Ведьмин крест - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Форш cтр.№ 10

– А вот и моя невестушка пожаловала! Софья Алексеевна! Прошу, красавица! – Илья Николаевич, одетый в расшитый золотом черный камзол и такие же штаны, грузно поднялся и неровным шагом подошел к невесте. Подал руку. Софья едва сдержала гримасу брезгливости. От жениха изрядно пахло алкоголем. От принятой на грудь медовухи веки жениха набрякли, делая немолодое лицо одутловатым, а темные глаза налились кровью, делая его взгляд угрожающим.

– Конечно! – Она сделала над собой усилие и улыбнулась. Приняла его руку и позволила повести себя в центр зала, где их ожидал, покачиваясь, одетый в черную рясу местный поп. В жидкой бороденке застряли крошки хлеба, а глаза упрямо закрывались.

– Мы готовы, отец Макар, – наконец они замерли перед священнослужителем.

– Аминь! – обрадовался тот, попробовал сфокусировать взгляд на молодых и, запинаясь, затянул какой-то псалом.

Софье было невыносимо стоять здесь, на лобном месте, точно паяц в балагане, и она была несказанно рада, когда прозвучали вечные слова:

– Берешь ли ты, Илья Николаевич, в жены рабу божию Софью?

– А как же!

Священник довольно икнул, видимо, вспоминая об оставленном за столом угощении, и перевел мутный взгляд на невесту.

– А ты, Софья Алексеевна? Берешь ли в мужья нашего уважаемого Илью Николаевича?

Интересно, а что будет, если сказать «нет»?

Софья так явно представила последствия этого коротенького словечка, что рисковать и экспериментировать желания не осталось. Она нашла взглядом стоявшего позади остальных гостей Дмитрия и, не сводя с него взгляда, громко произнесла:

– Да. Я беру.

– Вот и чудненько! – обрадовался поп. – Точнее, аминь!

И словно этим словом снял запрет на разговоры. В зале точно завелся пчелиный улей. Кто-то кричал поздравления, кто-то продолжил беседу, прерванную на этот нелепый обряд. Зазвучала музыка. Софья готова была провалиться сквозь землю, только бы не быть здесь, где каждый норовил показать ее ненужность, ее чуждость в этом доме. Даже ее новоиспеченный муж словно забыл о ней, принимая поздравления и поднимая с каждым чарку за счастливый брак.

Наконец он о ней вспомнил.

– Софья, пойдем, поешь чего-нибудь, выпей. – Муж облапил ее за талию и потащил к двум стульям, стоявшим во главе стола. – Садись!

Он усадил ее за стол, сел рядом и, снова обняв за талию, зашептал на ухо:

– Ты не бойся, моя хорошая! Я тебя лаской не обделю. Сколь ни выпью, а мужем твоим сегодня стану. Веселись, знакомься с родней, друзьями, а около полуночи уйдем.

Софья молча кивнула, а когда он отвернулся, передернулась, украдкой глядя на него. Пусть вчера он и показался ей моложавым, но сейчас, перебрав медовухи, выглядел гораздо старше своих лет. А может, все же свалит его с ног сегодня зелье? Сделать вид, что она тоже пьет, а самой ему подливать?

Перекусив зажаренным на вертеле перепелом, она подставила кубок виночерпию и коснулась руки мужа.

– Давай выпьем с тобой, Илья, за нашу сделку?

– Сделку? – Он заглянул в пустой кубок, дождался, когда его наполнят, и, щурясь, посмотрел на жену. – Ха, а ведь ты, деваха, права! Сделка она и есть! Потому мне наш союз люб. Любовь – она что? Она делает тебя слабым, а дело – завсегда дело. За сделку!

И махом опрокинул кубок в себя. Утер рукавом усы и снова облапил ее.

– Будешь верной, родишь мне сына, и я тебя озолочу!

– Я помню наш уговор… – Она отхлебнула пряный, пахнущий травами и медом напиток и снова подняла тост. – Тогда, милый муж, давай за будущего сына и наследника!

– О! Это другой разговор! – Ему вновь наполнили кубок, и он тут же его осушил.

Спустя полчаса такого душевного разговора Илья Николаевич уже больше висел на ней, чем сидел на стуле, и говорил несвязно, постоянно повторяясь. Вот только и Софья с непривычки, хоть и пила мало, напробовалась медовухи, и теперь противно кружилась голова, и хотелось спать.

– Илья Николаевич! – наконец, не выдержав его бормотания, она вскочила. – Что-то дурно мне от зелья твоего. Голова кружится и мутит. Не пила я до сего дня отраву эту!

– Что? Желаешь в опочивальню и так намекаешь? – Он растянул в пьяной улыбке губы.

– Желаю. Но сперва на крылечке хочу постоять! На ветру холодном. Чтобы в себя прийти и долг супружеский исполнить.

– Ну, ступай. Постой. А я, ежели не дождусь, приду за тобой! – Илья махнул на нее рукой, словно благословляя, заглянул в пустую чарку и криком подозвал к себе слугу: – Эй ты! Почто моя чарка пустая? Наливай! Вровень с краями наливай! Слепой, что ли?

Дальше Софья на него не смотрела. Принялась пробираться меж гостей к желанным дверям, а выбравшись в холодный темный коридор, она чуть ли не на ощупь пошла вперед, молясь только об одном: найти выход на улицу. В тот момент она хотела спрятаться хоть в сарае, хоть под крыльцом, лишь бы ее не нашло чудовище, называющееся теперь мужем.

Она услышала, как где-то грохнули тяжелые двери зала, и прибавила шагу. Холодный осенний ветер принял ее в себя, когда она уже и не надеялась найти дорогу на улицу. С наслаждением вдохнув напоенный дождем воздух, Софья не стала спускаться с крыльца, просто подошла к крайней колонне и, обняв ее, прижалась щекой к холодному мрамору.

Успокоение пришло с мыслью: никто ее не будет искать. Ее благоверный уже слишком пьян и оттого ленив. Разве что его слуги, да и тем лень будет идти в непогоду. Надо переждать тут пару часов, и ненавистная постель отложится на день. А если завтра будут вторые сутки празднования, то и на два дня.

Она так размечталась о том, как будет хороша жизнь, если ее старый муж не будет ее принуждать к тому, чего она не хочет, что даже не заметила, как тихо скрипнула дверь, и на крыльцо вышла высокая, широкоплечая тень. От сжавших ее в объятии рук она едва не закричала, но стерпела, почуяв сладкий аромат зелья, исходящий от подкараулившего ее супруга. Губы, на удивление нежные, скользнули по шее, задержались на плечах, заставляя ее против своей воли тихонько застонать. Не ожидала она такой нежности от Ильи Николаевича, но все же негоже это пьяными в брачную постель ложиться. А ну как боженька дитя им с первой ночи даст?

– Погоди, Илья Николаевич, – выдохнула она, млея от невольной ласки. – Дай привыкнуть! Понимаю, что твоя, но прошу, пусть это случится не сегодня. Это моя последняя просьба как невесты!

От раздавшегося голоса она замерла, не в силах пошевелиться.

– Нет, Софьюшка, не моя ты. И привыкать не к чему. Все бы отдал, чтобы оказаться на месте брата. Понравилась ты мне. Еще когда он о тебе рассказал, когда на смотрины ездили. Лебедь белая, а досталась человеку, не ценящему ничего, кроме денег! И ведь я сам тебя уговаривал не далее, как сегодня. Просил поверить в лучшее будущее. Прости меня, Софьюшка!

Стремительно развернувшись, она во все глаза уставилась на Дмитрия.