Пятерка Мечей - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Солнцева cтр.№ 69

Она оказывала Герману Борисовичу явные знаки внимания, и старик чувствовал себя немного влюбленным. Этот праздник был своего рода представлением публике Лизы, ее расцветающего таланта. Альшванг волновался, как в юности, когда показывал студентам театральной студии свою первую постановку «Пиковой дамы». Как примут Лизу? Оценят ли ее оригинальные способности?

Квартира его была огромных размеров, и в ней все можно было устроить самым лучшим образом. В одном углу большой гостиной, там, где стоял рояль, устраивались музыканты, – скрипач, виолончелист, пианист и тромбонист. Живая музыка производит самое сильное впечатление, – это Альшванг за годы работы в театре усвоил твердо.

В темном углу установили большое кресло для Графини. Герман, – молодой мужчина с черными усами нетерпеливо прохаживался туда-сюда. Ему хотелось курить. Вообще, квартира Альшванга напоминала бал-маскарад: множество малознакомых людей в париках и пышных нарядах перемешались с людьми в обычной одежде. В полумраке, – Альшванг решил, что действие будет свершаться при свечах, – никто никого не узнавал.

На двух поставленных рядом низких столиках стояли крепкие напитки, и каждый мог наливать себе сколько хотел. Из закусок на маленьких тарелочках лежали бутерброды, фрукты, мясные, рыбные и овощные салаты. Гости много пили и почти ничего не ели.

В квартире витало странное настроение, – возбуждение, волнение, ожидание, недоумение и жгучий интерес. Пахло духами, пудрой, коньяком, цветами, расплавленным воском; ветер от шелковых и атласных юбок колебал пламя свечей. Гости перешептывались, присматривались друг к другу. Становилось душно. Дамы в париках начали обмахиваться веерами. Про именинника как-то все забыли, – слишком насыщенная обстановка поглощала все внимание присутствующих.

Среди приглашенных была Изабелла Юрьевна Буланина. Она надела длинное черное платье с блестящим верхом и разрезом на боку почти до талии, собираясь привлечь внимание мужчин. Музыканты заиграли дуэт Лизы и Полины.

«Уж вечер, облаков померкнули края…» – полилась мягкая, интимная мелодия. Девушки пели проникновенно и печально. Изабелла придирчиво рассматривала женщин, с целью убедиться, что среди них нет равных ей по красоте и вызывающему стилю одежды. Таких и не оказалось. Госпожа Буланина совсем было успокоилась и даже приготовилась слушать чудесное пение, как ее взгляд остановился на гостье, которую она раньше не заметила. Дама была одета в голубое шелковое платье с белыми кружевными оборками, на ее открытой груди и в прическе переливались бриллианты. И хотя Изабелла Юрьевна прекрасно понимала, что это все стекляшки и театральный реквизит, у нее перехватило дыхание. У дамы была высокая прическа, усыпанная пудрой с блестками, тонкие черты лица, большие темные глаза и мушка над верхней губой. Она сидела в кресле, приготовленном для Графини, и постепенно приковывала к себе взоры гостей. Вокруг красавицы струилось едва заметное, голубовато-жемчужное сияние, похожее на прозрачный, магический ореол. Даже старик Альшванг отвлекся от своей Лизы и уставился на даму в голубом. Если разобрать ее черты по отдельности, то в них не было ничего особенного. Исходящее от нее сияние объяснялось отсветами от голубого шелка, который так необычно выглядел при свечах. Но в целом ее образ, романтический и страстный, действовал магнетически. Взгляд дамы рассеянно блуждал по залу…

Едва закончился дуэт, все принялись аплодировать, и госпожа Буланина тоже. Она знала, как следует вести себя в приличном обществе. Когда же она обратила взор на кресло, дамы в нем уже не было. Она скользила между гостями, которые, как по команде, все оборачивались в ее сторону.

Музыканты заиграли мазурку, и кавалеры с дамами начали танцевать. Остальные гости мазурку танцевать не умели и потому бестолково топтались, мешая артистам. Что-то в лице мужчины, играющего на тромбоне, показалось Изабелле Юрьевне знакомым… Она подошла поближе. Неужели, это Егор Фаворин? Не может быть!

К Буланиной подошел Герман Борисович, в черном костюме и с белой гвоздикой в петлице. Он разыскивал даму в голубом.

– Изабелла, дорогая, вы не видели, куда она пошла?

– Кажется, к столу с закусками, – ответила блондинка, поймав на себе ревнивый взгляд Лизы. – А кто это, Герман Борисович?

– Моя ученица, – с гордостью ответил старик. – Вам она понравилась?

– Да нет, я спрашиваю о той женщине, которую вы ищете! Кто она?

– Я сам хочу узнать! Наверное, ее привел кто-то из музыкантов или актеров. Я тут половину гостей вижу в первый раз.

Альшванг отошел в сильном волнении. Что на него так подействовало? Изабелла Юрьевна вновь принялась разглядывать Фаворина. В старинном костюме он выглядел совершенно не так, как в обычной жизни. Он даже показался ей интересным!

Госпожа Буланина была в восторге от вечеринки. Вокруг столько мужчин! Она с наслаждением их рассматривала, представляя в разных пикантных ситуациях и преимущественно без одежды.

Увидев даму в голубом платье, старик Альшванг пришел в неописуемое возбуждение. Он суетился, метался между гостями, бегал из комнаты в комнату, но незнакомая красавица как в воду канула. Кто-то говорил, что видел, как она вышла подышать свежим воздухом; кто-то посылал Германа Борисовича на кухню, куда дама отправилась поправить наряд, но толком никто не заметил, куда она делась.

Лиза была страшно расстроена невниманием своего учителя. Она надеялась окончательно очаровать его на этом вечере, а он ускользал. Девушка знала, что ей предстоит еще участвовать в сцене признания Германа, но все равно много выпила. Алкоголь и запах духов кружил ей голову, тесный корсаж сильно сдавливал грудь. Лиза почувствовала дурноту. Страшное предчувствие легло на сердце черной тяжестью.

На празднике была еще одна женщина, неравнодушная к происходящему. Это была мать Лизы. По непредвиденному стечению обстоятельств ее звали Анна. Графиня Анна Федотовна по оперному либретто была бабушкой Лизы. Но на такое мелкое несовпадение Альшванг решил закрыть глаза. Мама, бабушка… какая разница? Все пойдет по заранее подготовленному сценарию. Это не его воля, в конце концов!

Мать Лизы внимательно следила за поведением дочери, и оно ей не нравилось. Зачем столько пить? Лучше бы старалась быть рядом с Германом Борисовичем. Вон, какой он бледный! В его возрасте такое напряжение сил противопоказано. Не ровен час…

– Лизонька! – прошептала она на ухо растерянной дочери. – Что ж это ты, забыла наш уговор? Смотри, он то с блондинкой кокетничает, то какую-то даму разыскивает! Куда ты смотришь? Пусти в ход все свое очарование!

– Боже мой, мама! Мне страшно!

– Чего тебе бояться? Он же старик совсем, на ладан дышит…

– Ты не понимаешь! Мне не от того страшно… Сама не знаю. Как будто могильным холодом повеяло…

– Ты бы пила поменьше! – возмутилась мамаша. – Да в образ-то не входи до такой степени! Это та Лиза в Зимней канавке утопилась, а не ты… Если с каждой героиней этак умирать, никакого здоровья не хватит! Ты у меня слишком впечатлительная девочка. Ну-ка, встряхнись, и не дури!