Рычащие птицы. Комментарии к будням - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Глаттауэр cтр.№ 28

Резюмируем: в Австрии слишком мало лета для того, чтобы в стране возникла своя летняя мода, и слишком мало зимы – для зимней моды. Но мы сильны в переходной моде: тут итальянцы и шведы могут у нас кое-чему поучиться. Из-за климатических сдвигов, к сожалению, в Австрии нередки переходы от зимы к весне и от лета к осени. Таким образом, у нас никогда не устаревают блузоны из кожзаменителя благородного каштанового цвета и серебристо-серые громоздкие ветровки.

Нам, австрийцам, нет равных на международной сцене в следующих модных забегах:

1. Из офиса – в спортзал (тонкие топики без рукавов, по-восточному оформленные боксерские брюки до колен, made in Taiwan ^[68]).

2. Из прихожей – во двор выбросить мусор (домашний тренировочный костюм, поверх него – уютный домашний халат, носки из магазина «Билла» со спортивными полосками и в тапках телесного цвета).

3. Из ванной – в комнату с телевизором (махровый халат марки «Эдушо», под ним – длинные белые жокейские трусы XL).

4. Из комнаты с телевизором в постель (…). Не обижайтесь, но этого мы вам, римлянам, не выдадим никогда.

Сейчас немного даже исторический момент. Мы представляем вам изобретение, без которого любовь скоро будет невозможна – правда, не та сексуальная любовь, что мощно оснащена индустриальной поддержкой, а до сих пор бедная романтическая любовь. Всего за 21,50 евро можно купить «напоминание о любви», два металлических амулета в форме капли, которые оснащены синхронно звучащими процессорами. «Отныне вы услышите, когда ваш партнер думает о вас», – обещает рекламный текст. В течение трех суток – через случайные промежутки времени – из обеих капель одновременно звучит «Я люблю тебя» Бетховена. (Если бы он об этом догадывался, никогда бы не сочинил эту мелодию.) Это значит: если она слышит «Я тебя люблю», она знает, что он в этот момент слышит то же самое, где бы ни находился. Тем самым она знает, что он о ней думает, и он знает, что она знает, что он о ней думает, даже если он думает о ней только потому, что знает, что она о нем думает, даже если она (к счастью) не может знать, что он думает, когда он думает о ней, когда он слышит «Я тебя люблю», и кто, может быть, слушает это вместе с ним…

Ну вот, а когда батарейки сядут, то необходимо, чтобы обе капли стартовали заново одновременно. Это шанс для желающих выйти из игры.

Одна японская фирма, которая является «ведущей в мире по электромедицинским материалам», выбросила на рынок одно дерзкое изобретение. Оно называется «Свежесть поцелуя» и является «первым электронным датчиком для запаха изо рта». Симпатичнее звучало бы «первый электронный датчик ПРОТИВ запаха изо рта», но сигнал датчика, по-видимому, остается тем же самым. В рекламном тексте производитель замечает: «Часто мы не осознаем, что наш запах изо рта неприятен другим». Правильно. И что в этом плохого?

Ну ладно. Теперь есть прибор, и фирма-производитель обещает: «С новой «Свежестью поцелуя» вы за пять секунд можете узнать, насколько свежо ваше дыхание». Ну-ну, во-первых, мы и до этого изобретения всегда узнавали это сами. Для этого нам требуется лишь слегка приоткрыть рот, выдвинуть вперед нижнюю челюсть, привести ноздри в готовность и, часто дыша, ингалировать их пару секунд. Если нам после этого становилось дурно, значит, запах был.

Во-вторых: что толку знать качество дыхания, если мы не можем его улучшить? Ибо: «Размером с зажигалку, «Свежесть поцелуя» легко уместится в кармане брюк». А раньше мы носили там мятную жевательную резинку.

К завоеваниям экономии нулевых лет можно причислить апостроф. Когда вокруг прекращается всякий рост, в том числе и внутри языка, то расцвет переживают знаки пропуска. Они внедряются все чаще и все смелее. Раньше пишущие старались избегать апострофа, ведь никогда точно не знали, где на клавиатуре его искать. Сегодня мы набираем электронные письма так: «Я те’ уже г’ворил, чт’ все было п’дурацки? Ес’ ещ’ не г’ворил, то г’ворю сейч’!» Из ящика электронной почты апостроф выбрался и на улицу. Читатель Клеменс с негодованием наблюдал, как апостроф перебросился на такое видное предприятие, как «Адмирал Спортветтен». Оттуда теперь так и бьют в глаза неправильные множественные числа: «Game’s», «Joker’s» и «Drink’s». К ним присоединяются заимствованные из английского сомнительные родительные падежи – «Heli’s» (закусочная) и «Melani’s» (гриль-бар, солярий).

Мы полагаем: кто не может написать свое имя и не способен образовать множественное число, того нельзя допускать к публичной рекламе. Может, переманить нескольких ревностных парковочных шерифов, сделать из них городские органы апострофа и поручить им составление протоколов?

Комплимент в адрес многих читателей, которые стали добровольной службой апострофа. Благодаря их неожиданным облавам мы можем теперь передать ведомству защиты ландшафта и попечения городского облика первый длинный список злоупотреблений пропусками в публичных местах.

По конфиденциальному указанию районного школьного инспектора Алоиза Х. масштабы поиска, впрочем, следует увеличить: «Не только родительный падеж и множественное число непрерывно извращаются применением апострофа, но и предлоги», – поведал нам специалист. Пример: «И сердцем, и рукой – ЗА’s Мостфиртель».

Вот вам небольшая выборка из обнаруженного: «Thai Girl’s», «Conni’s Ledershop». (Первые результаты розысков из венского района Маргаретен.) Hendl’ ^[70] (несколько). Hend’l (много). Hend’ln. (еще больше). S’Ecker’l ^[71]. D’Eck’n. И насколько с кулинарной точки зрения привлекательно, настолько же орфографически плохо: Sacher Eck’. Далее: Schmankerl’ и Schmankerl’n ^[72]. Eddi’s Beis’l ^[73] и Wirt’shaus ^[74] (хозяину пришлось куда-то уйти). Из Инсбрука: от булочника – stet’s frisch ^[75]. В студенческом общежитии: Information’s Telefon. Множество CD’s, MD’s и Video’s. И все – Powid’l.

Был бы сегодня такой день, чтобы можно было заняться акклиматизацией китайских панд. Утром подольше поваляться в постели и послушать «Лепорелло» ^[77]. В ванной комнате открыть новый тюбик зубной пасты, а не выдавливать последнее из старого. Потратить не меньше десяти минут на то, чтобы заново обнаружить в платяном шкафу весенние вещи. Позволить себе символический завтрак, состоящий из бутылочки «Актимеля» и трех хорошо отлежавшихся печенюшек из полбы ^[78]. За завтраком полистать новый «Садовый вестник» и присмотреться к красиво скрещенной, рано цветущей, морозостойкой, балконопригодной карликовой миндально-цитрусовой магнолии. Был бы такой день, когда работа сама бы собой сокращалась из-за одного намерения мартовского солнца сделать в выходные что-нибудь полезное. Рано прийти домой, помыть окна, подстричься, вытрясти пыль из рюкзака, поставить хорошую музыку, наконец-то дочитать Франзена или Рота. Вот это был бы день.