Лавина чувств - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Чедвик cтр.№ 24

Мод еще какое-то время настаивала на своем, но видя, что это не помогает, пожала плечами, извиняясь посмотрела в сторону Линнет. Вернувшись в дальний конец комнаты, она слегка отодвинула штору, но Джослин показал ей знаком, чтобы она закрыла ее. После некоторой паузы женщина уступила, раздраженно махнув рукой.

Посмотрев в лицо Джослину, Линнет почувствовала приступ тошноты и какой-то холод в руках.

— Если не я, — проговорил он, — то кто-нибудь другой займет мое место, и очень скоро. Вам нельзя оставаться вдовой.

Его голос звучал ровно, но ее трудно было обмануть и скрыть от ее пристального взгляда невольное раздражение и гнев, так знакомые ей по супружеской жизни с Джайлсом.

— Я должна похоронить своего мужа, а вы говорите со мной о браке! Боже мой, вы заставляете выслушивать меня всякий вздор, следуя голосу своей похоти. Должно быть, вам действительно ужасно не терпится!

— Я бы мог поговорить об этом в гостиной, но вы не захотели там оставаться.

— Когда вы втроем, уставившись на меня, словно мелочные торговцы, обсуждали все мои достоинства и недостатки, как товара на рыночной площади?

— Думаю, вам действительно могло так показаться, — искренне признался он, — но юстициарий сделал мне это предложение не в качестве награды за верную службу, которую я нес раньше. Он и меня тоже считает вполне качественным товаром.

— Значит, он воспользовался мною и моим сыном, чтобы купить вашу верность.

— Черт возьми, у всех женщин такой длинный язык, они совершенно не хотят думать головой! — повысил голос Джослин и замолчал, устало потирая глаза. — Прошу извинить, — ему было тяжело продолжать этот разговор. — Я устал и нахожусь в ужасном расположении духа. Я вовсе не хочу обидеть вас. Послушайте, де Люси предложил мне то, что больше никто и никогда не сможет мне дать. Большинство наемников гибнут, как мухи. И лишь немногие могут дослужиться до поста смотрителя замка. Это тот счастливый случай, который бывает лишь раз в жизни, и я должен быть сумасшедшим, чтобы отказываться.

Линнет вздрогнула, когда он закричал на нее, но его извинение прибавило ей смелости, и она решилась пойти в атаку.

— По закону Рашклифф принадлежит моему сыну. А вы говорите о нем, как о лакомом кусочке, который поднесли вам на подносе, чтобы вы его проглотили.

Джослин сжал губы, но затем, расслабив их, попытался улыбнуться.

— Это правда, — сказал он. — Быть опекуном ребенка являющегося наследником крупного поместья, на самом деле очень выгодно. Я признателен де Люси, за то что он выбрал меня, надеясь, что я могу получать с поместья хороший доход. Было бы бесчестно с моей стороны заявлять обратное, но, если я сам не буду отличным управляющим, доходы могут со временем уменьшиться и вообще исчезнуть.

В его словах чувствовался здравый смысл, но Линнет никак не могла успокоиться. И, конечно же, у нее не было пока оснований во всем ему доверять.

— Джайлс мог бы в любую минуту продать наследство своего ребенка французам, — сказала она все еще враждебным голосом. — Почему же вы должны мне казаться более заботливым отцом?

— Потому что… — начал он, рассеянно поглядывая в ее сторону, но, не договорив до конца, замолчал. Подвинувшись, он указал ей свободное место на сундуке, чтобы она могла сесть, не касаясь его. — Садитесь, я не съем вас… пожалуйста.

Не без опасений, Линнет все-таки села, но не потому, что он попросил, а потому, что уже еле держалась на ногах. Она присела на самый краешек, крепко прижав руки к коленям. — Когда ваш сын вырастет и мне придется вернуть его земли, у меня еще останутся ваши личные владения в графстве Дербишир, — продолжил он. — И если я буду хорошо служить королю, то получу другие награды. Зачем рисковать уютным будущим ради нескольких лет расточительной жизни?

«Да, — подумала она, — мои земли, мои права и я сама…» Ей стало интересно, что сказали бы ее отец и Томас, если бы были живы и стали свидетелями этого разговора. Джайлс наверняка перевернется в гробу.

— А скитальческая жизнь, проведенная в рыцарских турнирах, подготовила вас к такой перемене?

На этот раз он сдержал себя, но невероятной силы гнев готов был вот-вот вырваться наружу. Лишь подергивание век и дрожание губ выдавали его внутреннюю борьбу. Когда он заговорил, его голос звучал неестественно холодно:

— Я питался крохами, падающими со стола других. В моей жизни все зависело от удачи, но я никогда не опускался до того, чтобы просить милостыню, сидя на паперти. Уже давно я установил для себя доход, ниже которого я никогда не опускался. Вы увидите, что я достаточно хорошо умею управлять своим и чужим состоянием.

Она чувствовала на себе его тяжелый и властный взгляд.

— Какая мне польза в том, что я стану чьей-либо женой, если могу оставаться вдовой Джайлса? — спросила она, с опаской взглянув на него.

— Де Люси все равно придется назначить опекуна вашему сыну. А ваши поместья всегда будут желанной добычей для авантюристов всех мастей даже против вашей воли.

— Ричард де Люси никогда этого не допустит!

Он покачал головой.

— Сейчас все на стороне закона, а значит, во власти юстициария. От ваших денег почти ничего не зависит. Если он решит, что вы слишком упрямы, отказываясь от моего предложения, то в следующий раз он не будет склонен проявлять к вам сочувствие. Он может увеличить налоги и на все закрыть глаза.

Посмотрев на свои руки, стараясь ими не двигать, чтобы скрыть свое волнение, так как он постоянно глядел па нее, Линнет внимательно изучала стены комнаты, ставшей сейчас для нее ловушкой, и пыталась найти выход. У этой клетки были двери, но, приглядевшись, она поняла, что они всего лишь ведут в другие клетки, поменьше и похуже, откуда она уже никогда не сможет вырваться.

Незаметно вдова покосилась на Джослина. Он всегда был очень ласковым с Робертом, как ей казалось, и ему дважды за последнее время пришлось столкнуться с Джайлсом, сдерживая свой гнев и вынося его выходки, но это ни в коей мере не делало его святым. Подобно Джайлсу, он был своеволен и самоуверен. У нее, правда, не имелось веских причин жаловаться на его несносный характер. А с другой стороны, есть ли у нее выбор? Мысль о таком человеке, как Убер де Бомон, наполнила ее страхом, и она почувствовала, как кровь холодеет в жилах.

— Как бы вы поступили, если бы я не подслушала ваш разговор там, внизу? — с любопытством спросила Линнет.

— Я бы зашел к вам утром, — ответил Джослин, и усталая улыбка скользнула по его лицу, удивив ее. — Может быть, сидя в саду, после мессы, и слушая, как за стеной играет Стивен на своей лютне, я стал бы перед вами на колени.

Ей пришлось улыбнуться, но улыбка получилась неискренней.

— Тогда бы я вам точно отказала.

— А сейчас?

Линнет осмотрелась, как бы припоминая, где она находится, и стала оглядывать все ту же погруженную в полумрак спальню: на стене прыгали какие-то странные тени от горящей свечи, за шторой их разговор подслушивала тетка, поодаль стояла кровать с сатиновым покрывалом, блестящим, как на солнце. Именно эта кровать вызывала в ней самое сильное отвращение, как символ предательства и боли. Как она все это ненавидела.