Реквием Сальери - читать онлайн книгу. Автор: Надежда и Николай Зорины cтр.№ 32

Удивительно, как ему самому удалось выжить! Только благодаря тому, что его выбросило из машины. Виктор вдруг вспомнил, как в самый последний момент приоткрыл дверцу. Наверное, от удара она распахнулась и отлетела.

Виктор достал из кармана телефон. Как ни странно, он совсем не пострадал. Оказалось, что времени только половина девятого, а никакая не ночь. Он позвонил в службу спасения, в ДПС, сообщил об аварии и, не называя своего имени, быстро отключился. Для этих бандитов он сделал даже больше, чем они заслуживали, так что совесть его чиста. Задерживаться здесь не стоит, в его планы совсем не входит объясняться с органами.

И все же на несколько минут он задержался. Чтобы позвонить Полине. В принципе, сделать это нужно было в первую очередь. Если он видел ее, когда был в отключке, значит, и она могла его увидеть. Увидеть и забеспокоиться.

Полина не беспокоилась, она просто сходила с ума. И Виктор сошел с ума. От радости. Она так закричала в трубку, услышав его голос, что Виктор чуть не выронил телефон. А вообще, никакого разговора не получилось, одни восклицания с обеих сторон, ни слова по делу. Но этот звонок дал такой мощный запас сил, что Виктор смог выбраться на главное шоссе и, хоть и с большим трудом, дойти до аэропорта. В какую сторону нужно двигаться, он сориентировался по самолетам, которые продолжали регулярно взлетать. А потом ориентиром послужили огни на взлетной полосе аэродрома.

Огни приближались медленно, перед глазами все расплывалось, асфальт под ногами проваливался и скользил, как та черная, жирная земля из его бредового сна. Виктор пытался представить лицо Полины, но не мог: ее родное, до последней черточки знакомое лицо распадалось на множество чужих лиц.

Когда Виктор наконец вошел в здание аэровокзала, он почувствовал такую слабость, что прямо-таки рухнул в ближайшее свободное кресло. Женщина, сидящая рядом, с участием на него посмотрела, привстала, хотела что-то сказать, но тут мужчина – судя по всему, ее муж, – быстро подхватил ее под руку и увел. Рассиживаться не стоило, видок у него, наверное, еще тот. Так недолго внимание полиции привлечь, а это чревато большой задержкой, а времени нет, да и сил на то, чтобы объясняться, тоже.

Огромным усилием воли он заставил себя подняться. Стараясь идти уверенно, не шатаясь, пошел в глубь аэровокзала. В аптечном киоске Виктор купил бинт, перекись водорода, йод и обезболивающее, которое тут же выпил. В туалете промыл рану, сделал, как сумел, повязку, привел, насколько это было возможно, себя в порядок. Порадовался, что сумку оставил в камере хранения, когда прилетел из Нальчика. Обезболивающее начало действовать, в голове прояснилось. Виктор забрал вещи, отыскал тихое место – возле буфета, который как раз закрылся до шести утра, – достал ноутбук и приступил к работе.

Буфет еще не успел открыться, когда Виктор выяснил все, что его интересовало. Мысль, которая возникла у него в лесу по поводу Инги, кажется, подтверждалась.

Одна из стюардесс разбившегося самолета, вылетевшего из города Светлый чартерным рейсом, Алла Пархомова, оказалась одноклассницей Инги Мартиросян, до замужества – Яворской. Из этого выстраивалась вполне логичная версия. Инга обратилась к своей бывшей однокласснице и попросила у нее помощи. Вероятно, она знала, что люди, похитившие ее мужа, следят и за ней. И значит, если она полетит обычным рейсом, ее могут выследить на регистрации. Возможно, они что-то знают и о Полине: в записях Альберта Мартиросяна фигурировало ее имя. И, таким образом, вычислят, куда Инга направляется. Добраться до детективного агентства ей просто не дадут. Значит, нужно их перехитрить. Алла проводит ее в самолет. Но самолет взрывается при взлете. Возможно, Ингу все же выследили и подбросили ей в вещи взрывчатку. А может быть, взрыв произошел по каким-то техническим причинам. Ингу, «контрабандную» пассажирку, Алла посадила отдельно от экипажа, спрятала от всех. Это место оказалось счастливым – Ингу выбросило из самолета, и она не погибла. Спасатели искали только членов экипажа, никто ведь не знал, что в самолете был еще один человек. Очевидно, в какой-то момент Инга пришла в сознание, увидела, что находится в лесу, увидела «черное, звездное небо». Может быть, она все еще там, а может, ее нашли и отвезли в больницу. Да, скорее всего, она все же в больнице. Этот гостиничный номер, в который, как ей кажется, она временами попадает, ненадолго приходя в сознание, почти наверняка, реанимационная палата.

Виктор обзвонил все больницы Светлого и ближайших населенных пунктов. В одной из них, в небольшом городке Брусяны, находящемся в пятнадцати километрах от аэропорта, ему сказали, что восемнадцатого сентября к ним действительно поступила девушка лет двадцати-двадцати пяти, без документов, в тяжелом состоянии. Ее обнаружил в лесополосе местный житель и вызвал «скорую». Состояние девушки остается тяжелым, но стабильным.

Да, этой неизвестной вполне могла оказаться Инга Мартиросян.

Виктор вызвал такси. Но, когда попытался подняться, голова закружилась и его ужасно замутило. Он проглотил сразу две таблетки обезболивающего, посидел немного, прикрыв глаза, и предпринял новую попытку. На этот раз встать ему удалось. И даже выйти из аэровокзала. Но когда он вышел на улицу, понял, что с головой у него действительно плохо: вся площадь перед аэропортом была наводнена такси, и вызывать никого не стоило. Ну, конечно, так всегда и бывает возле подобных мест, неясно, нечетко подумал Виктор, сел в первую же машину, объяснил, куда нужно ехать, и тут же провалился в тяжелый сон.

Ему снилось, что он в Синих Горах, в гостиничном номере, лежит на кровати, и тут дверь распахивается и в комнату вваливается Соловьев. Заливаясь тонким, визгливым смехом, Соловьев рассказывает, что его жена, Полина Лаврова, только что найдена мертвой в горном ущелье. Он предлагает ему вместе пойти на опознание, чтобы не повторить ошибки. И Виктор соглашается, но не может подняться с кровати. Тогда Соловьев берет его за ногу и тащит – смерзшийся, обледенелый снег помогает двигаться быстро. Но от этой бешеной скорости у Виктора кружится голова. На краю ущелья Соловьев отпускает его ногу, чуть подталкивает, и они вместе съезжают вниз.

Что-то больно впивается в руку. Виктор открывает глаза. Над ним склонился незнакомый мужчина.

– Тише! – сурово говорит он. – Не делайте резких движений!

Больше всего его раздражало это гусиное перо и капля чернил, готовая сорваться с его кончика, расползтись безобразной кляксой на бумаге. Тогда вся работа будет безвозвратно погублена – память ни к черту, она не способна удержать даже пяти-шести тактов.

Больше всего его раздражала шаблонность представлений. Начало девятнадцатого века, заскорузлая древность – и значит, непременно гусиное перо и эти чернила.

Больше всего его раздражал, да нет, просто бесил этот образ. Стоило закрыть глаза, как он тут же появлялся. Сальери, склонившийся над столом, в руке гусиное перо, он держит его чуть-чуть наотлет, а капля чернил… Она вот-вот окажется кляксой посередине нотного листа. Какое отношение Сальери имеет к нему? Почему так его мучает?