У каждого свой путь в Харад - читать онлайн книгу. Автор: Анна Р. Хан cтр.№ 62

Магия тех давних времен, когда монахов в Озерном крае в помине не было. И вот теперь оно у одного из них, и свойств своих не потеряло, так же служит хозяину. Невозможно и подделать его. Как подделать кольцо с заклятием, завязанным на имени, которое накладывается при рождении владельца? Много еще чего болтают про волшебные свойства подобных колец. Но точно никто ничего не знает. Кроме самих князей, разумеется. У благородных свои тайны. – Мужчина невесело усмехнулся. – И как оказалось, они касаются не только драгоценностей».

Наконец его спутники, не сговариваясь, расползлись в противоположные стороны, завернулись кто в одеяло, кто в плащ и уснули. Он видел, что спит даже вездесущий Шелест.

Безопасность, которую мог обеспечить Саммар, казалась им безусловной. Или это был просто эгоизм уставших молодых людей, и они просто выбрали сон, небольшую передышку для себя, наплевав на его собственную возможность отдохнуть?

Харадец поудобнее устраивал себе место для ночного бдения. Одеяло под спину, плащ на плечи, ноги поближе к теплу.

Ко всем многочисленным, приобретенным на полях сражений болячкам не так давно прибавилась ноющая, донельзя раздражающая боль в пояснице. Болело не так, как болит один из шрамов, воспоминанием о старой ране. К такой боли он привык, сроднился с ней. Но сейчас ныли мышцы вдоль позвоночника, затягиваясь в судорогу нервов, не давая шанса даже чуть-чуть расслабиться.

Это не мешало ему ходить, стоять и даже держаться в седле. Но стоило на какое-то время замедлить свой бег по жизни, и спина вновь напоминала о себе. Словно стараясь вытолкнуть из состояния покоя.

«Старость подкралась. Или погода зашалила, сквозняк какой-нибудь поймал. Или не время пока еще сидеть, и это знак». – По большому счету причина Саммара интересовала не особенно. А вот вопрос, когда новое ощущение лишит его ночного сна, был весьма актуален. Он слушал свою спину и ясно понимал, что если сейчас больно сидеть, то очень скоро станет невозможно спать.

Припомнилась берегиня с ее врачевательским талантом и противостоящие ей силы монашеского ордена. И та, и другая сторона могла бы на раз облегчить его страдания. Независимо от различий между ними и вызванной этими различиями вражды.

Харадец с тоской посмотрел на темнеющую напротив него через костер фигуру Шелеста. Как ни странно, ему никогда прежде не приходилось прибегать к их магии. После битв его латали сельские знахари или, если дружине полагалось по рангу присутствие ученых мужей, то лекари. Берегинь уже давно загнали в глубинку. А монахи всегда были заняты умирающими и тяжелоранеными, Саммару же везло.

Дело даже было не в умении или особой ловкости. В сече, когда против одного опытного с мечом может выйти тысяча оголтелых с вилами, это не самое главное.

Есть сила, которая одним дает выжить в самых немыслимых условиях. Цепочка случайностей, роящихся без видимой причины, в нужный момент принимает форму неотвратимой судьбы.

Какая-нибудь ничего не значащая мелочь может оказаться воистину фатальной. Жизнь на самом деле может погубить что угодно.

Впрочем, так же, как и спасти.

А спина делала его более уязвимым, но теперь в свете открывшихся обстоятельств было непонятно, возможно ли обращаться к монаху, прямому потомку правящего князя, за врачебной помощью.

Харадец сидел, вслушиваясь в ночные разговоры леса. Привычно шумел запутавшийся в кронах деревьев ветер, поодаль ухала сова, потрескивал у ног костер. Саммар подбросил в огонь еще одно полено. Пламя затанцевало в высохших бороздках коры. Тепло расползалось от костра, отодвигая обратно в темноту холод ноябрьской ночи.

Для ночлега была выбрана небольшая полянка, скорее даже не полянка – пятачок, не занятый деревьями. От берега реки, продуваемого всеми ветрами, спутников отгораживал небольшой пригорок, а с другой стороны надежной стеной стоял лес.

С каждой минутой Саммар незаметно для себя все больше и больше сползал вниз по пригорку, к которому прислонился. Тепло убаюкивало, а спина, принявшая удобное для себя горизонтальное положение, прекратила петь свою заунывную песню и замолчала.

Проснулся харадец от легкого толчка в плечо.

– Смотри, – послышался рядом с ухом голос Дарины. – Только тихо.

Мгновенно стряхнув с себя сон, Саммар попытался вскочить, но с двух сторон его прижали к земле сильные руки.

– Не вставай, – откуда-то сверху прозвучал приглушенный голос девушки. – Просто повернись и смотри.

Саммар так и сделал. В голове вертелись всевозможные проклятия в собственный адрес.

«Как можно было заснуть в дозоре? О Саммар, великий воин, личный телохранитель князя Доноварра! Позор на твои седины!» – Он выглянул из-за пригорка и посмотрел в ту сторону, куда указывала Рина.

– Это… это что такое?!

В нескольких десятках метров от них, ближе к берегу реки был разбит самый что ни на есть настоящий военный лагерь.

«Каким образом? Как они сумели подойти? И когда? – Голова Саммара была готова взорваться. Получалось, что он не только проспал свое дежурство, но и прошляпил появление прямо под носом огромного количества вооруженных людей. Харадца охватила паника. – Разбить лагерь такого уровня и так быстро – как? Сколько, получается, я спал?»

– Смотри-ка, а дар разговаривать вернулся к нему быстро, – с усмешкой прокомментировал Гыд. Он жевал сухую травинку.

– Подожди, это он еще самого главного не видел, – произнесла Рина.

А харадец продолжал таращиться на лагерь, не в силах никак поверить, что все это происходит на самом деле.

«Чертов Латфор! Никогда его не любил!»

На берегу реки, словно грибы после дождя, появились огромные белые шатры, шпили которых обвивали гербовые стяги. Прочная коновязь размещалась почему-то прямо у кромки воды. Несколько жеребцов, несомненную породу которых выдавали крутые изящные шеи, вертели мордами и фыркали, перебирая копытами, клеймили мокрый песок следами подков.

На пороге одного шатра чистил сапоги одетый в военную форму гвардеец. У его ног развалились две большие лохматые собаки, одна скребла лапой за ухом, вторая отчаянно зевала. В импровизированной кузне неподалеку раздувал мехи дюжий кузнец.

Почти на границе лагеря в ряд стояло несколько клетей с курами и кроликами. Живность пищала и кудахтала, создавая естественный фон для одного-единственного, разносимого над лагерем, рекой и лесом голоса. Человек говорил на простонародном потловском диалекте. Его экспрессивная речь не прекращалась ни на минуту.

Вслушавшись в слова, Саммар поймал себя на том, что краснеет. Такой отборной ругани он не слышал со времен своей шальной молодости.

Голос принадлежал самой колоритной фигуре из всех, кого мог со своего места видеть Саммар. Мужчина этот был не по погоде раздет до пояса, пот стекал по его мощному телу, пропитывая фартук, прикрывавший огромный пивной живот. Ныне плешивый, некогда он, несомненно, был рыжим, о чем свидетельствовали растущие на затылке и над ушами клоки огненных прядей.