Большая книга ужасов – 61 (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Мария Некрасова, Евгений Некрасов cтр.№ 51

Окончательно поверив в свою неуязвимость, я пошел в гущу схватки.

Хлоп! Хлоп! Хлоп! Ой…

Я не понял, что пробило защиту. Может быть, всего-навсего случайно срубленная ветка. Удар пришелся по локтю, и нож, прочертив пылающую дугу, упал под ноги бьющимся заянам. Со всех сторон ко мне потянулись ржавые клинки. До спасительного круга, очерченного светом ножа, было метра два. Я бросился «ласточкой», как в воду. Сабля просвистела возле моего лица. Еще две столкнулись над головой.

Хлоп! Хлоп! Хлоп! Враги исчезали, громыхало, падая наземь, древнее железо, а я уже схватил нож и сидел на истоптанной траве, держа его над головой. Болела нога. Штанина оказалась прорубленной чуть выше колена, но кровь шла несильно.

За деревьями мелькал золотистый свет. Это мог быть только ведьмак, и я пошел к нему.

* * *

Дядя Тимоша стоял на холме, высоко подняв сияющий нож. Пальцы свободной руки бегали в воздухе, как будто завязывая невидимые узлы. Зрачки у него были огромные, во всю радужку. Он видел что-то недоступное мне, он держал эту свору, отводя им глаза (или чем там видит нежить, когда глаза давно сгнили) и заставлял их драться между собой. Я подошел так близко, что наши защитные поля соединились, но ведьмак то ли не замечал меня, то ли не мог отвлечься.

Битва шла у подножия холма. Лязг железа, стук костей доносились из темноты. То и дело в освещенный круг пробивался скелет с яростно вскинутой саблей и схватывался с другим, искавшим себе противника.

О журналисте я подумал лишь однажды и мельком: убежал, конечно, если еще жив. А он вдруг выскочил из темноты, разгоряченный, без костыля, с перевязанной обрывками футболки головой, размахивая ржавой саблей.

– Алешка! Мать честная! – заорал он, счастливый, что видит живых людей, и кинулся к нам.

В темноте за его спиной мелькнула тень; я бросился наперерез и уничтожил заяна, уже заносившего саблю над головой журналиста.

– Феноменально! – закричал Фома Неверный. – Вот это матерьяльчик!

Я не заметил, как в руках у него оказался фотоаппарат. Сверкнула вспышка, отразившись на дне огромных глаз ведьмака. Дядя Тимоша схватился за лицо, выпустив нож, и сразу же из подступившей тьмы свистнули ржавые клинки.

Он еще стоял. Еще казалось, что ничего ужасного не произошло. Я подскочил, чтобы накрыть его своей защитой, и только тогда увидел, что грудь ведьмака залита кровью и розоватые ребра торчат из-под располосованной на ленты рубашки. Дядя Тимоша навалился мне на плечо и стал оседать. Я осторожно опустил его на траву.

– Возьмешь? – прохрипел ведьмак.

Я молчал. Ножи начали тускнеть – и мой, и его, откатившийся к подножию холма.

– Возьмешь? Ну!

– Возьму, – ответил я и коснулся горячей руки ведьмака.

Ножи померкли, стало совсем темно, только поблизости метался фонарик Фомы Неверного. На него насели двое заянов. Журналист дрался в спортивном стиле XXI века, попадая на каждом выпаде и мгновенно отступая. Отборные воины Чингисхана запоздало рубили пустоту и выглядели рядом с ним неуклюжими новичками. Но их размашистые удары были поставлены, чтобы убить, а быстрые, как броски змеи, удары Фомы – чтобы зажечь лампочку за спиной соперника. Он только сшибал скелетам ребра да срубил одному невооруженную руку.

И вдруг все осветилось. Я увидел поле битвы – разрубленные кости, валяющиеся шлемы. Увидел, что из открытых могил, разливаясь, как нефть, ползет темная сила, окутывая скелеты и заставляя их двигаться. Увидел золотистый свет, окружающий стволы кедров. Тьма обтекала деревья и не могла подступить близко, потому что жизнь сильнее смерти.

Шум затихал. Заяны опускали сабли, и черепа с пустыми глазницами поворачивались к нашему холму. Противники Фомы отскочили, как по приказу, и побежали к могилам. Там строились шеренги. Одноногий скелет без сабли отдавал беззвучные приказания, размахивая костями рук.

Новые десятки и сотни лезли из-под земли и вставали в строй, развернутый к нашему холму. Они готовились к штурму.

Дядя Тимоша не научил меня управлять ножом, да этому и нельзя научить. Теперь, когда я видел потоки энергии, все стало ясно. Я протянул к острию своего ножа золотистую ниточку от одного дерева, от другого… Ниточки множились, мне уже не нужно было смотреть на дерево, чтобы протянуть еще одну. Защитный кокон вспыхнул и накрыл нас.

Сбегая с холма, чтобы подобрать нож ведьмака, я наткнулся на Фому Неверного. Тот остановившимися глазами смотрел на заянов. Построившись в сотни, они огибали наш холм с двух сторон. Белые зубы, бурые черепа. Их было еще много. Одноногий отдавал немые команды. Вокруг стояла личная охрана, сабель двадцать – гиганты, выше остальных на голову. Двое поддерживали командира за локти. Я теперь мог держать защиту, но победить не надеялся. Нас просто сомнут, завалят ржавым железом. Отводить глаза, чтобы заяны передрались между собой, я не умел. Оставалось, как в уличной драке, сцепиться с главарем, и будь что будет.

Окружение замыкалось.

– Бегите, – сказал я журналисту. – Вы свое дело сделали, отличный будет матерьяльчик.

Он был не трус, Фома Неверный. Я чувствовал его мысли: стыд, желание остаться, и опять стыд, стыд.

– Бегите, – повторил я, отвернулся и сразу забыл о нем. Нужно было поставить защиту для дядя Тимоши, а потом схватиться с одноногим.

Дым разъедал глаза. Под конец нас выкуривали, обложив подножие холма кострами. Те, кто хоронили солдатиков, неплохо подготовили их к походу на Вечное Синее Небо. У каждого помимо прочего было с собой огниво – два кремня, ничего им не сделалось за восемьсот лет. Костры вспыхнули одновременно со всех сторон; потом их завалили сырыми ветками и атаковали нас в дыму.

Наверное, в тринадцатом веке такая атака считалась неотразимой. Да и в двадцать первом тоже, если бы их противником был не ведьмак. Я уничтожил одноногого и прорвался в тайгу, оставив дядю Тимошу под защитой ножа. Без командира заяны остановились, и я бил их десятками, появляясь сзади и убегая, когда меня пытались окружить. А потом долго бродил в дыму, разыскивая уцелевших и не веря, что все уже кончилось.

Огонь от костров расползался по тайге. Потушить его я уже не смог бы да и не хотел. Завтра все подумают, что пожар начался от молнии. Археологи найдут оставшиеся железки и будут рады, что хоть их спасли.

Ведьмак был еще жив. Он лежал на спине, раскинув руки, и луна отражалась на дне его стекленеющих глаз. Я склонился над ним, пытаясь заговорить кровь, но ржавые клинки проникли слишком глубоко.

– Тимофей Захарович! – закричал я. – Дядя Тимоша, не умирайте!

– Жека, – вымолвил ведьмак, и кровавый пузырь лопнул у него на губах. – Я обещал…

– Да-да, вы поправитесь, и мы его вылечим.

Ведьмак мотнул головой:

– Ты сам… Поезд.