Кто Вы, "Железный Феликс"? - читать онлайн книгу. Автор: Александр Плеханов cтр.№ 113

Интернациональное воспитание было частью нравственного воспитания. Следует иметь в виду, что в Советской России главным критерием морали и высшей ценностью культуры была поддержка и укрепление власти большевиков. Гуманизм и общечеловеческие ценности были отнесены к области мелкобуржуазной культуры. Это своеобразное «оголение» человека, освобождающее его от моральных ограничений, привычка к аргументации подавления и насилия было следствием эпохи войн и революций. Участие в арестах, реквизициях, конфискациях, арестах не могло не оказывать психологического воздействия, не вызывать у них изменений в сознании. И в органах безопасности понимание морали и норм нравственности было несколько деформировано господствующей идеологией.

Кстати, эти понятия в то время не были основными требованиями ни одной политической партии, а не только РКП б). Все это в немалой степени предопределило утверждение психологии, атмосферы, методов и политической риторики времен Гражданской войны в обществе и стало живительным источником сталинизма.

Впоследствии в советской историографии сформировалось представление о чекистах, как о рыцарях революции, ее беззаветных и бесстрашных защитниках, а сам термин причислен к наиболее популярным в советской политической лексике. Но в действительности в рассматриваемый период все было далеко не так однозначно. В чекистской среде сложно переплетались готовность к самопожертвованию, честность и честолюбие, вседозволенность и самодовольство, суждение о себе как о передовой части партии и как о «чернорабочих революции» и пр. Поэтому отношение к чекистам в обществе было сложным и чаще всего негативным (как и прежде ко всем работникам спецслужб Российской империи). Чувство неприязни не столько к сотрудникам, сколько к методам работы ВЧК-ОГПУ, было широко распространенно и среди значительной части коммунистов, особенно с дореволюционным стажем. Безусловно, часть критических замечаний в адрес чекистов даже со стороны членов правительства не соответствовала действительности. Например, утверждение Г.Я. Сокольникова о «привилегированном положении» чекистов ^[851].

Это заявление было сомнительным в части материального положения, но бесспорно в другом, в привилегированных отношениях с властью, точнее к осуществлению ими властных функций в пределах предоставленных прав. Имея власть, они боролись с внешними и внутренними противниками. Но их число не уменьшалось не потому, что их столько было, а по другой причине: в органах ВЧК-ОГПУ годами культивировался образ врага. Даже в день 5-ой годовщины органов ГПУ Ф.Э. Дзержинский говорил, что ГПУ «имеет миллион врагов….они живы и питают надежды на интервенцию и взрыв изнутри». Верно подметил В.П. Макаренко, что «специфика большевизма, состоит в использовании принципа: научный социализм есть истина в последней инстанции, и она должна быть навязана народным массам, которые не способны понять свои интересы из-за систематического оглупления…» ^[852].

В вопросах нравственного воспитания сотрудников основные усилия Дзержинского были направлены на то, чтобы обеспечить влияние членов партии на беспартийных личным примером, постоянной заботой о своих подчиненных. В процессе воспитания многое зависело от личных качеств руководителей. Среди них большинство было преданных идее, боровшихся за ее осуществление, не жалея себя и своей жизни. Но встречались и другие, число которых возрастало по мере бюрократизации госаппарата, ослабления общественного контроля за работой чиновников от ведомства безопасности, все более проявлявшейся двойной морали.

С каждым годом менялся микроклимат в чекистских коллективах, особенно негативно влияла начавшаяся борьба с оппозицией и политические процессы, поиск все новых противников власти.

В период, когда органами безопасности руководил Дзержинский, предметом особой заботы было утверждение нравственного климата в чекистских коллективах, создание в их атмосферы сотрудничества. Он писал: «Я ужасно дорожу миром у нас, а это может его обеспечить и дать возможность многое увидеть и знать по внутренней жизни. — писал Ф. Э. Дзержинский. Дружность, по-моему, необходимое условие успеха и силы нашей» ^[853].

Нравственность была залогом успеха в повседневной работе чекистов. В июльской 1918 г. «Памятке сотрудникам ЧК», которую утвердил председатель ВЧК, говорилось о том, что должен помнить каждый комиссар, следователь и разведчик, работая по розыску должен:

«Быть всегда корректным, вежливым, скромным, находчивым.

Не кричать, быть мягким, но, однако нужно знать, где проявлять твердость.

Прежде, чем говорить, нужно подумать.

На обысках быть предусмотрительным, умело предостерегать несчастья, быть вежливым, точным до пунктуальности.

Быть всегда в обращении с публикой вежливым, а при случае уметь проявить твердость.

Каждый сотрудник должен помнить, что он призван охранять советский революционный порядок и не допускать нарушения его, если он сам это делает, то он никуда не годный человек и должен быть исторгнут из рядов Комиссии.

Быть чистым и неподкупным, потому что корыстные влечения есть измена Рабоче-Крестьянскому государству и вообще народу.

Быть выдержанным, стойким, уметь быстро ориентироваться, принять мудрые меры.

Если ты узнаешь, где о небрежности и злоупотреблении, не бей во все колокола, так как этим испортишь дело, а похвально будет, если ты их тихо накроешь с поличным, а затем к позорному столбу перед всеми.

Храни, как зеницу ока, данные тебе поручения ^[854].

Конечно, это не десять христианских заповедей, тем не менее-служебные правила поведения чекистов в 1918 г.

После окончания Гражданской войны Ф.Э. Дзержинского беспокоило ослабление деятельность органов ВЧК, которые вместо того, чтобы совершенствовать свои аппараты и улучшать работу, допускали трения и несогласованность, занимались выяснением прав друг друга и др. Так, в декабре 1920 г. ВЧК получила телеграмму уполномоченного СОВЧК в Ростове-на-Дону о произведенном у него обыске, в ходе которого был отобран портфель и изъяты документы. Обыск произведен по ордеру Терской областной ЧК. Считая такое явление недопустимым, Дзержинский и Ягода поручили 18 декабря 1920 г. Ксенофонтову срочно произвести расследование. В начале марта 1921 г. возник конфликт между революционным военным трибуналом 6-й армии и Херсонской ЧК. Трибунал произвел обыски у руководителей ЧК, сославшись на то, что эта операция произведена якобы по распоряжению РВС 6-й армии. Комиссия, образованная партийным органом и РВС, ни к каким выводам не пришла, ввиду отказа зампред реввоентрибунала Кауфмана дать объяснения. «Создается невыносимое положение, — писали чекисты, — или ответственные работники ЧК жулики, тогда их нельзя оставлять на работе, а они остались или им нанесено незаслуженное оскорбление, тогда надо принять меры».