Семья О’Брайен - читать онлайн книгу. Автор: Лайза Дженова cтр.№ 64

Он выдыхает, осознавая дивное удовольствие: знать, что пистолет и патроны по-прежнему на месте. Облегчение затапливает его, быстро и полностью, это лучше, чем эндорфиновый всплеск после пробежки по Сорока пролетам. Хотел бы он, чтобы это ощущение продлилось подольше. Но оно никогда не задерживается.

Он много раз на дню проверяет пистолет. Иногда много раз за час. Не может остановиться. За несколько минут облегчение полностью испаряется, и его начинает грызть неуверенность зависимого. А если пистолет исчез? А если исчезли патроны? Это все иррационально. Он знает, что все на месте, в ящике. Он только что проверял. Но сомнение становится все настойчивее, в дверь в его голове звонят все чаще и громче, снова и снова, и это не прекратится, пока он не откроет чертову дверь.

Проверить пистолет. Проверить пистолет. Проверить пистолет!

В общем, единственный способ избавиться от навязчивых мыслей – это проверить пистолет. В общем, он и проверяет. Вот. Сделал. Пистолет на месте. Патроны тоже. Но сводящая с ума неуверенность находит дорогу обратно уже через несколько минут, как резвая собака, которая неустанно приносит палку, сколько эту палку ни кидай.

Он берет из холодильника еще банку «Бада», отмечает, что на столешнице стоят уже три пустые – это за сегодняшнее утро, – и возвращается в кресло в гостиной. Он понимает, что пить пиво и проверять пистолет – не самое ответственное сочетание, но отбрасывает эту мысль. Он может делать что пожелает. Он справится.

Он слышит, как открывается входная дверь и из коридора раздаются шаги. Роузи на работе. Наверное, это Донни или Томми, пришли читать ему нотации про пистолет, про пьянство и про то, как он пугает Роузи. Он этого ждал. Он садится прямее, демонстративно выставляет банку «Бада», пролив немножко себе на штаны, готовый защищать свой план и действия от Донни или Томми. Они поймут. Он поднимает глаза и видит Кейти. От Кейти он ничего защищать не готов.

Кейти окидывает его взглядом, упершись руками в бока, и молчит. Поворачивается, подходит к окну и резко поднимает жалюзи. В комнату врывается свет. Джо щурится и отворачивается, солнечный день его раздражает. Он и не понимал, как темно было в гостиной. Пылинки кружатся и мерцают в воздухе над кофейным столиком, на котором громоздятся непрочитанные «Пэтриот Леджерс» стопкой, два пакета из-под чипсов и утренний картонный стаканчик кофе, о котором Джо забыл.

Кейти поворачивается и подходит к Джо. Берет с подлокотника пульт, выключает телевизор, относит пульт к телевизору и оставляет его на столике.

– Эй, – говорит Джо.

Кейти не отвечает. Она подтаскивает кресло-качалку и ставит его точно напротив Джо. Садится, а потом, вспомнив, отодвигается на безопасное расстояние. Она теперь по опыту знает, что слишком близко к отцу находиться нельзя. Можно получить от БХ удар по лицу, или тычок в ребра, или пинок в голень, а то и вовсе быть сбитой с ног. На прошлой неделе Джо стукнул Роузи локтем прямо в нос, поставил синяк. Он до сих пор видит пятно у нее под глазом, сколько бы косметики она ни накладывала. Бедняжка выглядит так, словно ее дома истязают. И во многих смыслах так и есть.

– Мама рассказала мне, что произошло, – говорит Кейти, твердо глядя отцу в глаза.

Джо не отвечает. Он хотел бы прервать ее прямо сейчас, сказать, что ее матери не следовало таким делиться, что нечего волноваться, что это не ее дело, но слова заперты в тюрьме БХ. Вместо этого он смотрит в голубые глаза дочери, видит, как борются в ее взгляде решимость и страх, вместе приковывая ее к креслу. Кейти ждет, возможно, предполагая сопротивление, но потом молчание отца несет ее вперед.

– Я не собираюсь повторять тебе всякие банальности или цитировать каких-нибудь знаменитых покойников и грузить тебя йогой. То, что я скажу, будет только от меня.

Она делает паузу, кивая на банку «Бада» в его руке. Сперва он возмущается. Он может делать что пожелает. Но потом ее яростные голубые глаза обращаются на него с таким разочарованием, что он не может этого вынести. Он ставит банку на боковой столик.

– Вот что, пап. Ты нас, детей, научил стольким вещам, которые нас и делают нами. Ты учил различать хорошее и плохое, уважать других, честно работать. Учил честности, цельности, учил любить друг друга. Да, мы все неплохо справлялись в школе, но по-настоящему нас учили вы. Ты и мама всегда были для нас первым и лучшим примером.

Джо кивает, он тронут.

– У Джей Джея и Меган будет эта штука. У нас с Патом, может, тоже, – говорит она, и в ее голос врывается страх, наполняя сотнями пузырьков каждое слово.

Джо что угодно готов сделать, чтобы защитить дочь от этого смятения в голосе. Но он и есть беспомощная причина смятения, и это его убивает. Кейти прижимает к внутренним углам глаз указательные пальцы. Рука Джо выстреливает, ударяется о боковой столик и случайно сбивает банку «Бада» на пол.

Кейти вскакивает и бросается в кухню. Возвращается она с рулоном бумажных полотенец, вытирает лужу пива на полу.

– Спасибо, малышка, – говорит Джо.

Кейти снова садится в качалку, смотрит отцу в глаза и глубоко вдыхает, прежде чем продолжить.

– Мы больше не знаем никого с БХ. Ты – единственный наш пример. Нам придется учиться жить и умирать с БХ у тебя, пап.

Джо отводит глаза и думает о своем плане. О своем безупречном плане. Это по-человечески. Он научит их, как поступить по-человечески, как победить. Пистолет. Надо проверить пистолет.

– Я не говорю тебе, что делать, пап. У меня нет ответов. Ни у кого из нас нет. Мы не знаем, что правильно, а что нет, когда дело касается БХ. Но что бы ты ни сделал, это будет твой совет нам.

Его план – пистолет. Это правильно. Вот чему он научит своих детей. Он научит их, как убить себя прежде, чем это сделает БХ. Его план – пистолет. Пистолет. Надо проверить пистолет. Он хочет встать и пойти к тумбочке, но Кейти по-прежнему смотрит на него. Проверить пистолет. Это как зуд, а он не может почесаться, и зуд с каждой секундой, что он остается в кресле, становится сильнее. Сопротивляться этой тяге мучительно.

– И, ладно, я немножко загружу тебя йогой, – говорит Кейти, и голос ее все еще дрожит.

Она подтаскивает кресло-качалку к Джо, так что теперь они соприкасаются коленями. Наклоняется вперед и кладет руки на бедра Джо.

– Если ты сейчас все закончишь, ты избежишь будущего, которое еще не случилось. У тебя все еще есть причины быть тут. Я по-прежнему хочу, чтобы ты был тут. Мы все хотим. Ты нам нужен, пап. Пожалуйста. Нам надо понять, как с этим жить.

Ее пронзительные голубые глаза останавливаются на нем с решимостью и любовью, и он видит в ней маленькую девочку без присмотра, трехлетнюю Кейти, ту часть ее истории, о которой она сама даже не помнит, но Джо выпала редкая и особая честь о ней знать. Внезапно все мысли о пистолете исчезают, и остается лишь Кейти, его смелая, красивая дочь, взрослая женщина, которая достаточно его любит, чтобы вот так сидеть с ним лицом к лицу, его малышка. И облегчение, растущее волной в глубине души Джо, куда больше и глубже, чем все проверки пистолета, вместе взятые. Он заливается слезами и не пытается их удержать. Кейти тоже плачет, они сидят лицом к лицу, два всхлипывающих дурака, и в этом нет стыда. Стыда нет нигде.