Железная хватка - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз Портис cтр.№ 50

Сюжет «Верной закалки» несложен и по-своему прозрачен, совсем как в каком-нибудь «Кентерберийском рассказе». Первый же абзац элегантно и экономно задает исходные условия романа:

Рассказчица — Мэтти Росс из округа Йелл, что возле Дарданелла, штат Арканзас, время действия — 1870-е годы, вскоре после окончания Гражданской войны. Она оставляет дома скорбящую мать и младших брата с сестрой и отправляется на поиски Тома Чейни, который убил ее отца.

Но Чейни вступил в банду разбойников, где главарем Счастливчик Нед Пеппер, и уехал на Индейскую территорию, подпадающую под юрисдикцию судебных исполнителей США. Мэтти хочет, чтобы кто-нибудь за ним отправился; причем ей нужен такой человек, который сперва станет стрелять, а уж потом задавать вопросы. Поэтому она выясняет у шерифа, кто в Форт-Смите лучший исполнитель:

Любители кино вспомнят стареющего Джона Уэйна, знаменитого своей ролью Кочета Когбёрна в экранизации, однако в романе Кочет несколько моложе — там ему под пятьдесят: толстый одноглазый персонаж с моржовыми усами, он не моется, страдает от малярии и по большей части пьян. Он ветеран Армии Конфедерации, точнее — кровавой пограничной шайки Уильяма Кларка Куонтрилла, вошедшей в историю Америки из-за бойни, которую они устроили в Лоренсе, штат Канзас, а также из-за того, что в этом отряде началась карьера совсем молодых Фрэнка и Джесси Джеймсов. Мэтти загоняет Кочета в угол в его убогой съемной комнатенке за китайской бакалейной лавкой. «Дай им волю, мужчины станут жить, что твои козлы», — неодобрительно замечает девочка, а исполнителю вполне довольно и ее денег: он поедет за убийцей ее отца, но саму Мэтти брать с собой не намерен.

Но за Томом Чейни охотится не только Мэтти — его также ищет тщеславный красавчик по фамилии Лабёф, техасский рейнджер: он идет по следу Чейни через несколько штатов. Лабёф (который произносит свою фамилию «как-то вроде „Лябиф“, но писал скорее так» и подозрительно кичится собственной принадлежностью к рейнджерам) хочет ехать за Чейни вместе с Кочетом, доставить убийцу живым и получить награду. Но и этот пижон с «большими зверскими шпорами» и «техасской амуницией» заинтересован не более Кочета в том, чтобы четырнадцатилетняя девочка тащилась с ними охотиться на человека; более того, в намерения Лабёфа входит доставить Чейни в Техас, где того разыскивают за убийство сенатора после ссоры из-за охотничьей собаки. Этому его плану Мэтти горячо противится:

Не удивительно, что Кочет и Лабёф сговариваются ускользнуть из Форт-Смита без Мэтти. Но она пускается за ними следом, и как бы ни старались следопыты ускакать, Мэтти стряхнуть с хвоста они не в силах:

В конце концов, отчаявшись заставить Мэтти повернуть обратно, следопыты ее принимают — сперва со злостью, как хлопотную обузу, затем, неохотно — как талисман и своего рода ровню им, а в итоге, когда она становится с ними в строй и доказывает, на что способна, — как неукротимую и равноправную силу.

Как и «Гекльберри Финн» (или «Ловец на хлебном поле», или даже рассказы о Дживсе и Вустере), «Верная закалка» — монолог, и огромное неизменное удовольствие от голоса Мэтти заставляет читателя вновь и вновь возвращаться к книге. Ни один нынешний писатель американского Юга не улавливает живую южную речь искуснее Портиса; хотя во всех его романах, включая и те, чье действие происходит в наши дни, автор являет нам глубокое понимание региона, в «Верной закалке» также отражены и более изощренные тонкости эпохи. Пережив детское приключение, Мэтти рассказывает свою историю в старости, и Портис выступает таким мастером литературной стилизации, что книга читается скорее как рассказ от первого лица, а не как роман. Это Дикий Запад 1870-х в воспоминаниях старой девы, пропущенный через уравновешенные оттенки сепии начала 1900-х. Тон повествования Мэтти — наивный, назидательный, трезвый, она совершенно не смущается себя, и временами это бывает ненамеренно смешно, почти как у Дэйзи Эшфорд в «Юных визитерах». ^[98] И, как в «Юных визитерах» — которые восхитительны в немалой степени потому, что самые нелепые викторианские причуды преподносятся в ней как очевидности здравого смысла, — очарование «Верной закалки» происходит в значительной мере из искушенного взгляда Мэтти на американский фронтир. Перестрелки, поножовщины и публичные казни через повешение — все это излагается откровенно и ровно, зачастую — с гораздо меньшей теплотой, нежели предлагали те политические и личные воззрения, от которых Мэтти отталкивается. Она цитирует Писание; она что-то объясняет читателю и дает советы; на ее наблюдения то и дело накладывается декоративная глазурь благочестия воскресной школы. А ее собственный неповторимый голос — резкий, несентиментальный, однако присоленный расхожими банальностями — отзвучивает и в передаваемой ею речи остальных персонажей, как служителей закона, так и изгоев, создавая уникальный комический эффект. Например, когда Кочет сурово упоминает о молодом правонарушителе, которого он доставил живым, дабы тот предстал перед судом: