Сдвиг - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Евтушенко cтр.№ 13

– В смысле?

– Помнишь Изю Френкеля?

– Еще бы. Этого психованного еврея захочешь, не забудешь.

– Гениального психованного еврея, – добавил Шадрин.

– Пусть гениального. Но все равно еврея.

Шадрин усмехнулся. Мелкий бытовой антисемитизм Максимчука его всегда забавлял.

– Вспомни, что он говорил. Новая Реальность не уничтожает старую. Она возникает и развивается сама по себе. Так, словно была всегда… – Он замолчал на полуслове, уставившись в котлован невидящим взглядом.

– Эй! – позвал Леня. – Гордей! Товарищ майор! Алло!

Шадрин повернул к нему побледневшее лицо.

– Леня… – проронил он хрипло.

– Что?

– Френкель говорил о том, что при определенных условиях разошедшиеся Реальности могут сближаться и проникать одна в другую. Помнишь?

– Помню, ясен месяц. Да мы сто раз с тобой об этом… Погоди. Ты думаешь… Не может быть, тридцать лет все было спокойно!

– Двадцать девять. Но какое это имеет значение? Просто не возникало подходящих условий.

– А теперь, значит, появились?

– Хрен его знает. Я не ученый. Я бывший майор Комитета государственной безопасности, а ныне писатель-фантаст. Но почему бы и нет?

И он коротко рассказал о новостном сюжете про исчезнувших в тумане велосипедистов, который видел по телевизору.

– И тут же у тебя пропадают люди и техника! В точно таком же тумане. Примерно в одно и то же время. Это не может быть совпадением.

Они помолчали. Было слышно, как за невысоким забором привычно шумит Москва.

– Если это так, то я даже представить себе не могу, чем все может закончиться, – ослабевшим голосом проговорил Леня. – Там же вирусня на свободе гуляет. Та самая.

Они переглянулись.

– Не пугай, Перепелица, – сказал Шадрин. – И потом, кто только что сказал, что не нужно было ничего делать и пусть бы все шло как шло?

– Я же умозрительно! Чисто теоретически!

– Теоретически он… Ладно, я необязательно прав. Возможно, все объясняется гораздо проще. Что нам нужно в первую очередь?

– Информация. Как всегда. Пошли, у меня в машине планшет, вайфай здесь есть. Пошаримся по Интернету. Поищем совпадения.

– С одним условием, – скучным голосом произнес Иван Гордеевич.

– Каким? – настороженно осведомился Леня.

– На котиков и сиськи не отвлекаться.

– Тьфу на тебя! – фыркнул Максимчук и, не выдержав, засмеялся. Хотя им обоим было совсем не до смеха.

Никуда я, конечно, не убрался. Сел в машину и для начала решил проехать город из конца в конец и обратно по разным маршрутам. Уже было совершенно понятно, что много лет назад здесь произошла некая катастрофа с большими человеческими жертвами. Но какого рода катастрофа? Это важно было выяснить. Хотя выбор последующих решений был у меня невелик в любом случае: или оставаться ночевать в Эйнштейне, или уезжать из него.

На относительно целый газетный киоск я наткнулся буквально через триста метров, за первым поворотом, напротив запущенного сквера с высохшим фонтаном. Причем чуть было не проехал мимо, скользнув взглядом по едва различимой надписи сверху: «Союзпечать». Можно понять – газет и журналов на бумаге я не покупаю, а киоски с такими же надписями видел последний раз в далеком детстве. Однако в последний момент, когда киоск уже остался позади, что-то все-таки щелкнуло у меня в голове, и я остановил машину. Вышел, настороженно огляделся и направился через дорогу к киоску.

Некогда он был выкрашен синей краской, но теперь краска выгорела, местами облезла, и в пролысинах виднелась обычная неламинированная древесно-стружечная плита. Я обошел киоск сзади, потянул на себя фанерную, болтающуюся на одной петле дверь. Пусто. Мелкий мусор на полу, паутина по углам, колченогий стул, готовый, кажется, развалиться от одного моего взгляда.

А это что?

Наклонившись, я заметил под прилавком край пожелтевшей от времени газеты. Осторожно, чтобы не рассыпалась, вытащил газету на свет божий, аккуратно сдул пыль с первой полосы. «Правда», орган Центрального Комитета КПСС. Сверху девиз: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» И дата – 19 августа 1987 года, среда. Цена 3 коп. Однако.

Внутри киоска я чувствовал себя неуютно – его ветхие дээспэшные стены не давали никакой защиты, но при этом намертво перекрывали обзор. Поэтому вышел наружу и, время от времени оглядываясь по сторонам, бегло проглядел газету.

На первой полосе крупно, на всю ширину, шел заголовок: «К Коммунистической партии Советского Союза, советскому народу и всему прогрессивному человечеству! Обращение Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и правительства Советского Союза. Ниже обычным петитом набрано: «Товарищи! Братья и сестры! Друзья! В эту тяжелую годину, когда страшная болезнь, унесшая сотни и сотни миллионов жизней, угрожает существованию самой нашей цивилизации, как никогда важно оставить прежние раздоры между странами, правительствами и политическими партиями и сплотиться перед лицом общей беды…»

Это было зрелище, достойное виртуальной кисти какого-нибудь модного компьютерного художника-постапокалиптика: посреди мертвого города, прислонившись плечом к киоску «Сюзпечать», стоит молодой мужик с пистолетом за поясом и внимательно читает старую газету. И ни одной живой души вокруг.

Но об этом я подумал потом. А сначала, по мере чтения, мне становилось ясно лишь одно: я уже ничего не понимаю. Судя по информации, которую я получил из газеты, в мае 1986 года усилиями советских, а затем норвежских бурильщиков из-под толщи антарктического льда вырвался древний смертельный вирус. К 19 августа 1987 года – дате выхода этого номера, в живых на Земле оставалось по приблизительным данным около двух миллиардов человек. Из пяти, что населяли планету до Катастрофы (именно так, с заглавной буквы была названа пандемия доселе неведомой болезни, от которой не было спасения). Это без учета поселений на Луне и Марсе, насчитывающих несколько тысяч колонистов.

Вот эти сведения и вызывали у меня полный разрыв шаблона. Какой еще, на фиг, смертельный вирус? Какая Катастрофа? Какие колонии на Луне и Марсе? В моем мире чаще всего умирают от сердечно-сосудистых заболеваний, вызванных нездоровым образом жизни, и от рака. А на Луну последний раз летали американцы, если мне не изменяет память, в начале семидесятых годов прошлого века. Катастрофой же с большой буквы иногда называют холокост – целенаправленное уничтожение немцами евреев во время Второй мировой войны. Шесть миллионов евреев, кажется, были уничтожены. Жуткая цифра. Но все равно не идущая ни в какое сравнение с тем количеством жертв, о котором писала «Правда». Хотя, конечно, между убитыми по национальному признаку и умершими от вируса есть разница и немалая… Стоп, не о том думаю.