Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго - читать онлайн книгу. Автор: Томас Метцингер cтр.№ 13

Здесь мы касаемся еще более глубокого и общего принципа, пронизывающего современные науки о сознании. Чем больше аспектов субъективного переживания мы сумеем объяснить с позиции трезвого материалиазма, тем сильнее изменится наш взгляд на самоорганизующуюся физическую вселенную. Вполне очевидно, без малейших преувеличений, метафор и мистики, физическая вселенная обладает внутренней возможностью появления субъективности. Вульгарный объективизм ошибается, а реальность гораздо богаче, чем мы думаем.

Проблема Реальности: почему мы рождаемся наивными реалистами?

Минимальное сознание есть явление мира. Однако, решив проблемы Одного мира и момента Сейчас, мы получаем всего лишь модель единого мира и модель настоящего момента в мозгу. У нас есть образ единого мира и образ единого момента. Ясно, что явление мира – это нечто иное. Представьте себе, что вы смогли бы вдруг осознать весь мир, собственное тело, книгу в ваших руках и все текущее окружение как «ментальную модель». Будет ли это все еще сознательным опытом?

А теперь попытайтесь представить нечто еще более сложное: четкое ощущение настоящего, которым вы сейчас наслаждаетесь, – тоже лишь образ. Это представление времени в вашем мозгу – фикция, а не сама реальность. Что будет, если вы сумеете дистанцироваться от текущего момента – если насущность момента окажется не реальным Сейчас, а лишь изящной картиной присутствия в вашем мозгу? Останетесь ли вы в сознании? Это не просто эмпирический вопрос, у него есть отчетливый философский привкус. Хитрость в том, каким образом совершается переход от модели мира и модели настоящего к тому, что имеет место, когда вы читаете эти слова, – к присутствию мира.

Ответ кроется в транспарентности феноменальных репрезентаций. Вспомните, что репрезентация транспарентна, если система, использующая ее, не может распознать ее как таковую. Действующая в мозгу модель мира транспарентна, если мозг не способен обнаружить, что это модель. Модель текущего момента транспарентна, если мозг не способен обнаружить, что это лишь результат осуществляемой в нем обработки данных.

Вообразите себе, что вы смотрите фильм – скажем, «Космическую одиссею 2001» и видите, как торжествующий обезьяночеловек подбрасывает вверх свою костяную палицу, после чего сюжет перескакивает в будущее, от кувыркающейся в воздухе кости к космическому кораблю. Доктор Хейвуд Р. Флойд на своем модуле высаживается на лунной базе Клавдий и обсуждает с советским ученым «вероятность культурного шока и смятения в обществе», вызванных открытием монолита на Луне. Они подходят к гигантскому черному монолиту, один из сотрудников экспедиции касается его гладкой поверхности, испытывая те же трепет и любопытство, что были у пещерного человека миллионы лет назад. Ученые и астронавты собираются вокруг камня для группового снимка, и вдруг в их наушниках раздается душераздирающий визг – звук, испускаемый монолитом, на который упал солнечный луч. Вы с головой ушли в разворачивающуюся перед вами сцену, настолько погрузились в нее, что отождествляете себя с ошеломленными землянами. И в то же время вы можете дистанцироваться от сюжета и заметить, что сидите на диване в гостиной и всего лишь наблюдаете за происходящим. Вы можете приблизиться к экрану и рассмотреть крошечные пиксели – тысячи мигающих светящихся квадратиков, складывающихся при наблюдении с расстояния в пару метров в сплошное изображение. Мало того что сплошное изображение состоит из отдельных пикселей, так и время движется вовсе не плавно – отдельные пиксели включаются и выключаются в определенном ритме и резко меняют цвета.

Дистанцироваться таким же образом от своего сознания невозможно. Если вы, глядя на книгу в своих руках, попытаетесь различить отдельные пиксели, вам это не удастся. Книга выглядит плотной и непроницаемой. Зрительное внимание не способно разрушить плавность и непрерывность вашего переживания книги таким же образом, как оно способно выявить пиксели при внимательном взгляде на телевизионный экран. Молниеносная скорость, с которой ваш мозг активирует визуальную модель книги и интегрирует ее с тактильными ощущениями пальцев, попросту слишком велика.

Можно возразить, что такое различие существует потому, что одна и та же система создает пиксели и пытается их обнаружить. Конечно, в непрерывном потоке обработки информации никаких пикселей не существует. И все же только ли скоростью интеграции объясняется ваша неспособность разбить восприятие книги на пиксели? Если бы ваш мозг работал значительно медленнее (скажем, мог бы фиксировать лишь временные промежутки длительностью не менее года), вы все равно не различили бы пикселей. Вы бы по-прежнему воспринимали плавное течение времени, поскольку сознательная работа нашего мозга представляет собой не одно-единственное событие, но многослойную цепь событий, в которой различные процессы все время плотно соединяются и взаимодействуют друг с другом. Мозг создает так называемые «репрезентации высшего порядка». Когда вы обращаете внимание на свое восприятие визуального объекта (такого как книга), существует как минимум один процесс второго порядка (внимание), объектом которого выступает процесс первого порядка (в данном случае, визуальное восприятие). Если процесс первого порядка – процесс создания видимого объекта, например книги в ваших руках, – интегрирует информацию в меньшем временном окне по сравнению с процессом второго порядка (а именно со вниманием, сосредоточенным вами на новой внутренней модели), то процесс интеграции на уровне первого порядка становится транспарентным в том смысле, что вы не способны его осознанно переживать. Вы неизбежно не замечаете базовый процесс построения. Транспарентность – вопрос не столько скорости обработки информации, сколько отношения скоростей разных видов обработки (скажем, внимания и визуального восприятия) друг к другу.

Так же легко и быстро модель книги связывается с другими моделями, например моделями ваших рук и поверхности стола, и затем бесшовно интегрируется в совокупное сознательное пространство опыта. Механизм, совершенствовавшийся миллионы лет, действует так быстро и надежно, что вы не замечаете его работы. Он делает ваш мозг невидимым для самого себя. Вы контактируете только с его контентом: вы никогда не имеете дела с репрезентацией как таковой, отчего и возникает иллюзия непосредственного контакта с миром. Вот почему вы – наивный реалист, то есть убеждены, что контактируете с независимой от наблюдателя реальностью.

Если философ обратится к нейроученому, тот познакомит его с новыми понятиями, иногда чрезвычайно полезными. В частности, я считаю таковым понятие «метаболической цены». Биологический мозг, развивая новую когнитивную способность, вынужден за нее платить. Валютой, в которой осуществляется платеж, является сахар. Ради получения дополнительной энергии на развитие и закрепление новой способности приходится сжигать больше глюкозы. В природе не бывает бесплатных обедов. Если у животного развивается, скажем, цветное зрение, новое качество требует поиска новых источников пищи и глюкозы. Когда биологический организм развивает самосознание, концептуальное мышление или владение речью, он переходит на новый уровень психической сложности, который приходится поддерживать. Требуется новый нейронный механизм, которому, в свою очередь, необходимо горючее. Горючее для него – сахар, так что новая способность должна обеспечить нашему животному возможность извлекать из среды дополнительную энергию.