торжествующе размахивая исчерканным формулами обрывком оберточной бумаги, которую использует в особо тяжелых случаях.

Все-таки самопишущие таблички хороши для фиксации более-менее готовых решений, а когда в голове полный хаос, на получившиеся записи страшно смотреть.

– Ну ты даешь! – восхитился я, к тому времени изрядно подобревший после двух чашек кофе и решивший, что меня уже вполне можно показывать детям и домашним животным. – Но чем, интересно, ты собираешься заниматься в университете, если перерешаешь все прямо сейчас?

– Я не все, я только немножко! – заверила меня Базилио. – Леди Тайяра считает: если давать мне только простые задачи, я заскучаю. Поэтому у нас уговор: после каждой дюжины простых задач можно решить одну сложную. Я ее честно заработала. И вот, решила! Хотя по идее, должна была застрять. Леди Тайяра обещала, что разберемся вместе сегодня вечером. А я смогла сама!

– Ужас какой. Вот так просыпаешься ни свет ни заря, выходишь в гостиную практически на четвереньках, толком не эволюционировав, а тут сидит настоящий живой интеллектуал, озаренный сиянием чистого разума, как дюжиной звезд Марьеза. Пойду-ка я, пожалуй, отсюда в Дом у Моста, там народ все же попроще.

Лицо Базилио предсказуемо вытянулось, преобразившись в кислую физиономию. Пришлось ее утешать: «Эй, ты чего, я же шучу!» – и подробно объяснять, в чем состоял смысл шутки. А потом дополнительно, что означает «эволюционировать» и почему в приложении ко мне это тоже должно быть смешно.

Изложить с утра пораньше теорию эволюции, с точки зрения здешней науки гораздо более абсурдную, чем, скажем, древняя мурийская легенда о происхождении людей от печального писка одинокого моллюска, выброшенного на берег прибоем, – это, на мой взгляд, подвиг не хуже решения университетской задачи. То есть я тоже, получается, интеллектуал.

Немудрено, что я возгордился. В этом измененном состоянии сознания величественно перешагнул порог кабинета сэра Джуффина Халли и сразу взял быка за рога. В смысле попытался завести с шефом Тайного Сыска интеллектуальную беседу, элегантно задав ему исполненный глубокого смысла вопрос: «Ну чего?»

– Если ты имеешь в виду, помер ли у нас еще кто-то, вынужден тебя огорчить, пока нет, – ухмыльнулся Джуффин. – А что касается твоей вчерашней идеи насчет тайного общества мстителей, вооружившихся смертельными заклинаниями разных народов Мира, она, конечно, красивая. Настолько, что мы с сэром Кофой провели бурную ночь; ладно, не буду врать, бурные полтора часа, обсуждая, кто бы это мог быть. Но, увы, так и не придумали. Некому осуществлять этот прекрасный во всех отношениях план. То есть, у каждого из покойников есть или хотя бы теоретически могут быть недоброжелатели, но вряд ли наши потенциальные кандидаты в убийцы способны заключить даже кратковременный союз: друг друга они ненавидят гораздо больше. И богачей со связями в Куманском Халифате среди них – аж ни одного. И при смерти никто не лежит, а без этого проклятие Йарра не сработает даже у великого мастера. Лично я бы не взялся. И Сотофа бы не взялась.

– Тогда я пас, – вздохнул я. – Не вышло из меня мыслителя.

– Вышел, – утешил меня Джуффин. – И совсем неплохой. Просто теоретик. Самому жаль, красивая была идея. Так и вижу эту компанию: отставной Магистр, посвященный в древние таинства, куманский богач, сонный наездник и какая-нибудь экстатическая пограничница из Кангона. И вот один из них оказывается при смерти, его соратники тут же приходят в состояние полной боевой готовности – здравствуй, ушедшая романтика Эпохи Орденов! Но все-таки нет.