Город Брежнев - читать онлайн книгу. Автор: Шамиль Идиатуллин cтр.№ 56

Я просыпался, садился в темноте, задыхаясь, и мучительно вспоминал, где же вокруг школы находятся эти будки, соображал, что нет их на самом-то деле, и плюхался на сырую подушку с облегчением, переходившим в тревогу. Если нет будок, то нет и бомбоубежища. А где же от «Першингов» прятаться? Они, между прочим, уже вплотную к нашим границам подъезжают.

Хотя пацаны говорили, что надо не «Першингов», а нейтронной бомбы бояться. От нее никакое бомбоубежище не спасет. Излучение достает и испаряет все живое хоть на километровой глубине – и потом американцы могут спокойненько высаживаться в Москве или в Брежневе, заселяться в пустые квартиры и щелкать рукояткой телевизора в поисках чего-нибудь интересного. Правильно, пусть эти сволочи мучатся, а не я, подумал я мрачно и еще раз пощелкал переключателем.

Фильмов так и не было – даже задолбавших «Офицеров» с «Мимино». Жаль, а то бы я проверил, что еще оттуда вырезали. Из фильмов часто вырезают ненужные кусочки – из иностранных секс, из наших политику всякую или предателей. В «Офицерах» в последний раз, например, китайского кусочка не было, совсем. Я даже сперва решил, что показалось, пацанов спросил – они тоже заметили. Еще поржали, что через пару лет фильм короткометражным станет, если другие страны борзеть будут, как Китай. А Максик в августе говорил, что теперь и «Мимино» показывают обрезанным, без прикольного эпизода с Крамаровым. Если это правда, то Крамаров в самом деле сбежал за границу. Тогда и «Джентльменов удачи» теперь показывать не будут. Жалко. Хоть и правильно. Нефиг предателей смотреть.

Слушать тоже нефиг – я в который раз, пока родителей нет, попробовал поймать «Спидолой» «Голос Америки» или Би-би-си и опять не нашел ничего, кроме «Маяка», морзянки и задумчивого шипения. Ну и хрен бы с вами, севообороты, антисоветчики и прочие предатели.

Тут мысли у меня соскользнули с предателей вообще на предателя конкретного – вернее, конкретную. И я ослаб, как вчера, когда пришел домой вялый, с температурой и кровавыми пробками в ноздрях, перепугал маму, безучастно выслушал ее повеление в школу не ходить, пить отвар душицы и не снимать индийский свитер, сразу увалился спать и дрых до десяти утра.

Сейчас я спать не увалился, просто сел мимо табурета на пол, больно стукнувшись затылком об острый край сиденья.

Я искал ее два месяца. Каждый день. Ну почти каждый.

Я звонил по номеру, который она написала на крышке моего чемодана. По телефону говорили, что Шапуевы переехали, куда – не знали, слышать моих просьб не хотели и после третьего звонка начали ругаться и бросать трубку.

Я звонил по нашему старому телефону – сначала там не отвечали, потом обещали передать, если позвонит девочка, наш новый номер. Потом тоже бросали трубку. Потом пригрозили позвонить матери и пожаловаться на меня. Я сказал, что пусть хоть в пупок кого хотят целуют, но звонить перестал.

Я искал ее по новостройкам – сперва по нашей, думал, это же наверняка может быть судьба, что она сюда же переехала, в сорок шестой, как и я, – и, значит, мы обязательно встретимся.

Не встретились.

Потом по округе бродил, как баран, потом по другим новым комплексам, полтора месяца. Серьезно. В школу выходил пораньше, из школы когда шел, круги наворачивал вокруг других школ.

Через справочную найти тоже пробовал. Только в справочной этих Шапуевых, а также Шабаевых и Шапулевых фургон, а я не был уверен, что фамилию правильно запомнил, а имени родителей и вовсе не знал. Меня и посылали.

И потом, если она в новостройке, то телефона может и не быть – это у меня батек начальник, сразу поставили, а у нее вроде бы нет.

Еще бы я когда этим интересовался.

Лучше бы интересовался.

Через завод поискать я почему-то не додумался – тупой потому что. Вернее, додумался, но когда уже нашел.

Шапку.

Я ее, ну, любил, наверное.

А она оказалась предательница и шлюха.

Попробовал бы мне кто, кто угодно, сказать это еще вчера днем. Умер бы этот кто, причем не сразу, а медленно и мучительно. А теперь я это сам себе говорю – и умираю. Медленно и мучительно. Это, оказывается, неприятно. И безнадежно как-то.

Все всегда ржут, когда слышат про древнейшую профессию. Я тоже ржал, за компанию, хотя ничего смешного не видел, да и непросто ржать над вещами, которые тебя не касаются. А это, по идее, вообще никого вокруг касаться не должно. У нас социализм, при социализме такой профессии нет. А шлюхи есть. Везде. Даже в школе.

В прежней школе так говорили про пару старшеклассниц. Про одну со зла, наверное, – Вика была красивая и какая-то, не знаю, как сказать, – в общем, ее очень хотелось потрогать. Даже мне, хотя я был салапендрик совсем, четвертый или пятый класс. Она была высокая и светловолосая, ходила плавно, смотрела серьезно, у нее были точеные коленки под чулками телесного цвета, а Ленин на комсомольском значке рассматривал потолок. И пахло от нее молоком – я один раз всего рядом с нею потерся на общем школьном собрании, а запомнил на всю жизнь. Вторая старшеклассница была мелкая, пухлая и невзрачная, я даже имени ее не запомнил. Может, кстати, кто-то пошутил просто, а мы, салаги, поверили.

А в теперешней школе была Инка Пищуха. Она училась в параллельном классе и была дура дурой: форменное платье подрезано выше фартука, дикий начес, пальцы веером и все такое. Она ходила под ручку с Ленкой Пашкатовой, которая пострашней и, наверное, поумней, – у нее брат на пару лет старше учился, мелкий, дерзкий, коротко стриженный, с прокуренным сморщенным лицом и крысиными манерами. Обе постоянно поправляли трусы и лифчики, обе бегали курить за школу и непрерывно жевали жвачку, обе учителям отвечали в основном: «Чё я-то сразу?!» – а одноклассникам: «Чушпан, пшел отсюда!» – обе раз-два в неделю изгонялись с уроков за нежелание снять сережки и смыть тушь с румянами. При этом Инка, если приглядеться, была очень симпотной, крепкой такой, с красивыми глазами и классной фигурой. И сразу два пацана независимо друг от друга рассказали мне с сожалением, что Пищуха раньше была вот такой вот девчонкой, училась в нашем классе, а потом появилась эта сиповка и сбила ее с панталыку.

Странно это: получается, шлюха может быть красоткой, как из кино, может быть невзрачной сикушкой, а может и совсем шалавой, которая по стройкам и подвалам с кем попало бегает. Видимо, бывают шлюхи прирожденные, шлюхи идейные и шлюхи случайные. Первые дают направо и налево, потому что это для них нормально и по-другому они себе не представляют. Это как у животных, наверное, – весной, когда домой бежишь, на пустырях то толпа кошаков вокруг важной самочки дежурит, то кортеж псов трусит за собакой, которая время от времени игриво огрызается и прибавляет ход. А рядом уже наглядно демонстрируется следующая стадия: то злобная кошачья пара перевернутую швейную машинку изображает, то склеившиеся собаки грустят.

Только суки с кошечками ведь не шлюхи, у них просто нормальной человеческой жизни нет, с семьями, с домом, с общими детьми. Ее даже у некоторых людей нет. В основном за границей, где сплошной империализм да фашизм, но и у нас, наверное, такое встречается. И если есть бичи, алкаши, бандиты, хулиганы и предатели, наверное, должны быть и шлюхи.