Идея фикс - читать онлайн книгу. Автор: Софи Ханна cтр.№ 111

– Хотя она воплотилась в жизнь, – заметил Сэм. – Я видел их дом в Литтл-Холлинге. Замечательно красивый – поистине идиллический загородный коттедж. И они действительно основали собственный бизнес – что-то связанное с данными и базами данных. Весьма претенциозное название «Нулли Секундус», то бишь в переводе с латыни «Никем не превзойденный». И у меня сложилось впечатление, что их компания процветает.

– О да, Боускилл добился успеха, – согласился Саймон. – Но мечтал-то он вовсе не о том – бизнес стал для него лишь этапом на пути к настоящей цели.

– Ты же не знаешь этого, – раздраженно возразила Чарли.

Жара уже допекла ее. Она попробовала бы открыть окошко, но муж тут же потребовал бы закрыть его, занудно объяснив, что это ослабляет действие кондиционера.

– Может, новая мечта обернулась реальностью, – заключила она.

– Ты не сказала бы так, если б видела его спальню в родительском доме, – спокойно произнес Уотерхаус. – До последнего своего вздоха Кит Боускилл не откажется от стремления жить именно в Кембридже.

– Но он же шикарно обосновался в другом месте! – парировала Чарли. – И таким образом, уже передумал: когда-то он мечтал о Кембридже, но потом заново все переосмыслил и…

– Ты не видела того, что видел я, – прервал ее Саймон. – Для человека, сотворившего такую спальню, немыслима даже сама мысль об отказе от Кембриджа – уж поверь мне на слово! Коттедж в Литтл-Холлинге – это своего рода стартовая площадка. Он поступил правильно, взявшись за собственный бизнес: если ты сам себе хозяин, то в случае надобности сразу можешь перевести главную контору в другое место – ты не зависишь от того, будет ли в нужное тебе время вакансия в «Делойте» или в любой другой фирме.

– Странно… Конни говорила мне, что он стал одержимым этим домом в Литтл-Холлинге, – заметил Сэм. – И что даже заказал художнику написать с него картину.

– Тьфу, дерьмо! – бросила Чарли. Не было нужды ничего объяснять, когда пара слов ясно выражала ее отношение.

– Одержимые неизменно держатся за свою одержимость, но разве не способны они иногда направить ее в новое русло? – спросил Комботекра.

– Только не Боускилл, – раздраженно отрезал Саймон.

Он терпеть не мог, когда затруднительные вопросы подвергали сомнению то, в чем он убедился на деле.

– Учитывая его тип мышления, смена выбора лучшего места для жизни означала бы провал – а также подразумевала бы признание того, что он пребывал в заблуждении долгие годы. Любая ошибка с легкостью вызывала у него чувство мучительного унижения. Представьте, как он сдирает все те кембриджские фотографии со стен своей спальни в Бракнелле, думая главным образом о том, какой же идиот их там понаклеил.

Сэм и Чарли обменялись взглядами. Никому из них не хотелось указывать, что этого никто не может знать наверняка.

– Пока они с Конни подыскивали дом в Литтл-Холлинге и начинали свой бизнес, – уверенно продолжил Саймон, – Боускилл усердно размышлял, в чем он ошибся. Первая ошибка: отказ от торгов за дом восемнадцать по Пардонер-лейн и ожидание того, что он сможет вернуться и купить его по исходной цене. Он не поверил в существование Гилпатриков. Вторая ошибка: позволить Конни увидеть его воодушевление переездом сразу после того, как она предложила переехать. Его напористая решимость чертовски испугала ее – ей выпала роль паникера и тормоза. Он стал успокаивающим взрослым, а она – испуганным ребенком. У нее начали выпадать волосы, расстроилась нервная система, и это тоже ошибка – Боускиллу не хотелось оказаться в Кембридже с лысой больной женой, которую вынудили к ненавистному переезду. Но окончательно склонило его к новому плану то, что ему не удалось заполучить дом восемнадцать по Пардонер-лейн: одно за другим исчезали составляющие его идеального мира, и лучшим выходом стал временный отказ и выжидание.

Сэм и Чарли терпеливо ждали. Пробка начала продвигаться.

Уотерхаус не двигался до тех пор, пока задняя машина не начала давить на клаксон. Он полностью погрузился в размышления, потеряв связь с внешним миром, – со всеми его автомобильными пробками и обжигающей жарой.

– Повторное движение к цели Боускилл спланировал иначе, – продолжил он. – Заявив Конни, что передумал и больше не хочет переезжать в Кембридж, он посоветовал ей забыть обо всем, поскольку они будут счастливы и в Силсфорде. Классический метод реверсивной психологии, и он сработал. Конни начала возмущаться из-за того, что он отказался от мечты переезда в Кембридж. Думая, что муж отказался от этой идеи, она присвоила ее себе. А Боускилл, между прочим, ждал, когда дом восемнадцать по Пардонер-лейн вновь выставят на продажу – он приготовился ждать столько, сколько понадобится. Чем дольше, тем лучше – он понимал, что Конни будет постепенно становиться все несчастней в капкане семейства Монков. Когда этот дом наконец опять выставят на продажу, Кит будет готов выступить с преимущественным предложением – накопит достаточно денег, чтобы Гилпатрики согласились, чего бы это ни стоило. Теперь он стал руководителем процветающей компании – и ни в коей мере не рассчитывал на милостивые подаяния. Как только его предложение примут, он скажет Конни: «Да, кстати, мой приятель из Кембриджа узнал, что тот дом опять продается – жаль, что мы так счастливы здесь…». И спокойно умолкнет, позволив ее воодушевленному стремлению к исходной мечте завершить начатое. Подпитанному и стимулированному ее же отчаянным желанием навсегда уехать из Калвер-вэлли.

Последние фразы Саймон произнес так прочувствованно, словно он отлично понимал стремления Конни. Чарли озадачилась. Ее муж всегда производил впечатление человека, присягнувшего на верность Спиллингу, пока смерть не разлучит их – его смерть, по-видимому, поскольку сам Спиллинг и так пребывает в смертном покое и будет пребывать в нем – по крайней мере, до тех пор, пока солнце не взорвет вселенную или не случится еще какой-то всемирный катаклизм, способный уничтожить все живое на Земле. Научные космические теории никогда не относились к достоинствам Чарли.

– То есть во втором туре Конни отводилась роль вдохновляющей движущей силы? – уточнил Сэм.

– Точно, – подтвердил Уотерхаус. – А Боускилл выступит в роли скептика, его понадобится переубеждать – ведь он обожает свой коттедж в Литтл-Холлинге! Вернее, он заставил Конни поверить в это – даже заказал картину обожаемого дома.

– Тьфу, дерьмо, – вновь выругалась Чарли.

– Потерпев в две тысячи третьем году фиаско с покупкой дома восемнадцать по Пардонер-лейн, Боускилл вложил всю душу и сердце в притворную всеобъемлющую любовь к Силсфорду, – сказал Саймон. – Таким образом он добивался зарождения в Конни нужного ему активного сопротивления. Между тем он трудился и над другой частью своего плана – той, что зародилась в Кембридже.

– Джеки Нейпир, – догадался Комботекра.

– Джеки Нейпир, – повторил Саймон. – Умна, неразборчива в средствах и жаждет предъявить Боускиллу свои собственные права на него. И вот тут возникает вопрос: если Кит ненавидел свидетелей своих провалов, то как он умудрился увлечься женщиной, которая, должно быть, точно знала, как он расстроился, не получив желаемый дом? Ведь ему пришлось сказать Джеки, что он не смог собрать необходимые пятьдесят тысяч. Чтобы такой гордец, как Боускилл, закрутил роман с особой, знавшей о его провале… не представляю, как он мог пойти на такое унижение?