Погоня за счастьем - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Ренье cтр.№ 11

Десять минут спустя два мальчугана с удивлением увидели свою учительницу, с развившимися локонами и насквозь мокрыми юбками, которая приближалась к ним своей обычной решительной походкой, и весело окликнули своих товарищей. Но одного взгляда Кейт было достаточно, чтобы смех замер у них на губах, и, словно провинившиеся щенки, они тихо шмыгнули в ближайший переулок.

Арабелла Глинд, которая за два дня дороги успела порядком устать от общества своего отца, отважилась на дерзкое замечание:

— Это был не очень добрый поступок, отец.

— Потратить флорин на тупую девчонку, которая даже не сумела показать нам дорогу? Ты не считаешь это добрым поступком?

— Я хотела сказать — бросить монету на землю. Эта девушка слепая. Вы могли бы дать монету ей в руку.

— И подцепить какую-нибудь заразу?

— Нет, отец. Она была чистенькой. Сказать по правде, она вовсе не выглядела деревенской девушкой. В ней была даже некоторая утонченность.

Сэр Генри скривил тонкие губы:

— Разве ты не знаешь, что черты отца часто проявляются в детях. Мой братец, полагаю, наводнил всю округу своими отпрысками.

Арабелла отвернулась, чтобы не видеть его презрительной гримасы. Она запомнила своего дядюшку Чарли большим веселым человеком, который качал ее на коленях и напевал забавные песенки, смысл которых она по малолетству, к счастью, не понимала. Его раскатистый смех разносился по всему их чинному лондонскому дому. Слуги, маячившие за стулом отца, словно пугливые, настороженные призраки, распрямляли плечи и с почтительными улыбками наперебой спешили обслужить сэра Чарльза. Иногда ночами она слышала возню в коридорах и сдавленное хихиканье молоденьких служанок.

Мать Арабеллы, болезненная дама, которая последние два года своей жизни провела в постели или на кушетке, всегда говорила о брате мужа шокированным тоном. Братья часто ссорились, и со временем сэр Чарльз перестал бывать у них. Даже его имя запрещалось упоминать. Арабелла приставала к своей гувернантке с расспросами, но в ответ слышала лишь весьма расплывчатые фразы вроде «неподобающе вел себя», «критиковал правительство», «сделал жизнь вашего отца несносной».

По мнению Арабеллы, дядя Чарльз как раз делал жизнь окружавших его людей очень даже сносной. Его неподобающее поведение, с ее точки зрения, заключалось в том, что он умер прежде своего брата, в результате чего веселая лондонская жизнь для нее закончилась. Отец отказал уже четырем претендентам на ее руку. В восемнадцать лет красота и сознание того, что она привлекает подходящих поклонников, наполнили Арабеллу уверенностью в том, что в один прекрасный день она станет герцогиней, не более и не менее. Она находила жизнь весьма приятной. Даже нудные разглагольствования отца можно было вытерпеть, если слушать их вполуха, вспоминая между тем забавные шуточки мистера Гаррика или придумывая прическу для очередного бала.

Но вот сэр Чарльз, к несчастью, взял и скончался от сердечного приступа, и теперь целых полгода следовало носить траур, а потом еще какое-то время только сиреневое или лиловое. И никаких балов, никаких театров, ни вечеров в Воксхолле под неназойливым присмотром тети Мэри. Эта перспектива казалась Арабелле слишком ужасной, чтобы даже думать о ней. Но ее ожидало нечто гораздо худшее.

Однажды пасмурным дождливым днем отец послал за ней и объявил, что через неделю они отправляются в Суссекс. Арабелла умоляла позволить ей остаться в Лондоне с тетушкой. Но отец не уступил. Арабелла еще надеялась, что он планирует провести в Суссексе всего лишь лето, но он сказал, что отныне Соколиный замок будет их постоянным местом жительства. Еще до конца не веря в этот ужас, Арабелла попробовала возражать:

— Но, папа, я не хочу похоронить себя в деревне. Что мне там прикажете делать? И — это главное — где в Суссексе я найду себе подходящего мужа? Вы разве не читали, что пишет мистер Гораций Уолпол, — это край девственных гор, достигающих облаков, сплошь населенный дикарями?

— Моим долгом будет укротить их, — ответил ее отец ледяным тоном. — А что касается твоего замужества — я подумал об этом. Титул баронета мне передать некому, но все остальное унаследуешь ты. Я вовсе не желаю, чтобы ты стала женой какого-нибудь вертопраха, недостойного владеть таким обширным поместьем. С твоей красотой и талантами вдобавок к нашему имени ты не останешься без женихов.

Долгую секунду она смотрела на его непреклонную спину, которой он повернулся к ней, после чего выпалила:

— Вы смотрите на меня как на пешку в ваших играх! Маменька была права. Всю жизнь вы лелеяли заветную мечту унаследовать титул и поместье и стать там маленьким царьком. У нее было несколько выкидышей, но вы все равно желали во что бы то ни стало иметь сына. Но его нет, и, значит, в жертву буду принесена я. Можно подумать, что вы унаследовали по крайней мере титул герцога, а не простого баронета!

Он выдал свои чувства только холодным блеском водянистых глаз, да его пальцы, державшие щепотку табака, слегка дрогнули. Он велел ей выйти из комнаты, и, не имея других слушателей, она излила все свое горе горничной, отзывчивой и благодарной слушательнице. Затем все подробности этого рассказа были многократно повторены на половине слуг. И в голове недавно нанятого второго лакея Джонатана, которого в тот день заставили пробежать две мили за каретой под дождем, чтобы «проверить на выносливость», еще один уголек прибавился в костре его ненависти к сэру Генри Глинду.

Когда карета въехала в парк, сэр Генри вышел из нее и, поднявшись на невысокий холм над буковой рощицей, бросил взгляд на огромный замок, принадлежавший теперь ему. Он удовлетворенно потер руки — этот жест его дочь находила весьма вульгарным. Она тем временем сидела в уголке кареты, усталая, запыленная и подавленная. Возвращаясь назад, он внезапно остановился и уставился в землю, затем окликнул Джонатана:

— Тебе не кажется, что недавно здесь прошло много лошадей?

— Пожалуй что так, сэр Генри. Похоже, охотники останавливались здесь на отдых.

— Я задал вопрос, а не спрашивал твоего мнения. К тому меловому утесу ведет узкая тропинка. Ступай-ка по ней.

Джонатан с каменным лицом повиновался, хозяин задумчиво последовал за ним вниз по склону. За буковой рощей они остановились, и сэр Генри, нагнувшись, внимательно оглядел овраг.

— Ты, наверное, скажешь, — иронически произнес он, — что охотники останавливались и здесь тоже, когда лисица скрылась от них в норе. Вокруг этих зарослей ежевики вся земля истоптана.

— Нет, сэр. Эта больше похоже на барсучье логово.

— Вот как? Ты, должно быть, считаешь себя знатоком таких вещей?

— Я вырос в деревне, сэр.

— И потому твой ум не выходит за рамки скотного двора. Иди вперед и пошарь в кустах.

Джонатан, колеблясь, посмотрел на него. Но, встретившись с ледяными глазами хозяина, спустился немного по откосу и, стянув белые перчатки, раздвинул колючие ветви.

— Здесь пещера, — доложил он и вошел внутрь.