— Присаживайся, доблестный воин, — воевода Прослав указал место за столом.
— Благодарю, — воин прижал к сердцу правую руку и вновь отрывисто кивнул. — Время и впрямь злое, как сказал воевода, и вы правильно сделали, что отпустили недорослей. Они доложат тем, кто дал им золото, и воины Вильгельма ринутся по вашим следам.
— А если нет? — спросил Прослав.
— Они не знают другого пути в Данию, а уж тем паче к королеве Гите. Упорно защищайте посольский обоз и высокого Посла. Придержите сколь возможно их силы на этой дороге.
— А ты, воин?
— Как повелит князь Мономах.
— Он пойдет со мной, — сказал Мономах. — С нами пойдут Федот и Савелий. Если кто проговорится, что мы ушли…
— Слово воеводы! — громко сказал Прослав, клятвенно подняв руку.
— С места не сниматься, пока не заглохнет топот наших коней. — Мономах вгляделся в воеводу. — Потом вам придется взяться за мечи. И медленно отступать по дороге, сдерживая опытных, надо полагать, воинов.
— Мы сдержим их, князь Мономах, — торжественно провозгласил воевода Прослав. — Или ляжем все вместе, повинуясь твоему повелению!
Следом за особым порученцем Свирида и двумя разведчиками, Федотом и Савелием, Мономах со своими телохранителями выехал на параллельную дорогу. Навстречу им из кустов выбрались два легковооруженных воина.
— Спешимся, князь Мономах, — сказал личный порученец Свирида. И, когда они спешились: — Садитесь, воины, на наших коней, гоните их назад, до перекрестка. Там свернете на нашу дорогу и по ней нас догоните. Все ясно?
— Догнать вас.
— Вперед.
Всадники погнали лошадей к перекрестку.
— Я что-то не очень понял тебя, друг, — Владимир недоуменно пожал плечами. — Зачем эти скачки во все стороны?
— Мы очень наследили по дороге к замку Кронборг, князь Мономах, — сказал порученец Свирида. — Значит, надо наследить и на пути посольского обоза в Копенгаген. Пока в наших петлях будут разбираться, мы успеем к королеве Гите первыми.
— Все правильно, прими мою благодарность.
— Благодарю, Смоленский князь.
Наконец послышался согласный конский топот, и на дороге появилась конная группа, гнавшая во весь мах к Мономаху и разведчикам.
— Твое повеление исполнено, князь!
— Прими мою благодарность.
4
Как раз в это время гундосый гонец великого князя Киевского Всеволода беспощадно гнал коня по дороге к Смоленску. Впопыхах он потерял шапку, слезы и пот застилали ему глаза… Не доскакав до Смоленска, не удержал он загнанного коня на повороте, конь споткнулся и рухнул, придавив всадника. Кое-как выбрался гонец из-под испустившего последний дух коня и добрых три версты бежал на своих двоих до столицы кривичей. Бесконечные мелкие поправки великого князя окончательно запутали его, в голове все перемешалось, а потому и докладывал он князю Воиславу весьма сумбурно.
— Велел мне… перекрыть дорогу на… и проверить, так ли уж грозны убийцы… — И замолчал.
— Что же ты замолчал? — спросил Воислав.
— Забыл…
— Совсем забыл?
— В голове гудит.
— Отдохнуть тебе надо, парень. — И, позвав гридня, Воислав распорядился: — Гонца — в баню, после бани — на сеновал. Утром разбудить, накормить и — ко мне.
Утром привели гонца.
— Очухался?
— Тайное поручение от великого Киевского князя Всеволода, — вполне толково доложил гонец. — Мне великий князь повелел сразить стрелой одного человека на дороге в Данию.
— По какой дороге? — спросил Воислав.
Гонец мучительно пожевал губами.
— На Кронборг? — вновь спросил князь кривичей.
— Лесь… Олесь…
— Кронборг?
— Точно!.. — облегченно подтвердил гонец, в голове которого не все еще устоялось.
— А где же твои стрелы?
— Поломал, когда с коня падал.
— Дать коня, показать дорогу и пусть исполняет повеление великого князя.
Гонца проводили на тайную дорогу, ведущую к замку Кронборг.
— Дальше действуй сам, — сказал выделенный провожатым начальник разъезда.
— А стрелы? — оторопело спросил личный гонец великого князя.
— Держи.
И провожатый бросил гонцу ровно одну стрелу.
Как полубезумный гонец великого князя Киевского пробрался на тайную тропу, никто так и не сумел объяснить. Сошлись на том, что сумасшедшим помогает черт — сидит на левом плече. И этот черт провел безумного гонца мимо тыловых стражников группы князя Мономаха, которая остановилась, чтобы дать отдохнуть лошадям, а заодно и перекусить самим.
Из укрытия гонцу были отлично видны как пасущиеся кони, так и вся проголодавшаяся группа князя Мономаха. Вот в него-то он и нацелился, а что руководило его соображениями, так и осталось тайной. Может быть, золоченый византийский панцирь Смоленского князя, сверкавший на солнце?
Вот в эту ослепительно сверкавшую броню и нацелил гонец стрелу. И плавно спустил тетиву. И запела стрела смертельную песню. Не слышен был ее полет в веселом людском гомоне.
Но неуклюжий Ратибор не принимал участия в общем веселье, а потому расслышал… И бросился вперед, закрыв собою князя Владимира, в полном соответствии со своей ротой: прикрывать Мономаха со спины.
Добрыня увидел нелепо взмахнувшего руками Ратибора, заметил, как качнулись напротив кусты, вскинул лук, и полоумный убийца без звука повалился из кустов.
Только тогда Добрыня кинулся к Ратибору.
— Брат…
Ратибор приоткрыл глаза.
— Помни о роте, которую дали князю Мономаху. Всю жизнь… помни…
— Ратибор ранен!.. — бросился Добрыня к Смоленскому князю.
— Вези его к князю Воиславу! — крикнул Мономах. — Немедля! Одвуконь!..
Кое-как взгромоздив Ратибора на коня и привязав его к седлу, Добрыня с двумя воинами, которых выделил личный порученец Свирида, помчался назад, в Смоленск, к князю кривичей Воиславу.
— Отряд уменьшился вполовину, — вздохнул Владимир и сокрушенно покачал головой.
— Прорвемся, — упрямо сказал порученец.
— Обязаны прорваться, — твердо повелел Смоленский князь.
5
Великий Киевский князь Всеволод узнал об этих событиях еще до того, как поредевшая группа Мономаха и Свиридова порученца добралась до замка Кронборг.
— Найти убийцу и наказать, — сурово повелел великий князь, не подозревая, что убийцей был его личный гонец, потерявший по дороге разум. — Смерть за смерть. Таково повеление.