У истоков Руси - читать онлайн книгу. Автор: Иван Беляев cтр.№ 27

Покончивши междоусобия, Ярославичи принялись за войны с половцами, которые не давали покоя пограничным русским владениям. И на следующий же год после Уветического съезда (т. е. в 1101 году) Святополк, Владимир Мономах, Давыд, Олег и Ярослав Святославичи съехались на новый съезд на Золотче, чтобы условиться о войне с половцами. Половцы, узнавши об этом, немедленно прислали от всех своих князей просить мира. Русские князья назначили им съехаться у Сакова и там заключили с ними мир и, разменявшись заложниками, разошлись розно. Но мир с половцами, по самому характеру и образу жизни сих степных грабителей, не мог быть прочным, он даже не прекратил их частных набегов и грабежей. А посему на следующий же год, по настоянию Мономаха, решен был поход в половецкие степи; в этом походе приняли участие Святополк, Мономах и Давыд Святославич, Олег же сказался больным. Князья сии с своими детьми и племянниками, с дружинами и с земскими полками собрались у Переяславля и оттуда отправились в поход пешие в лодьях Днепром, а конные берегом и таким порядком шли до Хортицкого острова, что за порогами; здесь же пешие высадились из лодий и вместе с конными пошли степью, и шли четыре дня до места, называемого Сутень. Между тем половцы, прослышавши о походе русских, собрались в бесчисленном множестве с храбрейшими своими князьями и выслали наперед для разведок самого удалого из своих наездников князя Антулопу с его полком. Русский сторожевой полк встретил Антулопу и, окружив его со всех сторон, начал битву, в которой из первых пал сам Аптулопа, а за ним были побиты и остальные, так что ни один не ушел подать весть своим. Затем явились и остальные половецкие полки, которые были так многочисленны, что казались необозримым лесом; русские бросились на них с такою силою и стремительностью, что половцы в ужасе, не вступая в битву, пустились бежать, и русские, преследуя их, произвели в их смятенных полках страшное опустошение, так что одних князей было убито 20 человек. Победа русских была полная и доставила им огромную добычу – бесчисленные стада рогатого скота, овец, коней и верблюдов, половецкие шатры с их имуществом и рабами и сверх того целые кочевья печенегов и торков, живших с половцами. Этих печенегов и торков Святополк поселил по правому берегу Роси и возобновил для них город Юрьев, уже восемь лет лежавший в запустении.

Но и этот знаменитый поход не смирил половцев, и на другой же год удалой половецкий князь Боняк, мстя за гибель своих, зимою прорвался между русскими городами на Роси, проник до Заруба и разбил и ограбил поселенных там торков и берендеев. А в следующем году половцы явились грабить около Заречьска; впрочем, Святополковы воеводы Ян Вышатич, брат его Путята, Иванко Захарьич и Казарин нагнали грабителей и отняли у них пленников. В 1107 году удалый Боняк весною явился под Переяславлем и отогнал переяславские конские табуны; потом летом пришел опять с стариком Шаруканом и с другими половецкими князьями и осадил переяславский город Лубно на реке Суле; но эта осада им не удалась, как и вообще осады редко удавались сим кочевникам. Пока они стояли станом под Лубном, Святополк, Мономах и Олег с своими детьми и племянниками успели собраться, тихо и незаметно перебросились через Сулу и с такою силою и криком бросились на половецкий стан, что половцы в ужасе, не успевши поставить и знамен, обратились в бегство, и многие даже не успели сесть на своих коней. Русские гнались за ними до Хорола и на этой погоне многих побили, многих побрали в плен и захватили весь стан. Вслед за тем Владимир Мономах, Давыд и Олег Святославичи, как ближайшие соседи половцам, вступили в мирные переговоры с двумя половецкими князьями, из которых каждый назывался Аэпою, и для лучшего утверждения мира Мономах женил своего сына Юрия на дочери одного Аэпы, а Олег своего сына на дочери другого Аэпы.

Впрочем, и родство русских князей с половецкими князьями не давало надлежащего мира пограничным русским владениям от половцев; кочевники сии, жившие грабежом, не думая о мирных договорах своих князей, по-прежнему продолжали грабить соседние русские города и селения. И чтобы сколько-нибудь унять сии грабительства, русские князья Святополк, Мономах и Давыд Святославич, через два года после Аэпинского мира, ходили в половецкие степи; но, дошед до Воиня, воротились назад, вероятно не встретив неприятелей. Наконец, в 1111 году Мономах, переяславским владениям которого особенно много доставалось от половецких набегов, поднял своих постоянных союзников Святополка и Давыда Святославича на новый поход в половецкие степи, и все трое с своими сыновьями еще в глубокую зиму, в феврале, пустились к Дону в глубину половецких степей, куда уже проведал им дорогу Мономахов воевода Дмитр Иворович, опустошивший половецкие кочевья на Дону в 1109 году. Они шли на Сулу, Хорол, Псел, Гольтву, Ворсклу и другие реки до Дону в продолжение целого месяца, нигде не встречая неприятелей до самых становищ Шарукана, бывших на Дону и составлявших укрепленный город. Подходя к этому городу, русские надели брони и разделили ратников на полки, готовые к бою; но шаруканцы не решились защищаться и, вышедши из города, поднесли русским князьям с поклоном рыбу и вино. Русские, переночевав в Шарукане, на другой день двинулась к другому половецкому городу Сугрову и сожгли его; потом с Дона пустились в степи искать неприятелей и на реке Дегее нашли их многочисленные полчища, уже готовые к бою. Русские князья, возложив упование на Бога и расцеловавшись друг с другом, прощаясь как бы пред смертью, бросились в битву, которая была ужасна по упорству обеих сторон и кончилась страшным избиением половцев.

Русские простояли на костях неприятельских два дня и потом спустились к реки Сальнице, где стояли полки половецкие, как необозримый лес; здесь произошла новая страшная битва, которая дорого стоила обеим сторонам и кончилась совершенным поражением половцев; и русские, обогатившись разного добычею и пленниками, со славою возвратились домой. Этот поход на половцев был знаменитейшим событием того времени; по словам летописца, слава о нем разнеслась и в Грецию, и в Рим, и к ляхам и к уграм. Но вместе с тем поход сей был и последним при Святополке: в 1113 году Святополк скончался в Киеве, оплаканный дружинниками, которым давал волю чинить всякие неправды.

По смерти Святополка киевский престол должен бы был перейти к старшему сыну его Ярославу, князю Владимиро-Волынскому; но киевляне, недовольные покойным Святополком за его корыстолюбие и притеснения земцов, не хотели, чтобы его сын княжил над ними; и на другой же день после Святополковой кончины созвали вече, на котором порешили звать себе в князья Владимира Мономаха, известного тогда по всей Русской земле своими многочисленными походами на половцев и уменьем жить в любви с своею земщиною. Мономах на первый зов киевского веча не решился идти в Киев, показывая тем, что Киев – отчина Святополчичей, а не его. Тогда киевляне разграбили двор тысяцкого Путяты, любимца и главного воеводы Святополкова, и дворы сотских и жидов, которым особенно покровительствовал Святополк; и вслед за тем снова послали к Мономаху с такими речами: «Княже! Иди в Киев, а ежели не пойдешь, то знай, что много зла поднимется, дело не ограничится грабежом дворов Путяты, сотских и жидов, пойдут и на княгиню Святополкову и на бояр и на монастыри; и ты князь дашь ответ, ежели будут ограблены монастыри». После этого вторичного приглашения Владимир Мономах уже более не медлил и 30 апреля, т. е. на четвертый день по кончине Святополковой, прибыл в Киев. Киевляне его встретили с радостью, и мятеж прекратился, а Святополчичи и другие князья не осмеливались подать и голоса против решения киевского вече. Утвердившись в Киеве, Мономах одного сына своего Святослава посадил в Переяславле, другого Вячеслава в Смоленске, а старший его сын Мстислав уже давно княжил в Новгороде по приглашению самих новгородцев, потом Владимир, за смертью Святослава, посадил в Переяславле Ярополка.