Днем раньше Саша обрадовалась бы такому предложению, но сейчас ей вовсе не хотелось уезжать. В Осинках стало интересно.
Конечно, она не собиралась сидеть целый день дома взаперти рядом с бедной расстроенной Светочкой, что бы об этом ни думала тетя. Гораздо интересней пройтись по улицам, посмотреть, что творится.
Саша даже не стала спрашивать разрешения на прогулку – она бы его не получила, – но, воспользовавшись благоприятным моментом, схватила куртку и сапоги и тихо выскользнула за дверь.
В поселке и вправду царила суматоха. Приезжала милиция, люди собирались группками, бурно обсуждая, что же происходит.
Проходя мимо недавно построенного дома, красиво облицованного разноцветной плиткой, Саша увидела маленького мальчика в ярко-оранжевой куртке. Он увлеченно возился в куче песка, оставшейся после строительства, но, увидев Сашу, отчего-то испугался и захныкал.
«Дети, – с презрением подумала девочка, проходя мимо, – они всегда такие капризные и бестолковые!»
У озера было хорошо. Так хорошо, как ни в каком другом месте. Темная гладь воды не была тронута рябью и казалась застывшей, словно замерзшей. А прямо над озером, на холме, возвышался замок. Сегодня он не выглядел страшным. Напротив, и озеро, и замок, и мрачное небо подходили друг другу как нельзя лучше. Все было на своем месте, и казалось, что так они и стояли тысячи лет – вечные и торжественные в своей неподвижности. Деревья, росшие по берегу, буквально за одну ночь потеряли листья и сейчас стояли, раскинув в стороны корявые руки-сучья, словно в безмолвном приветствии. Саше показалось, что это солдаты, выстроившиеся на парад перед своим генералом. Перед ней.
Вокруг было тихо. Саша села на бревно, глядя на застывшую тяжелую воду. Это будет только ее место. Ее – и ничье больше. Где-то в небе послышались гортанные крики. Девочка подняла голову и увидела, как какие-то птицы кружат вокруг озера и замка, избегая подлетать близко. Они сделали несколько кругов, оглашая воздух тревожными криками, и улетели прочь, так и не приземлившись. Саша заметила, что на деревьях, растущих по берегу озера, нет ни единой птицы. Разумеется, это только к лучшему. Чем меньше вокруг гомона и суеты, тем лучше.
Она сидела на берегу, позабыв и о тете, и о Светке. Она бы могла сидеть здесь долго, возможно, целую вечность. Однако, кажется, у нее было какое-то дело… Нужно идти.
Уходить от озера не хотелось, но надо. Для чего, Саша пока и сама не знала, но чувствовала, что все вскоре разъяснится. Судьба сама ведет ее.
Девочка встала, отряхнула курточку и пошла к дороге.
Глава 5. И пришла тьма…
– Девочка! Ты же у Зеленовских живешь?
Саше не хотелось откликаться, но, кажется, мимо бабок просто так не проскочишь.
– Да, тетя Люда – сестра моей матери, – объяснила она, надеясь отделаться от любопытных старух малой кровью.
Две сидящие на скамейке бабки, составлявшие прекрасную пару – одна полная, массивная, вторая худая, маленькая, – дружно закивали головами.
– И как у вас? Все в порядке? – снова задала вопрос дородная бабка – та, что окликнула Сашу.
– Конечно, в порядке, а что?
Саша смотрела на них с тайным торжеством: они не могут ничего знать о ней, они даже не догадываются о тетрадке, а в то же время только от нее зависит, увидит ли рассвет любая из них! Только от нее! Девочке показалось, будто она стала выше ростом. Как приятно осознавать, что можешь больше, чем другие. Что тебе дана тайная власть, а ведь не зря дана! Значит, ты, а никто иной, достоин ее!
– Ох, нехорошие дела творятся, – покачала головой бабка. – Сначала мальчик пропал, потом молочница-то Зинка узнала, что ее мужик у приятелей своих не объявлялся. Он и до этого в запой уходил, бывало, неделями, ирод, водку пьянствовал, вот Зинка дурного и не думала. А тут пришел к ней Валеркин приятель, такой же, как он, алкаш, тогда-то и выяснилось, что его нигде уже два дня не видели. Думали, значит, что он по пьяни в озеро свалился и утоп, послали туда двоих с баграми… Это палки такие с крюком на конце, – пояснила старуха, видя, что Сашка слушает ее внимательно. – Ну значится, пошли туда двое, а вернулся только один и вроде как умом после этого повредился.
– Иван у нас, почитай, с самого первого дня, как поселок отстроили, работает, – добавила сухонькая бабка, не желая, чтобы лавры рассказчицы достались целиком ее подруге. – Такой положительный, непьющий. Ни грамма никогда в рот не возьмет! Даже по праздникам ни-ни! Так вот, вернулся не в себе, говорит, будто его товарища что-то на дно озера утащило.
– Сам едва вырвался. Кто-то за ним до самого дома гнался, – снова вступила в диалог первая рассказчица.
– Ну не заливай, Татьяна, – покачала головой вторая, – вовсе не до дома. Где-то на полпути назад повернул.
– А я говорю: до самого! – притопнула ногой старуха. – Я собственными ушами слышала, как Иван рассказывал! Ох, и страху-то натерпелась!
– Ты бы уши-то почаще мыла, – ехидно возразила вторая бабка, – тогда и слышать лучше будешь, а то туда же: что недослышит – придумает!
– Это я придумываю?! – бабка, которую называли Татьяной, встала с лавки и, казалось, вот-вот была готова вцепиться в седые патлы обидчицы. – Это я уши плохо мою?! Да у вас… Да в вашем доме бордель настоящий! Я как вошла, аж испугалась: все вокруг понакидано, посуда в раковине не помыта, а ты говоришь, будто я уши не мою!
Саша потихоньку отступила. Как говорится: двое дерутся – третий не мешай, только хуже выйдет.
– Бабоньки! – вдруг послышался от дороги визгливый женский голос. – А Поля-то наша пропала!
– Как пропала?! – обе старухи разом забыли о своей ссоре и уставились на третью, разинув рты в ожидании новостей.
К ним, тяжело дыша, подошла еще одна бабка и опустилась на скамейку, потеснив своих подруг.
– Уморилась, пока бежала! – объяснила она, обмахиваясь рукой. – Я же с Полей сегодня чай попить договаривалась. Прихожу, стучу – никто не открывает. «Ну, – думаю, – задремала Поля, должно быть». Смотрю, а дверь не заперта. Вошла я в дом, а там – никого. Постель разобрана, занавески задернуты – и ни души!
– Так, может, она в сад вышла или у соседей где? – предположила баба Таня.
– Я ж и сад обошла, и у калитки дожидалась. Нет ее – будто сквозь землю провалилась. Да если бы Поля и ушла, разве бы она дверь открытой оставила? Ни в жизнь! – объявила старуха, и подруги, сраженные неумолимостью аргумента, дружно закивали головами.
– Так, может, ее чудище из озера утащило? – предложила свою версию сухонькая бабка.
– С чего бы чудищу за Полей гоняться? Будто оно других не найдет, – не согласилась первая старуха.
– Тебе это оно само сказало?..
Саша уже представляла, что начнется дальше, поэтому слушать не стала, а пошла к дому. Она ничего не понимала. Если имена мужа тети Зины, Влада и бабы Поли были записаны в ее тетрадке, то что же произошло с напарником Ивана? Вправду ли он исчез в водах озера, когда они пытались найти там тело дяди Валеры? Не может быть! Она о нем ничего не знала!