Жизнь, как морской прилив - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Куксон cтр.№ 43

— Тут уж я ничего не могу поделать. Хочешь верь, хочешь не верь, но я это сделала. Я собиралась уйти оттуда, но хозяин попросил меня остаться.

— О да, конечно, это на него похоже. Хотела бы я получить по пенни за каждый раз, что он уговаривал меня остаться. Три года я терпела все это. Я ужасно страдала, поверь мне. Мне казалось, что свихнусь. В том доме случались такие вещи, которые пугали меня до умопомрачения, и вещи, за которые ругали меня, хотя виноват был Кон. Одно время он мне нравился, я жалела его, но это прошло. Он не так наивен, как кажется, Кон здорово притворяется. Он не до такой уж степени ненормален, раз смог охмурить Беллу Гудир. Имей в виду, я не думала, что Кон на это способен, потому что он никогда не приставал ко мне. Он прекрасно знал, что моя мама поблизости. Но было и другое, я имею в виду ее. — Крисси пошевелила руками под шалью, и то, что она сказала дальше, убедило Эмили в том, что девушка была действительно не в себе. — Там происходят странные вещи. Подожди немного - и ты увидишь. Там есть что-то вроде привидения. — Она кивала головой. — Я видела его своими собственными глазами, но я завизжала, и оно убралось. А потом я завизжала еще громче, потому что вышел хозяин, который был в длинной белой ночной рубахе. На следующий день мистер Берч подошел ко мне и сказал, что привидений не бывает, во всяком случае в их доме. И добавил, что не хочет об этом больше слышать. Но с моей мамы было достаточно. То одно, то другое. Поэтому мы обе уволились оттуда, а мама высказала все, что она думает о работе в его доме. Она сказала, что никогда не страдала от зимнего холода и помирать от него не собирается. И мы переезжаем. Мы переезжаем в Феллберн, потому что там мой папа будет ближе к своей шахте, чем здесь.

Эмили отошла от стены, но продолжала смотреть на девушку. Одно было ясно. Это девушка была довольно нервной.

Теперь Крисси пыталась перекричать ветер, а Эмили пришлось переспросить:

— Что ты сказала?

— Я сказала, что нужно присматривать за Коном и избегать его щипков.

— Да, да, я постараюсь. И спасибо, спасибо за все, что ты рассказала мне. До свидания.

Девушка не ответила, и Эмили отвернулась, думая, что с головой у девушки совсем плохо.

Эмили сказала себе, что работает в доме уже больше двух месяцев, и если там есть привидение, то она уже должна была его увидеть. Но на всякий случай она постарается сделать так, чтобы Люси находилась поблизости, когда придется передвигаться по дому ночью, потому что, насколько она слышала, призраки никогда не являлись сразу двоим, они всегда поджидают тебя, когда ты остаешься одна...

Наступила рождественская неделя, и Эмили была вся в волнении и даже, можно сказать, ощущала счастье. Вчера мистер Берч свозил их в Феллберн, и она сходила к тете Мэри, чтобы просто обнять ее и вручить полсоверена на подарки детишкам. Кроме того, в городе она купила подарки для Кона и Эбби, заплатив девять пенсов за дудочку для Кона. Он мог наигрывать неплохие мелодии, но его дудочка, по ее мнению, была не очень хорошей, цветной рисунок между дырочками давно стерся. А для Эбби она купила новую глиняную трубку и унцию табаку. Эмили ничего не купила для хозяина и хозяйки, хотя и думала об этом. Но потом решила, что это будет неуместно. Если бы это касалось Сепа...

Странно, но Эмили сейчас скучала по Сепу больше, чем когда он погиб, однако она была рада, что не вышла за него замуж. Она считала, что ее ощущения весьма необычны.

Три дня перед Сочельником Эмили стояла у стола и готовила - пекла пироги, рисовые лепешки, пироги с беконом и яйцами и имбирные пряники. Рождественский пирог девушка испекла почти три недели назад. Она также попробовала сделать что-то вроде пирожных: между тонкими слоями легкого бисквита положила немного джема и свежих взбитых сливок.

На кухне слышался смех, настоящий смех, когда хозяин украдкой пробовал ее выпечку. Люси и Кон громко хохотали, когда Лэрри, проходя через кухню, тайком умыкнул несколько пирожков - Эмили стояла к нему спиной - и быстренько дал по одному каждому из них.

И поскольку девушка чувствовала себя необычно счастливой, она кое-что предложила хозяйке.

Это было ближе к вечеру в Сочельник. Эмили поднялась в свою комнату, надела чистый фартук и, взяв поднос из рук Кона, понесла его в спальню хозяйки. На подносе стояла тарелка с различными образцами ее трудов. Она показала на них, глядя на Рону Берч, и сказала:

— Я специально сделала такие маленькие и изящные изделия. Я... я надеюсь, что они вам понравятся.

— Спасибо, Эмили.

Третий раз за последнюю неделю хозяйка назвала ее по имени. «Чудеса никогда не кончаются!» — подумала она. Потом девушка спросила:

— Мадам, можно мне что-то сказать вам?

Рука Роны Берч застыла на ручке маленького серебряного чайника, и она посмотрела на Эмили:

— Да. Что ты хочешь сказать?

— Понимаете, мадам. — Эмили улыбнулась и посмотрела на нее. — Кон, то есть мистер Кон... — Ей всегда приходилось осторожно обращаться с именами, ей уже делали на этот счет замечания. — Он... он сказал прошлым вечером, что вы учились музыке и очень хорошо играете на пианино, и я подумала, что... что если мы разведем хороший огонь в гостиной, то хозяин мог бы, ну — она наклонила голову, — он мог бы отнести вас туда, и можно было бы поставить то большое кресло с двигающейся спинкой возле пианино и...

— Нет!

Слово было произнесено глубоким грудным голосом. В нем звучала категоричность, которая заставила Эмили отступить от кровати и кивнуть головой. Но, прежде чем она повернулась к двери, Рона Берч снова заговорила, не сводя глаз с руки, в которой была зажата ручка чайника:

— Это... Это было очень мило с твоей стороны, но передвижение для меня всегда болезненно, и я потом чувствую себя еще более больной.

— Да, да. Я понимаю, мадам, но я подумала, что это... все-таки Рождество и...

Эмили смотрела, как хозяйка подняла чайник и наполнила чашку. Нет, не полностью. Она никогда не наполняла чашку выше золотой полоски. Более того, она потом подлила в чашку холодного молока, что совершенно не соответствовало ее вкусу. Потом Эмили наблюдала, как хозяйка почти поднесла чашку ко рту. Но не стала пить, а, посмотрев в чашку, повторила:

— Да, все-таки Рождество. — Затем медленно продолжала: — Все должны быть счастливы в Рождество: накрытые столы, раздача и получение подарков, елка, сверкающая мишурой и цветными стеклянными шарами и украшенная маленькими свечами. Однажды в Рождество елка загорелась. — Она повернула лицо к Эмили. — В детстве каждый год мне ставили на Рождество елку. Мы танцевали вокруг нее. Когда Кону было три года, у нас был большой праздничный прием. Елка стояла в гостиной. У нас были шестеро детишек семейства Марсден из Холла, приехали Питер и Гвен из Прайори. Питер немного расхулиганился и стукнул одного из мальчишек Марсденов по ноге. Они начали драться и упали на елку, и та загорелась. Питеру было всего шесть, и, насколько я помню, мальчишке Марсденов тоже. Отец держал их за воротники на вытянутых руках; они дергали ногами, и все смеялись, но это было уже после того, как дерево вынесли... Мне всегда нравились елки. Хотя бы это мне нравилось в королеве Виктории. А так я всегда ее не любила; все так носились с ней, а кем она была на самом деле? Унылой и невыразительной личностью. Ей повезло, что ей достался такой принц-консорт, как Альберт. И в конце концов, это ведь он подал ей идею рождественской елки... Она совсем не вела себя так, как подобает королеве. А тебе она нравилась?