Дахут, дочь короля - читать онлайн книгу. Автор: Пол Андерсон cтр.№ 27

Федерих смотрел сердито. Рука дотронулась до кинжала.

— Думаешь, я боюсь?

— О нет, конечно же. Наверняка у вас есть весомая причина.

— Хм. Что ж. — Федерих сделал большой глоток, отрыгнул и почесал бороду. — Ну дело в том, что собака Граллон — легионер старого образца, такой, какого вы больше нигде не найдете. Я сам узнавал. Люди рассказывали мне, как он крушил своих противников, как зубчики чеснока, и всегда побеждает своих партнеров по турниру. Чего достигнешь, позволяя ему пережевать других? Кто бы ни взял его, он будет слишком сильно ранен, чтобы извлечь много выгоды из положения короля Иса. Кроме того, противники будут докучать ему до самой смерти.

— Их можно сменять, — мягко сказал Нагон. Федерих сел прямо.

— Как?

— Что если Граллону придется сражаться с одним человеком каждый день? Первые несколько могут и умереть — со славой, но вскоре он устанет и будет легкой добычей.

Федерих поник.

— Об этом уже думали. Это невозможно осуществить. Ис никогда не позволит, чтобы в нем сразу находилось так много вооруженных незнакомцев; у него есть войска, чтобы не впустить их. В любом случае, мы не можем воевать с Исом. Это союзник Рима, а мы римские подданные. Стилихон не станет медлить с наказанием. Может, он тоже не слишком жалует Ис, но он не за такого рода беспорядки.

— Все можно устроить, — промурлыкал Нагон. — Предположим, исанские войска находятся где-то. Предположим, затем франки входят на территорию города я поселяются там. Военным действием это не будет, а как исанцы затеют драку? Не будет разрешения Рима, но официально Рим ничего и не узнает. К тому времени, когда эти события уже не смогут оставаться незамеченными, Граллон уже погибнет. Новый король Иса обнаружит, что имперские авторитеты вполне готовы простить любые нарушения их законодательства, в обмен на уплату, которую легко можно будет осуществить из римской казны. Затем он станет как-то приподнимать бремя, возложенное на вас, его народ, Граллоном. Он станет героем. Как и те, что погибли, готовя для него путь. Слава их не увянет.

Пока он говорил, Федерих начал трястись и задыхаться. Наконец, франк пролаял:

— Каким образом это случится?

— Об этом мы еще поговорим, — сказал Нагон. — Пойми, пожалуйста, мой господин, новому королю не придется стать жертвенным животным. Его целью станет там все поменять, мир за мир, пока в результате он не сумеет передать город в наследство Риму, как было, я слышал, с королевством Пергама. Римляне будут спокойно его направлять. Подумай, девять прелестных жен, и сам легендарный город! В результате Ис будет христианским, но тот король, о котором мы говорим, не может быть верующим, ему нужно руководить обрядами. О, франкский воин будет префектом. Он станет знаком, предзнаменующим будущее Галлии.

Федерих смотрел пристально и слушал внимательно.

IV

Однажды вечером незадолго до летнего солнцестояния над океаном зажегся редкой красоты закат. На чистой синеве, медленно сгущавшейся до багрового, бесконечно сияли розовым и золотым, со всеми промежуточными оттенками, облака. Воды спокойно дышали, возвращая небесам эти изменчивые цвета.

Всякий раз, когда казалось, что великолепие вот-вот сольется с ночью, уже выводящей первые восточные звезды, огненная красота снова вырывалась на свободу. Во всем Исе восторженный народ карабкался на стены; их тихий удивленный шепот походил на шум моря.

Одним из них был Руфиний. Он мог наблюдать за закатом с Поляриса, но не так отчетливо. По пути он стукнул в дверь к Томмалтаху, занимавшему комнаты этажом ниже. Вместе они поспешили к верфи и поднялись по находившейся там лестнице. Будучи важными людьми, они могли пройти мимо охраны в башню Ворон, прочь от толпы, туда, где находились военные орудия. Так поступили лишь несколько суффетов и дам. Эти парочки и одиночки держались сильно в стороне, жаждущие только того чуда, что было перед ними. Двое товарищей на некотором расстоянии разглядели королев Бодилис и Тамбилис, но не отважились поздороваться.

Наконец, великолепие истлело совсем. Люди ощутили прохладу на улице и начали спускаться, пока светло. Над холмами суши дрожало вес больше и больше звезд. Западные холмы затуманились.

— Ах, это был знак свыше, и спасибо, что ты мне его послал, — сказал Томмалтах. — Пламя Маг Мелла — хотя может быть, то, что мы мельком увидали, может исходить от кого-то, кто выше богов.

Руфиний рассмеялся.

— Ты слишком серьезен для юноши, — ответил он. — Пойдем выпьем и придем в себя, будем снова самими собой.

Взгляд Томмалтаха вперился в сгущающиеся сумерки.

— Была ли здесь принцесса Дахут? Надеюсь, что да.

Когда они спускались с башни, из ее двери вышло несколько человек. Поверх одежды на них были ризы. Было еще не слишком темно, чтобы не различить черты Кинана, Верики, Маклавия, нескольких исанцев — и впереди короля Грациллония, отца митраистского братства.

Руфиний и Томмалтах дотронулись руками до лбов.

— Здравствуйте, господин.

Грациллоний отозвался.

Из черноты растрепанной бороды сверкнули зубы Руфиния.

— Жаль, что это был день службы, — заметил он. — Несомненно он таким и был, потому что верующий произнесет молитву с наступлением ночи, где бы он ни оказался. — Пока вы под землей молились Солнцу, оно предоставило нам самое необыкновенное зрелище.

— Это мы беседовали с Митрой, — напомнил ему Грациллоний. — И его свет сиял в наши души. — В нем еще чувствовался некий восторг. — Мой друг, если б вы только послушали меня…

Руфиний склонил голову. В его интонации звучала боль.

— Нет, не стану я разыгрывать фальшь… перед вами. Никогда мне не быть причастником вашей веры.

— Ты и раньше мне это говорил, но не говорил, почему.

— Никогда.

Томмалтах задрожал.

— Но, сэр! — вырвалось у него, — я постараюсь понять.

Грациллоний пристально разглядывал его, насколько позволял тусклый свет.

— Подумай хорошенько, — произнес он, — с верой не шутят.

— Я и не собираюсь. — Голос Томмалтаха утратил обычное самодовольство. — То, что я наблюдал, — о, это великолепней всего. С тех пор как я приехал в Ис и узнал: вас, город, мир за ним — было достаточно времени, чтобы понять, что я ничего не знаю, — боги Эриу далеко, и они кажутся такими маленькими.

— Не осмеивай их. Однако, — Грациллоний улыбнулся, он подался вперед, чтобы пожать скотту руку, — конечно же, мы поговорим, ты и я, и если ты со всей искренностью поверишь, что Митра — это Бог, что ж, я сам обращу тебя к его тайнам, — сказал отец Дахут.

I

Воздух после дождя стал влажным. Когда солнце заходило, облака окрасились в алый цвет, но вряд ли до рассвета станет прохладней. Грациллоний был почти рад войти с улицы в дом Малдунилис.