Адский рай - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 41

– Он к тебе приставал?

– Да!.. Я, дура, его к себе притащила. Думаю, если мент, ну, в смысле полицейский, то и бояться нечего. А он хвост распустил!.. Наша сила, говорит, в плавках!.. Нет, насиловать он бы меня не стал, это я тебе точно скажу. Но как смотрел, как смотрел!.. Я тебе честно скажу, я бы ему отдалась! Такой мужик!.. Но я не могу с каждым встречным. Сколько их тут таких отдыхающих… А замуж никто не зовет, – пронзительно вздохнула Полина.

Татьяна нервно провела пальцем по подбородку. У нее такая же беда. Вроде красивая, и мужчины есть, с которыми можно было бы под венец, а обручального кольца на пальце до сих пор нет. В этом есть ее вина. Сколько раз она говорила «нет», когда нужно было сказать «да». А годы идут, им все равно, кто виноват…

– А у тебя как?.. Вижу, что никак… – спросила и сама же ответила Полина. – А баба ты красивая… И я вроде ничего, а?

Знаменова кивнула. Красивая она баба. И сексуальная. Именно так думает Олег. Может, он действительно домогался Полины? Может, у него действительно съехала крыша от ее сексуальности?..

* * *

До Краснодара ехать и ехать, плюс обратный путь. Но Ева обернулась всего за четыре часа. Около часа туда, столько же обратно, все остальное время она провела в салоне брендовой одежды.

В этот салон она зашла бедной родственницей, в стремненьком сарафанчике. Девушка в стильном костюмчике смерила ее пренебрежительным взглядом, колко улыбнулась. А потом как начала прыгать вокруг нее. Чем больше Адам покупал, тем шире становилась ее улыбка, а взгляд все больше наливался завистью. Когда Адам расплачивался, зависть эта сочилась из глаз, как яд из змеиного зуба. Приятно вспомнить.

А еще приятней надеть платье, которое больше всего понравилось Адаму. Открытые плечи, оголенная спина, подол длинный, струящийся. Волосы у Евы распущены, глаза подведены, на губах сочно блестит дорогая помада, а какие у нее духи…

Она стояла посреди спальни, Адам завороженно смотрел на нее.

– Пройтись? – спросила Ева.

Туфли у нее на шпильках, но это ее не пугало. Она уверена была в том, что сможет пройтись модельной походкой.

– Не надо.

Он взял соболиную горжетку, подошел к Еве со спины и украсил плечи.

– Просто стой.

– Хорошо. А то мне страшно. Сделаю шаг и улечу. Как воздушный шарик. Я сейчас такая легкая. И легкомысленная. Может, это от счастья?

– Возможно, ты меня обманываешь.

Он положил ей на спину руки, запустил пальцы под боковые вырезы платья и пробрался к самой груди. Соски вмиг затвердели под его дрожащими от возбуждения пальцами. Его вибрация передалась ей, низ живота превратился в пчелиный рой. Роение такое мягкое, щекочущее, а мед теплый, вязкий, текучий…

– Я тебя не обманываю.

– Ты меня хочешь?

– Да, я такая легкомысленная…

Платье с шорохом упало к ногам, Ева смело переступила через него. И так же смело легла на кровать, перевернувшись на спину. Счастью нужно смотреть в глаза.

* * *

Летнее кафе «У Ашота» располагалось на западной окраине поселка, на скалистом, не очень высоком берегу. Шесть беседок примыкали одна к другой, а седьмая стояла особняком. И никто не мог слышать, о чем Татьяна и Полина говорили между собой.

А шашлыки у Ашотика – просто прелесть, тают во рту. А коньяк у него разливной, мягкий, ароматный, легкий. И коварный. Татьяна не сразу поняла, что напилась.

– Хочешь сказать, что Олег у тебя герой? – Полина тяжело ворочала языком.

– Я говорила? – вяло копаясь в памяти, спросила Татьяна.

– Ну, мать!.. Да ты о нем только и говоришь.

– Я говорю?

– Ты говоришь.

– Я говорю, что не могу не верить Олегу.

– Да?.. Хочешь сказать, что его действительно пытались убить?

– А вдруг?

– Ну да, в гостинице стреляли… Но я почему-то думала, что это он…

– Он говорит, что ты следила за Евой и за ее мужем.

– Ну, в какой-то степени…

– В какой конкретно?

Испуганно глянув на Полину, Татьяна приложила руку к груди. Кажется, она икнула. Или не кажется?

– А в такой!.. Ева с катушек слетела! Мужу истерики закатывала! А знаешь почему?

– Знаю! – Кивнув, Татьяна коснулась подбородком своей груди.

– Да потому что Дима по сравнению с ее мужем как бог напротив… э-э… – Полина щелкнула пальцами, подбирая сравнение.

– Сатира!

– Да! Сатира не должна щадить!.. Вилы в бок!.. Седина в бороду… Ты что-нибудь поняла?

– Что-нибудь.

Татьяна поймала себя на мысли, что таращит глаза, чтобы не выглядеть пьяной.

– Седина в бороду – бес в ребро, вот!.. У Димы этот бес не только в ребре… Или в том самом ребре… Я пыталась изгнать его, пыталась… а-а! – Полина пьяно махнула рукой. – Может, у Евы получится?

– А она с ним?

– Да с ним!.. От мужа убежала. И от Олега… А зачем ей Пахомов? У Адама все, а у него – голый васер!

– У какого Адама?

– У Адама?! – Красухина вытаращила глаза в пьяном изумлении.

– Ты сказала, что у Адама…

– Если Ева – Ева, с кем она может быть? С Адамом! Адам и Ева – два сапога… на саночках возить… А я так и сказала – Адам?

– Сказала.

– Да я филолог!

– Философ.

– Я философ, а ты следователь. Выпьем за это?.. Стоп!.. – Полина осадила себя, приложив ко лбу ладонь. А затем сжала кулаки, как будто это могло помочь ей протрезветь. – Ты следователь!

– Следователь…

– Тебе и ноги в руки… В смысле карты… Думаешь, я не знаю, что меня хотят подставить? Знаю!

– Кто? – спросила Татьяна.

– А-а, сейчас! – Полина пьяно погрозила ей пальцем. – Ты мне сначала обещание должна дать, что поможешь.

– Ну, если дело серьезное.

– Серьезное… Такое серьезное, что даже страшно… Очень серьезное. И очень страшное… Есть у нас тут один в авторитете, мы с ним в гостиничном бизнесе конкурируем, терки у нас… Вот я думаю, он меня и подставляет.

– Подставляет?

– Видела я Егора, о котором Пахомов говорит. И Розу видела. В отеле видеокамеры, видела. И не только на видео. Кефаль – поселок немаленький, но все друг друга знают. Роза в массажном салоне работает, и Егор из той же системы. Может, сам обслуживает…

– Обслуживает? – Знаменова обратила внимание, что Полина говорит о Егоре в настоящем времени.

Пахомов дал понять Красухиной, что и Корбылева, и Клевер больше нет, но та их мертвыми не видела… Или она только делает вид, что считает их живыми.