– Вижу, тебе нечего скрывать от наших доблестных органов, – прокомментировал Колянов более чем откровенный вид возникший на пороге капитан Лазарчук. – Держи подштанники!
– Ваши органы – наши органы! – заявил Колян, принимая от Сереги собственные шорты, несколько дней назад выданные нами сыщику в бесплатный прокат.
Я вышла из ванной и приветливо поздоровалась с ранним гостем.
– Давай мои штаны, – скомандовал Серега.
– Ты ворвался к нам в восемь утра только для того, чтобы востребовать обратно свои сильно поношенные джинсы? – удивилась я. – Неужели они тебе так дороги?
– Как память, – кивнул Серега. – В молодые годы я в этих штанах и в горы ходил, и в леса…
– И в поля, и в огороды, – кивнула я, на цыпочках прокрадываясь в комнату, чтобы извлечь из шкафа выстиранные и высушенные сыщиковы штаны. Выгладить не успела, но джинсы совсем не обязательно утюжить.
– Можно, я тут и переоденусь? – спросил Серега.
Колян молча распахнул перед ним дверь в ванную комнату и церемонно поклонился.
– Гран мерси! – Вежливый сыщик юркнул в банно-прачечное помещение, откуда из-за неплотно прикрытой двери тут же послышались звуки неловкой возни, приглушенные проклятья, а затем и грохот падения.
– М-ма-мма? – позвал меня проснувшийся малыш.
– Доброе утро, солнышко! – Я взяла ребенка на руки и вышла с ним в коридор, чтобы не пропустить появления Сереги.
Очень уж мне было интересно, что так замечательно грохнуло в ванной!
– Папа! – Масянец с удовлетворением отметил присутствие еще одной знакомой личности.
Дверь ванной со стуком распахнулась, и на пороге появился злой, как черт, капитан Лазарчук, нервно размахивающий красными детскими колготками, словно флажком.
– Мир, труд, май! – приветствовал сыщика Колян. И радостно завел:
– Стройными колоннами проходят мимо трибуны демонстранты! В первых рядах– работники МВД!
– Ты влип в сохнущее белье? – догадалась я, забирая у Сереги Масянины колготы. – Это с непривычки, мы-то с Коляном уже автоматически пригибаемся, потому что в ванной вечно сушатся какие-нибудь тряпки…
– Не только сушатся, но и мокнут! – обиженно сказал Серега, бросая через плечо взгляд в ванную.
– Ты перевернул таз? – ужаснулась я.
– Хуже! Я в него сел! – И Лазарчук повернулся, демонстрируя мне подмоченную филейную часть.
Колян захохотал:
– Так ты детские колготы себе на сменку прихватил?
– Черт с ней, со сменкой! – буркнул капитан. – На дворе дождь, так и так промокну, какая разница, что раньше отсыреет – голова или задница?
– А зачем мокнуть? Мы тебе зонт дадим! – великодушно предложил Колян.
Слишком великодушно, если учесть, что зонт у нас один-единственный…
– Зонт мне поможет, как мертвому припарки! – проворчал Серега. И недобро покосился на меня. – Вот, кстати, о покойниках! Большое тебе, Леночка, спасибо за дополнительные заморочки! Мало мне своих проблем было, так ты мне еще подкинула!
– Коля, возьми Масю, надень на него колготы! – Я передала ребенка мужу, заслонила капитана своей спиной и шепотом потребовала: – Объясни, что ты имеешь в виду?
– Эксгумацию твоей знакомой бабушки! То есть бабушки твоей знакомой, – Серый тоже перешел на шепот и чертыхнулся. – Вот дьявольщина! Такого в моей практике еще не было!
– Привет! – В дверь, которую никто не позаботился запереть, шагнула наша няня.
Очень кстати!
– Привет! Коля, Мася, мама ушла на работу! – Схватив за руку неразворотливого капитана, я выволокла его на лестницу и захлопнула дверь в квартиру. – Вот, теперь можно разговаривать свободно! Давай-ка по порядку, чем это я тебе так насолила?
Серега еще раз выругался, уже в полный голос, и рассказал мне, что он выполнил мою вчерашнюю просьбу, о чем сегодня очень сожалеет. Разрешение на извлечение из могилы тела покойной бабушки Спиногрызовой получить удалось, а вот раскопать старушку не получилось. Просто потому, что в могиле ее не было! Увядшие цветы остались, венки тоже, а Капитолины Митрофановны и след простыл!
– Зомби! – ахнула я.
– Сама ты зомби! – обругал меня злой и бестактный Лазарчук.
– А гроб остался, или она смоталась вместе с домовиной? – поинтересовалась я. – Как Панночка у Гоголя. Помнишь, в «Вие»? Там ведьмочка летала в своем гробу…
– Тут не летала, а укатила, – немного успокоившись, поправил меня капитан. – На сырой земле остались следы… Впрочем, не буду я тебе ничего рассказывать!
– Ах, так! Тогда и я не буду тебе ничего рассказывать! – Я приняла брошенный мне вызов.
Сыщик посмотрел на меня с подозрением:
– А тебе есть что рассказать? Уже любопытно! Скажи-ка мне для начала, ты-то каким боком в это дело вмазалась?
– Ну и вопрос! – возмутилась я. – Подумай своей головой, как это может меня не касаться?! Забыл, с чего все началось? Так я напомню: на юбилее этой самой беглой покойницы погиб мой друг и коллега Гена Конопкин! А потом на похоронах злосчастной бабки едва не погибла я сама!
– С этого места подробнее! – Капитан железной хваткой стиснул мою руку.
– Ты куда меня тащишь? Арестовать хочешь, что ли? – рискуя оступиться, я скакала за ним вниз по ступенькам.
– Допрашивать! – рявкнул Серега.
– Дудки! – еще громче рявкнула я. И выдернула свою руку из кулака капитана. – Сказала же, ничего тебе не расскажу! Во всяком случае, пока сама не разберусь, что к чему!
Спасаясь из милицейского плена, я вылетела из подъезда под дождь и пулей промчалась мимо машины, ожидающей капитана.
– Зачем тебе это? – выкрикнул мне вслед раздосадованный Серега.
– А на фига козе баян? – пробормотала я, не сбавляя темпа. – Сама не знаю! Интересно очень, и все тут!
Пока Лазарчук загружался в свой служебный автомобиль, пока ментовская машина разворачивалась во дворе и выруливала на улицу, я успела тормознуть первое попавшееся маршрутное такси и благополучно ушла от погони.
Уже заплатив за проезд и выяснив, что маршрутка везет меня в нужном направлении – в сторону моей работы, я уставилась в залитое дождем окошко, отдышалась, успокоилась и… честно призналась себе, что больше всего мне сейчас хочется попасть… на кладбище! Нет, не в качестве его постояльца, упаси бог, а лишь для того, чтобы своими глазами увидеть поруганную могилку бабушки Капы.
Кто же и зачем произвел там раскопки?!
Неторопливая маршрутка еще не дотрусила до нужной мне остановки, а дождь уже закончился. Солнце весело сияло, по чисто вымытому бирюзовому небу скользили пушистые белые облачка, похожие на аккуратных барашков.