Баймер - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 117

Антон подпрыгнул, лицо сразу стало злое, кожа натянулась, в глазах засверкала подлинная ярость.

– Крыша поехала?..

– А чо?

– Стрелялки сотри! – сорвался Антон. – А Sims… это игра!..

– Хреновина, а не игра, – сказал Сергей хладнокровно. – Ты ж вроде в дайкатану режешься? А зачем-то занял под аддоны Sims’а полвинта!.. Два особняка для своих любимцев отстроил! Я видел, как ты для одних все тащишь, а другим фиг… Что, не так?

На Антона смотрел с интересом уже и Иван, а он извивался, как уж на горячей сковороде. Сказал с самым несчастным видом:

– Это не потому, что та семья мои любимцы!.. Я просто по отношению к ним едва-едва не сподличал.

– Как это?

– Понимаешь, – ответил Антон непривычно жалко, – там такая опция, что когда выселяешь семью, то остаются только голые стены дома. А покупать мебель и дорого, и муторно. И денег нет, да и потом у меня руки кривые: что ни поставлю, либо не так, либо дисгармония… А вот если семья помрет, то остается вся мебель, цветы, картины на стенах, рыбки в аквариуме… Вот я и… Это Андрий, гад, подсказал!.. Не знаю, всерьез или хотел подколоться… Завел я их по подсказе этого гада в одну пустую комнатку, а двери и убрал вовсе. Бьются они в четырех стенах, кричат, плачут, ко мне ручки протягивают!.. Добро бы только мужик, а то и жена, и двое детей… Долго я крепился, а они, гады, как назло, так долго не умирают! От голода уже шатаются, падают, я включил на ускоренный режим, все мельтешит, слышу их крики, жалобы, стоны, они протягивают ко мне свои крохотные баймушечные ручки… Не выдержал, отключил звук. Все равно жутковато… Слышу, в сердце кольнуло, да так остро! Пошел к аптечке, там Вероника для шефа хранит всякие валокордины, накапал впервые в жизни, выпил. До чего же горькая гадость!

Сергей подтолкнул с живейшим интересом:

– Ну-ну, дальше.

– Вернулся, а они еще живы. Дети уже лежат, вот-вот кончатся, одни скелетики, едва обтянутые кожей, мать над ними ревет, сама вот-вот погаснет, а мужик все еще на стены кидается, кричит, руками мне машет: что ж ты, гад, такое делаешь? Ну, дрогнуло во мне… Как мог побыстрее сломал им стенку. Мужик бросился на кухню, но, пока добежал до холодильника, я уже сам вошел в фоновый режим, поставил перед ними еду. Уф, начали есть, потом на трое суток в сон. С работы его выгнали, не стали выяснять, что это я, сволочь, все устроил. Детей едва-едва не отдали в военную школу… Так что я уж за ними теперь ходю, все условия, кое-что продал из мебели, только бы их здоровье поправить…

Сергей заржал как конь:

– То-то они у тебя теперь в самом роскошном доме! Заглаживаешь вину?

– Да что вину, я ж их чуть не угробил! Хорошо, что все-таки успел остановиться. А то просто и не знаю, что бы дальше со мной было…

Он повернулся и смерил меня враждебным взглядом. Я горбился и старался стать поменьше ростом. Да, я в самом деле брякнул такое, но не думал, что этот здоровяк к этому отнесется так… чувствительно. Все мы уже знаем, что Антон успел повоевать в Афгане, был снайпером в Чечне, убивал хладнокровно, аппетита не терял, спал без кошмаров, всегда веселый и жизнерадостный. Скажи кому, что этот недавний убийца, пачками убивавший людей, сейчас не смог убить компьютерных персонажей… рука не поднялась, то тут же потащит в психлечебницу.

Но Сергей и Иван… я оглядывал смеющиеся лица и не верил глазам. Эти тоже… кандидаты в психушку, если взять за единицу измерения диагноз моего отца или Валериана Васильевича. А здесь хоть и посмеиваются над Антоном, но понимают. Сами тоже вряд ли смогут убить умоляющих о пощаде маленьких нарисованных человечков. Нет, нарисованных смогут… наверное, смогут, там слишком велика условность, но вот этих, полигонных, почти настоящих, которых сам развивал, апгрейдил, выращивал с пеленок и о которых заботился…

До вечера еще как до соседней галактики, а время застыло, будто я поденка, у которой вся жизнь укладывается от рассвета и до захода.

Выбрался на террасу, разложил ноутбук на коленях, поработал со скриптами нашей баймы. В двух окошках мелькают кадры последних новостей, передают прямо с места событий. На одном террористы захватывают заложников, за ними следят восемь телекамер, в другом окошке старый мир допотопных динозавров собрался в огромном зале, все пышно и старомодно красиво, эти люди прошлой отмирающей эпохи называют какие-то имена, интересные только для них самих и таких же динозавров, не способных переползти в новый век, вручают позолоченные статуэтки по имени «Оскар», и все за нечто непонятное: актерское мастерство, режиссуру, спецэффекты, операторскую работу…

Все равно что присуждать высокие награды за бег в мешках или прыжки спиной вперед. Или за производство фотографий методом дагерротипии.

Но злость моя на этот уходящий мир была какая-то неживая, вяленькая. Перед глазами то и дело разгорался неземной свет, сердце начинало колотиться чаще, а в груди чувствовал смутное, но сильное томление.

Кто-то сказал, что в любви все возрасты проворны. Так что Конон все еще пользуется ее телом, все еще сопит над нею в постели, мнет ее грудь, забрасывает ее длинные ноги себе на плечи, они смотрят друг другу в глаза…

Я задыхался от бешеной ревности, меня трясло как в лихорадке. В голове стук и неумолчный треск, рев водопада, красная пелена перед глазами, словно идет кровавый ливень.

Насильно милую не будешь, попытался я убедить себя. Вероника свободна в своих решениях и поступках. Она не рабыня, ей ничего не стоит уйти. Она в самом деле любит этого старого монстра, могучего вожака, но все же одинокого, теперь это замечаю даже я…

Внезапно, словно меня включили, я обнаружил себя в коридоре. Перед самым носом кожаная обивка двери приемной. Знаю, по ту сторону – солнечный простор, запахи духов… легкий, но просторный стол, а за столом… как только я войду, она поднимет голову, ее глаза отыщут мое лицо… но чтоб продлилась жизнь моя, но чтоб продлилась жизнь моя…

Пальцы мои суетливо поправили сумку на плече, теперь с ноутбуком не расстаюсь, пощупали «молнию» на ширинке. Дверь я открыл, как будто вступал в храм, настоящий храм, даже для третьего тысячелетия храм…

Солнце все так же бьет ей в спину, как и тогда, почти год тому. Яркие отблески на мебели, полированной поверхности стола, даже на очках.

– Вероника, – сказало мое сердце. – Вероника…

– Здравствуй, Андрий, – ответил мне ясный чистый голос, вымытый в Aqua minerale.

Я сжал сердце обеими руками, перехватил управление и сказал уже сам:

– Илья Юрьевич… как он?

– Погоди, сейчас узнаю… Илья Юрьевич, в приемной Андрий. Что? Хорошо.

Я видел сквозь солнечный блеск в глазах, как чистая ангельская рука опустила телефонную трубку. Тот же ясный голос произнес: