Властелин Сонхи - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Коблова cтр.№ 51

– Ты бы надела чего попроще, – не выдержала Зинта, когда гостья чуть не смахнула со стола банку с толченой водорослью мугу для присыпания мокнущих ран.

– Негоже мне выходить на люди в простоте, я ведь теперь не деревенщина, а королевина сестра, – степенно возразила Салинса. – Чтобы люди про меня чего не сказали… Соответствовать надобно своему положению в обществе!

А у самой глаза покрасневшие, взгляд бегающий, тревожный. Не обратив на это внимания, Зинта ухватилась за главное:

– Тогда походатайствуй перед этими поган… Тьфу, заговариваюсь, перед королем и королевой, чтобы нам во имя Тавше привезли угля и дров, и побольше продуктов, и еще пожертвовали бы денег на закупку всего необходимого у аптекарей. Это будет доброе дело, угодное Милосердной, а то перебиваемся кое-как…

– Да ты постой, не о том сейчас нужно беспокоиться, – перебила гостья. – Есть беда похуже, ты сперва меня послушай, у балбеса-то у сестрицыного нынче ум за разум зашел!

– Тоже мне новость, – фыркнула лекарка. – Про то давно известно.

– Ну, так еще хуже стало! Раньше-то наш балбес просто дурил, а теперь совсем с ума соскочил, ровно китонских грибочков объелся – у Глодии, говорит, не от меня ребенок, на стороне нагуляла. Сестрице как пересказали его слова, она вконец извелась, худущая стала, один живот торчит, и кушать ничего не хочет. Кусок, говорит, в горло не лезет. Ты бы ее посмотрела, а? – сделав паузу и набрав воздуха в легкие, рассказчица провыла с трагическим надрывом: – Ой, да за что же нам такое горе, сведут в могилу мою сестреночку бедную, без ножа ее Дирвен зарезал своим обвинением паскудным, что же с нами теперь бу-у-удет!..

– Потише, – осадила Зинта. – Нечего здесь ор поднимать и пациентов беспокоить. Дирвен – дурак, мог бы первым делом у меня спросить. Плоть всякого человека или животного состоит из мельчайших частиц, точно из бисеринок, сцепленных между собой в узоры и цепочки. Узоры эти у каждого свои, по их сходству можно определить родство. Тавше даровала своим избранным служителям способность посмотреть по-особому и увидеть их так же, как я вижу шитье у тебя на рукавах. И я могу официально засвидетельствовать, что Дирвен – отец ребенка. Между прочим, наши свидетельства даже в судах считаются за непреложное доказательство.

– Тогда скажи ему, а мы с сестрицей век будем благодарны, станем тебе ноги мыть и воду пить…

– Ну, спасибо! Экая мерзость, напьетесь дрянной воды, а потом и животы закрутит, и глисты заведутся, а я лечи. Вот уж без нужды мне такая благодарность.

– Люди так говорят, – веско заметила гостья.

– Люди много чего говорят, головой не думая. Поехали во дворец, посмотрю Глодию и потолкую с Дирвеном.

– Глодия не во дворце, выслал ее балбесина в Лоскутья. Это, если не знаешь, самая окраина и глушь, королевский особняк там до недавних пор стоял заколоченный, в комнатах плесенью воняет, сестрица бедная все глаза выплакала, за что ж ей такое горе…

– Поехали. Сначала в Лоскутья, потом к Дирвену, и пусть только попробует не принять.

Зинта решила, что после примирения королевской четы заведет разговор о снабжении лечебницы. Пока экипаж едет, у нее есть время не только подремать, но еще и подготовить аргументы.

С восьмицу назад Тавше явила милость и приняла под свою длань сразу двух лекарей с улицы Мышиных Посиделок, но работы по-прежнему было невпроворот. Избранные служители призывали силу покровительницы по столько раз на дню, что со счету сбивались.

Это неправда, что Милосердная взимает с них плату за свой дар, истощая здоровье тех, кто ей служит. Не иначе, первым до такой гадости додумался кто-нибудь вроде Шаклемонга. Дар – он и есть дар, и Тавше – не жадная процентщица. Другое дело, что человеческий организм не приспособлен для того, чтобы пропускать через себя поток сокрушительной и животворной божественной силы: это его истощает, так как сопровождается большим расходом энергии, и для восполнения потерь лекарь под дланью Тавше должен хорошо питаться. Сами знаете, как сейчас в Аленде с едой. Зинта переживала не только за себя, но еще и за Санодию с Берсоймом, и настроилась во что бы то ни стало добиться своего.

Лоскутья встретили их линялым разноцветьем белья, развешанного на заржавелых балкончиках, тряской по давно не чиненной мостовой, петушиными криками из-за видавших виды кирпичных заборов, похожих на обгрызенное печенье. И впрямь глухое местечко, но Зинта по книжкам примерно так и представляла себе те края, куда отправляют ссыльных королев.

По кровельным скатам сидело множество птиц, то-то вся черепица в белёсых кляксах, а на крыше одного заколоченного дома еще и крухутак примостился – завернулся в крылья и торчал пугающим темным горбом между трубой и флюгером. Анвахо пригнал с запада большую грозовую тучу, но она ползла медленно, до солнца еще не добралась.

Коляска остановилась возле обшарпанных каменных ворот со следами былого великолепия. Открывать никто не спешил.

– Прислуга у нас недостаточно вышколенная, – тоном великосветской дамы пояснила Салинса и добавила по-свойски: – Прямо тебе скажу, говнюки!

– Идем через калитку.

– Да ты что, не по чести мне пешком-то до калитки ходить, соседи подумают – вот деревенщина…

– Зато мне по чести, – отрезала Зинта, поднимаясь с сиденья. – Некогда мне ждать!

Немного подождать ей все же пришлось: спутница опять зацепилась юбкой, выбираясь из экипажа, да еще извозчик потребовал денег.

– Ты покуда не уезжай, еще во дворец нас повезешь. Чай, будешь потом внукам рассказывать, что саму королеву возил, потому что честь выпала!

Хмурый пожилой дядька поглядел на нее с козел и пробормотал себе под нос известное присловье:

– Честь не грыжа, коли выпала, обратно не всунешь.

– Чего-чего ты сказал? – уперев руки в бока, развернулась к нему Салинса.

– Идем! – поторопила Зинта.

Запертую калитку им так и не открыли, будто никто не слышал стука.

– Давай через задний двор, – решила хозяйка. – Ужо я им всем задам, эти бездельники у меня поплачутся!

– Госпожа, ежели что, вас я назад в лечебницу бесплатно довезу! – крикнул вслед извозчик, и Зинта не сразу поняла, что обращался он к ней.

Пошли по тропинке вдоль ограды, юбка Салинсы одной стороной шоркала по старой кирпичной кладке, другой цеплялась за ветки шиповника. Зинта была в удобных лекарских штанах, куртке с капюшоном и шнурованных ботинках, ей такие дорожки хоть бы что, зато в душе словно комар тревожно зудел. Хотелось поскорей убраться из этого места и в то же время тянуло в дом. Встрепенувшись, она мысленно обругала себя: так и есть – это же «зов боли», но почему-то приглушенный, словно крик сквозь подушку. Лекарь под дланью Тавше этот зов всегда почувствует, а приглушить его можно колдовством… Отпихнув с дороги спутницу – прямо в куст, ну и ладно – Зинта рванулась вперед. За спиной раздался вопль Салинсы, но она уже дергала заднюю калитку.