Сеанс мужского стриптиза - читать онлайн книгу. Автор: Елена Логунова cтр.№ 2

Однако в целом ситуация была уравновешенная. Пришлым богачам нужны были рабочие руки, а местные жители с удовольствием нанимались в садовники, дворники, горничные и кухарки. В Бурково пришла экономическая стабильность, и даже знаменитый банкомат все чаще востребовался старожилами по прямому назначению, а не как халявная автоматическая поилка.

В лиловый закатный час я брела по улице, лениво поглядывая по сторонам в поисках скамейки, где можно было бы присесть без риска быть согнанной с места строгим охранником или вредной бабкой с кулечком семечек. Подходящая лавочка нашлась под забором нового дома, с хозяевами которого я еще не была знакома. В двухэтажный особняк из итальянского кирпича, украшенный балконами и башенками, жильцы въехали совсем недавно.

Приглянувшаяся мне лавочка была очень уютно расположена в нише высокой кирпичной ограды. С двух сторон ее укрывали зеленые стены какой-то вьющейся и бурно цветущей растительности, сверху нависал выступ балкона. Я с удовольствием устроилась в этой ложе с видом на увенчанный стогом коровник: на другой стороне улицы белели свежей известью кривые стены дома тетки Маруси, местной скотовладелицы.

Она держит корову и небольшое стадо коз, снабжая молоком и старожилов, и новых обитателей Буркова. Парное молочко уважают все, Маруся неплохо зарабатывает и копит деньги на новый дом – такой, чтобы не стыдно было перед богатыми соседями.

Представив, какой роскошный беломраморный коровник на дюжину рогатых персон она построит при своем будущем дворце, я улыбнулась и закрыла глаза. Солнце спряталось, фиолетовая ноздреватая тьма сладко пахла субтропическими цветами с легкой примесью ароматов крупного и мелкого рогатого скота. Многотрудный долгий день меня утомил, и я чувствовала, что вот-вот усну.

– Куды тя несет, дурында! – бешено завопила невидимая в темноте тетка Маруся, помешав мне погрузиться в сладкую дрему. – Куды прешься, трицератопсиха?!

Я широко открыла глаза. Трицератопс – это такой страхолюдный динозавр с огромными рогами, я видела его в кино и крепко запомнила. На кого это орет гневливая Маруся? Не завела же она, в самом деле, в своем полезном зверинце вымершего ящера?

В ответ на мой немой вопрос и ругань Маруси раздался низкий укоризненный вой:

– Му-у-у!

Определенно, трицератопсихой скотовладелица обозвала свою корову Нюсю.

Не успела я посмеяться над тем, какие мудреные ругательства выучили местные бабки с наступлением на Бурково цивилизации, как снова была испугана громким криком. На сей раз орали у меня над головой.

– Паха! Пашенька! – зайцем заверещал в ночи ненормально высокий мужской голос.

Похоже, на балкон, нависающий над моей укромной лавочкой, вышел нежный юноша.

– Где ты, Паха? Вернись! Пашенька! Паха! – без устали призывал он визгливым голосом на грани истерики.

– Вот вам и цивилизация! – пробормотала я.

До нашествия богатеньких избалованных горожан в Буркове и слыхом не слыхали об однополой любви, а теперь – вот, пожалуйста! Какой-то нервный педик на балконе заламывает руки и громогласно рыдает по покинувшему его Пашеньке!

– Поля, успокойся! – произнес усталый женский голос.

– Поля – это Полина? – машинально задалась вопросом я, подняв глаза к кирпичному потолку.

– Поля, вернись в комнату и закрой балконную дверь, ты напустишь в дом комаров! – в женском голосе стремительно нарастало раздражение. – Поль, я кому сказала? Живо вернись в дом!

– Поля – это Поль? Значит, все-таки педик, – с сожалением констатировала я.

Падение нравов в пасторальном Буркове мне не нравилось.

Поля-Поль, видимо, послушался приказа и вернулся в дом. Наверху громко хлопнула дверь, и сразу послышался шум другого рода: с характерным звуком посыпались на пол осколки стекла.

– Идиот! Ты разбил дверь! – взъярилась женщина. – Я заплатила за витражное стекло триста баксов!

– Это были не твои баксы! – мрачно огрызнулся Поль.

– Конечно-конечно! Это твои баксы! – еще громче закричала женщина. – Но я, если ты забыл, твоя опекунша! И пока тебе не стукнет восемнадцать, всеми деньгами распоряжаюсь только я одна!

– Тебе осталось царствовать один год, три месяца и восемнадцать дней! – без запинки ответил Поль.

– Да пошел ты! Придурок!

В глубине дома снова хлопнула дверь. Я прислушалась, не разлетится ли на куски еще одно витражное стекло стоимостью в триста американских долларов? Вроде нет.

– Стерва! – выругался Поль.

Я услышала хруст стекла под его ногами, а потом снова зазвучали жалобные призывы:

– Паха! Паха, ну, где ты? Свободы захотел, дурачок? Вернись! Ты же пропадешь без меня, Пашенька! Ты погибнешь!

Я не выношу страданий беспомощных существ, и мне стало жалко бедного «голубого».

– Эй, на балконе! – позвала я, выступив из ниши на дорогу. – Что у вас случилось? Может, помощь нужна?

– Вы кто? – испугался юноша.

Я плохо его видела. В комнате за разбитой стеклянной дверью горела лампа, но она светила Полю в спину. Я разглядела только острые плечи и растрепанную голову на тонкой шее. Ну, точно, педик! Волосы длиннее, чем у меня!

– Меня зовут Инна Кузнецова, наша дача на краю поселка, у самой опушки! – ответила я.

– Возле леса? – чему-то обрадовался Поль. – Там, где овраг и лопуховая поляна?

Травяные заросли вблизи нашей дачи, действительно, необыкновенные. Лопухи размером с пальмовый лист и хвощи, смахивающие на елки! Папуля все собирается скосить эти зеленые джунгли, но бабуля ему не позволяет. Она сорок лет преподавала школьникам биологию и привыкла внушать окружающим почтение к живой природе во всех ее проявлениях.

– Есть лопуховая поляна, – подтвердила я.

– Послушайте, а вы не могли бы сходить со мной туда? – робко попросил Поль. – Понимаете, у меня Паха пропал! Я думаю, он как раз в лопухи подался, я ведь его когда-то именно там поймал.

Вот это номер! Я опешила. Выходит, в реликтовых травах вблизи нашей дачи устраивают какие-то ритуальные игрища «голубые»? Ловят друг друга! В смысле, знакомятся, что ли?

Я мгновенно вообразила, как по ночам под сводами лопухового леса в романтичном травяном шуршании ползают юноши в трусиках-стрингах. В густых зарослях они ничего не видят и потому слепо шарят в траве, стремясь осалить друг друга. А что они делают, когда поймают себе подходящую пару, я даже думать не хочу! Все, пусть бабуля молчит в тряпочку, я потребую от папули скосить эти голубые джунгли к чертовой матери!

– Вы же будете домой возвращаться, как раз в сторону леса? А я с вами пойду! – продолжал уговаривать меня настойчивый юноша. – Одному немного страшновато.

– А обратно вы как же пойдете? – спросила я.