– Такое, что только бараны могут не понять, о чем я толкую!– огрызнулась Маринка.
– Ну, зачем ты так? – расстроилась Наташа. – Ник же не обязан понимать тебя с полумысли, он же не такой, как мы… Он же всего лишь мальчи…м-м-м, в смысле, он же совсем недавно тебя знает…– и Наташа принялась терпеливо объяснять марсианину, что предлагает Маринка.
* * *
– Девочки-девочки, поторапливайтесь! – Маринка вздрогнула, заслышав голос профессора, и высунулась в коридор. Грязь во фраке и с тростью стоял между Наташиным и Марининым номером, нетерпеливо тарабанил грязевыми отростками по стене и издавал свой, так надоевший землянкам за время рабской жизни, клич:– Девочки, девочки! Девочки, девочки! Опаздывать на бал ужасно неприлично.
– Что вы здесь делаете? – Наташа выглянула из своего номера и опередила Маринку с вопросом.– Вы же говорили, что инопланетян не пускают в замок?
– Я? Говорил? – очень удивился профессор.– А, ну да, говорил! Не пускают, это точно. Никого, кроме почетных гостей и их опекунов. Совет решил, что раз уж вы ко мне привыкли, раз уж мне удалось с вами сдружиться, значит, не стоит разлучать нас. Никакой, даже самый лучший дворцовый дипломат-экскурсовод, не заменит вам меня. Без моего опекунства и нужных советов вы можете впасть в беспокойство. Привыкать к новому опекуну – тяжелое испытание для вашего дикарского сознания.
– Сдружиться? Впасть в беспокойство? – Наташа была поражена.
За время пребывания в городе она выслушала от профессора столько замечаний и упреков, сколько не слышала от школьных учителей за все семь лет обучения. И вот теперь, когда появилась надежда вырваться на свободу, Грязь снова был с ними.– Кто подсказал совету эту… м… – Наташа чуть не сорвалась…
– Кто подсказал совету эту мудрую мысль? – окончила за нее фразу Маринка, которая общалась с Грязем больше, и потому знала – ему лучше не грубить. Он был, хоть и занудой, но, в сущности, добродушным стариком. Обижать его зря Маринке не хотелось.
«Это даже хорошо, что он с нами, – подумалось Маринке. – В конце концов, кроме него здесь нет существ, переводчик которых настроен на русский язык. Выходит, он единственный из здешних знакомых понимает меня и без рупора, и без Наташиных переводов…»
Но тут профессор начал свои воспитательные беседы, и вся приятность его улетучилась.
– Боже, как вы одеты?! – пришел в ужас Грязь.
– Ну, уж работоспособность нам теперь явно не нужна,– заметила Наташа, памятуя об основном замечании Грязя.
– Да,– всполошился он,– но нужен такт! Эти блестящие обтягивающие комбинезоны носятся только с кружевной накидкой! А волосы распускать могут только взрослые женщины произведшие на свет две, а то и три жизни… А зубы я предлагаю вам украсить какими-нибудь камнями…
– Да, да, – Котикова попыталась разрядить обстановку и продолжила, заговорнически подмигнув Наташе. – Ник как раз поехал купить нам эти назубные украшения.
– Ник? Кто такой Ник? Какой еще Ник? – закудахтал встревоженный Грязь, и обеспокоено повторял свои вопросы, пока обе подопечные не предстали перед ним. Нарядные, празднично причесанные, сияющие, девочки и сами немного обалдели от такого своего перевоплощения, что уж говорить о профессоре. – О! Э-э! У-у! – многозначительно изрек Грязь. – С такими подопечными не стыдно и на прентский бал… Юные Леди, прошу со мной!
Грязь чинно опустил грязевые отростки на шеи девочек и замахал невесть откуда взявшимся хвостом пролетающему мимо аэромобилю с надписью «Таксомобиль».
Увы, поглазеть в окна не удалось: таксист попался не из спокойных. Как выяснилось, он и сам хотел побывать на балу, а еще предстояло выполнить заказ, отчитаться начальству и переодеться. Едва водитель коснулся какого-то рычага, приводящего аэромобиль в движение, как пассажиров буквально вдавило в кресло.
На столбах перед главным входом в центарльную залу болталось столько аэромобилей, что таксист был вынужден высадить пассажиров за несколько балконных пролетов до места назначения.
– Прибыли! Спасибо – до свидания – выходите осторожно! – скороговоркой проговорил таксисит и его слова смазались в единое целое также, как несколько минут назад смазывались картинки за окном несущегося с бешеной скоростью аэромобиля.
Под прицелом множества восхищенных взглядов землянки чувствовали себя смущенными, и Грязь, видя это, монотонно бубнил, поучая:
– Спины выпрямили! Отвечаем на улыбки… Или нет, не отвечайте, у вас, по здешним меркам, неухоженные, не накрашенные зубы. Кстати, почему ваш этот Ник так и не явился с украшениями?
– Он не успел бы, он ведь ищет особые зубные камни…Ну, в смысле особенно красивые…– Маринка чуть не проговорилась, что Ник помчался к знакомым в музей истории Марса, чтобы позаимствовать на один вечер копию Алмаза Знаний. – Мы договорились встретиться уже на балу.
– Вы же говорили коренным марсианам, а тем более тем, что посещают замок, нельзя приветливо обращаться с инопланетянами? – перевела тему Наташа, искренне удивляясь приветливости окружающих.
– Эх, деточка,– тяжело вздохнул Грязь,– ты забыла, где находишься. Ты – в замке. Неужели до сих пор не поняла, что на посетителей замка многие законы не распространяются, и что живут здесь совсем не так, как в городе? – тут Грязь, понял, что сказал нечто, компрометирующее законы Тетти, и растерянно охнул. К счастью, никто посторонний не услышал его слова. Но до главного в хода в залу троица все равно шла в молчании.
Дверь распахнулась автоматически. На миг у землянок перехватило дыхание от роскошного убранства помещения.
– Какой шик! – восторженно прошептала Маринка, а потом вспомнила город и нахмурилась.– А в городе – серость и нищета…
– Т-с-с! – цыкнул Грязь, и подтолкнул девочек вперед.
– Гости с Земли и их опекун! – торжественно проговорили двери, едва девочки пересекли порог.
– Кажется, мы становимся популярными,– оценила Наташа,– нас тут каждая дверь знает…
– Эта дверь знает всех! – поспешил объяснить опекун.– Равно как и все двери в замке. Информация о каждом прибывшем моментально заносится в замковый компьютер. А этот браслет на руке помогает электронным жучкам, вмонтированным в двери, определить что вы – это вы. Иначе дверь попросту не открылась бы.
Девочки в недоумении посмотрели на свои запястья. Никаких браслетов на них не было.
– Провожатые одели вам их на руки, едва вы зашли за стены замка. Браслет невидим и не ощутим – это для того, чтобы вам не вздумалось его снимать… Это я надоумил Совет надеть вам именно такие браслеты. Знаю я вас… Можете ведь и нашалить! А теперь все ваши передвижения по замку будут фиксироваться.
– Большое спасибо, но…– натянуто улыбнулась Наташа, но Маринка дернула ее за руку, и не дала закончить фразу обвинительным предложением.
– Смотри! – зашептала Маринка.– Вон тот Толстяк, видишь? С ним еще черноволосый мальчик нашего возраста… – Маринка помнила, что показывать пальцем неприлично, поэтому изо всех сил замотала головой в сторону группы, на которую она показывала.