Величайшая любовь - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Кингсли cтр.№ 81

– Даже твоему отцу?

– Он просто не замечал меня, уделяя ей все внимание. Может быть, я н-напоминал ему о тебе, н-не знаю… – Слезы потекли по щекам Сирила. – Я чувствовал с-себя ужасно порочным и ужасно г-глупым. Но последние несколько недель я впервые почувствовал с-себя… нужным. Мне стало казаться, что я д-делал что-то полезное, имевшее з-значение.

– Так и есть, Сирил. То, что ты делал, – это было очень важно.

– Здесь, в твоем доме, я почувствовал, что нужен хоть к-кому-то. Ну вот, теперь ты все знаешь и можешь в-выставить меня за дверь. Наверное, я это з-заслужил. – Сирил закрыл лицо ладонями и заплакал.

Николас потрепал кузена по волосам – цвет волос Сирила был почти такой же, как у него, – и тихо проговорил:

– Нет, я никогда тебя не прогоню. Я сказал, что помогу тебе, и я это сделаю.

– Но как? У нее ведь очень влиятельные друзья…

– Скоро они отвернутся от нее. Послушай, Сирил, я собираюсь ехать в Лондон. Жаклин ворошит старые истории и добавляет новые – теперь они касаются уже и Джорджии. Я хочу положить конец не только этим сплетням, но и вашей связи. Поверь, все вместе мы справимся с этой женщиной.

– Прости за то, что так плохо думал о тебе, кузен.

– Забудем об этом. – Николас улыбнулся. – Теперь мы понимаем друг друга, а маленький Паскаль отлично понимает тебя и Джорджию. Кстати, ты знаешь, что он считает тебя замечательным человеком?

– Он считает, что ты – з-замечательнее меня, – пробормотал Сирил, утирая слезы. – Кажется, все с-сравнивают меня с тобой – в хорошем и в п-плохом.

– Наверное, нелегко жить в такой ситуации, – заметил Николас. – Уверен, что мне бы это не понравилось. А насчет Паскаля ты не прав. Он относится к тебе как к обожаемому старшему брату, а ко мне – как к немощному старику, прихотям которого приходится потакать.

– О н-нет, нет. Ты не в-видел его, когда ты б-болел, Николас. Он восхищается тобой и испытывает к т-тебе огромное уважение. Он так тих с тобой только потому, что не уверен, что т-ты окончательно поправился. Когда он поймет, что ты совсем выздоровел, он б-быстро втянет тебя в свои игры, вот увидишь.

– Что ж, это обнадеживает.

– Но что б-будет делать Паскаль, когда вы уедете? – спросил Сирил. – Может, стоит з-забрать его в Рэйвенсволк?

– В этом нет необходимости, он поедет с нами. Если хочешь, можешь составить нам компанию, и мы будем очень рады. Вот только… Видишь ли, оказавшись в моей компании, ты можешь сильно скомпрометировать себя, а я этого не хочу. Так что решение за тобой.

– Я п-поеду, – заявил Сирил.

– Что ж, вот и хорошо. Но сможешь ли ты встретиться с Жаклин?

– Д-думаю, что смогу. Господи, как же я ее н-ненавижу…

– Неудивительно. Я тоже ее не слишком люблю. Да и Джорджия не собирается заключать ее в объятия.

Сирил усмехнулся.

– У Джорджии есть х-характер. Но думаю, она и м-муху не сможет обидеть.

– Зато она сможет заштопать ей крылья, если решит, что это заставит муху улететь.

– Ты ведь л-любишь ее, да?

– Да, Сирил, люблю. Очень люблю. Мне чертовски с ней повезло, и я надеюсь, что однажды тебе так же сильно повезет.

Сирил пожал плечами и пробормотал:

– Что ж, п-посмотрим. А пока… отправляемся в Лондон.

– Тогда будь готов через два часа, – сказал Николас. – Такие дела не стоит откладывать.

Сирил кивнул и, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты. Николас же замер на несколько мгновений – словно окаменел. Потом вдруг потянулся к тяжелому подсвечнику и, швырнув его в стену, сквозь зубы пробормотал:

– Ты заплатишь за все, Жаклин, клянусь жизнью. – Подняв с пола подсвечник, он поправил согнувшийся рожок и тихо добавил: – Да, непременно заплатишь.

Распахнув дверь, Николас стремительно вошел в кухню.

– Джорджия! – позвал он. – Где ты, милая?

Послышалась какая-то возня, и из чулана показалась голова Бинкли.

– Миссис Дейвентри и леди Кларк направились в кладовую, сэр. Паскаль пошел с ними. Он с большим воодушевлением сообщил мне, что через две недели мы отправляемся в Лондон. Это правда – или у мальчика слишком живое воображение?

– Ни то ни другое, Бинкли. Мы действительно отправляемся в Лондон и выезжаем немедленно, вернее – как только ты сумеешь все подготовить. Но хотелось бы побыстрее.

– Да, сэр, понимаю. А миссис Дейветри в курсе изменившихся планов?

– Да, в общем-то в курсе. Что же касается нашего незамедлительного отъезда… нельзя терять ни минуты. Надеюсь, лондонский дом подготовлен. Прислуга на месте?

– Дом подготовлен, сэр, хотя число слуг минимальное. Но это не проблема, я быстро пополню штат. Могу я поинтересоваться причиной такой спешки, сэр?

– Я собираюсь сделать так, чтобы Жаклин де Гир в самое ближайшее время понесла заслуженное наказание.

– Очень хорошо, сэр. Это благородное дело, сэр, – дело, оправдывающее любые сборы, даже самые спешные.

– Не могу не согласиться с тобой, Бинкли.

– С вашего позволения, сэр, хотел бы заметить: отвратительно губить репутации честных людей, но отравлять собственного мужа – это верх цинизма.

– Ты, как всегда, прекрасно информирован, Бинкли.

– Я не мог не услышать разговор дам, когда проходил мимо кладовой, сэр, – с бесстрастным видом ответил Бинкли.

– Но пока ты ничего не слышал, ясно?

– Конечно, сэр. Я займусь приготовлениями немедленно. Мы выезжаем сегодня вечером?

– Это было бы лучше всего. Мы можем переночевать на постоялом дворе. Мне хотелось бы прибыть в Лондон завтра к вечеру.

– Очень хорошо, сэр. Я упакую ленч, чтобы не пришлось завтра останавливаться. Лили будет сопровождать миссис Дейвентри?

– Нет, Лили и Мартину мы поручим присматривать за Клоузом. Нам придется подыскать горничную в Лондоне. А вот Паскаль и Сирил поедут с нами.

– Понятно, сэр.

Бинкли энергично взялся за дело, а Николас отправился искать жену, чтобы сообщить ей о своих изменившихся планах.

Выслушав мужа, Джорджия тотчас же принялась собираться в дорогу. У нее не было ни минуты времени, чтобы обдумать ситуацию, так как навалилось множество дел – нужно было собрать не только свои вещи, но и вещи Паскаля, которых, впрочем, оказалось совсем немного. Маргарет же взяла травы для лорда Рэйвена и уехала, сказав, что встретится с ними в Лондоне, как только они там устроятся.

Потом, уже в гостинице, у них был поздний ужин, в течение которого Николас упорно хранил молчание. Сирил тоже молчал, и поддерживать хоть какую-то видимость разговора пришлось ей и Паскалю.