«Девочка права, Глаша, – заметил Петр Акимович. – Мы действительно знаем все и лучше их: ты за ней присматриваешь, я за Григорием. Но сейчас оставим ее, пусть побудет одна».
«Но она же ко мне пришла и со мной разговаривает!» – настаивала Глафира Сергеевна.
«Она всегда с тобой разговаривает», – усмехнулся он.
«Но это так трогательно! – расчувствовалась его любимая. – Она принесла мои любимые розы!»
«В цветочном магазине ты висела у нее над плечом и настойчиво напоминала, какие именно цветы ты любишь!» – засмеялся он.
«Мне хотелось, чтобы все было красиво, торжественно, немного печально и высоко!» – объяснила его половинка.
«Все именно так, как ты хотела: торжественно, красиво и печально. А теперь надо оставить девочку погрустить в одиночестве».
«А вдруг она захочет мне что-то сказать, а я пропущу!» – предположила Глафира Сергеевна.
«Тогда ради твоего спокойствия мы просто побудем чуть в сторонке», – предложил он.
«А…» – хотела что-то сказать она.
«Молча, – добавил он и, обняв, перенес их чуть в сторонку от могил и ободрил: – Отсюда тоже очень торжественно и красиво смотрится».
«Да», – согласилась она и опустила свою головку ему на плечо.
И они смотрели на красивую молодую женщину, стоявшую у их могил, улыбавшуюся чему-то очень мудрой и загадочной улыбкой.
Две души души одной,
Обрученные навеки,
Мы встречались в человеках
Не единожды с тобой.
На земле ли иль на небе,
В жизни, смерти и побеге —
Мы всегда с тобою вместе,
Две души души одной.
В горе, в радости, в протесте,
В пораженье и в победе.
Нас любовь соединила.
В целой вечности с тобой.