Идеал - читать онлайн книгу. Автор: Айн Рэнд cтр.№ 43

Фанни. Лично я буду собирать вещи. (Начинает собирать вещи, почти не глядя на них, с ненавистью швыряет их в коробки.) А не переехать ли нам в «Амбассадор» или в «Беверли-Сансет», дорогой? (Финк не отвечает. Она швыряет в коробку книжку.) Думаю, «Беверли-Сансет» нам вполне подойдет… Надо будет снять номер из семи комнат. Как ты думаешь, можем мы позволить себе номер из семи комнат? (Финк не двигается. Она швыряет в коробку охапку нижнего белья.) Ах, да, не забыть бы еще про персональный бассейн. (Со злостью швыряет в коробку банку с кофе.) И гараж на две машины! Для наших «Роллс-ройсов»! (Швыряет вазу, попадает мимо коробки, ваза разбивается вдребезги о ножку стула. Она вдруг истерично вскрикивает.) Проклятие! Почему только у людей все это есть!

Финк (слабым голосом). Ребяческое бегство от действительности, дорогая.

Фанни. Героизм – это замечательно, но как мне осточертело выскакивать на трибуну с речами в пользу мировых проблем и при этом трястись, а вдруг товарищи заметят, что у меня порваны чулки!

Финк. Почему бы тебе их не заштопать?

Фанни. Оставь иронию, мой милый! Оставь свой великолепный сарказм редакторам журналов – может быть, однажды они закажут тебе статью.

Финк. Фанни, ты могла бы и не говорить этого.

Фанни. А нечего валять дурака. У таких, как мы, есть название. По крайней мере, у одного из нас точно. Знаешь, какое? В твоем великолепном словарном запасе есть для этого подходящее слово. А именно: «неудачник».

Финк. Любовь моя, удача – понятие относительное.

Фанни. Точно. Что такое арендная плата в сравнении с вечностью? (Швыряет в коробку охапку одежды.) Ты, например, знаешь, что это уже пятый раз?

Финк. Чего пятый раз?

Фанни. Пятый раз, когда нас выселяют по суду, Сократ! Я сосчитала. Пять раз за три года. Всякий раз мы платили за первый месяц, а потом ждали шерифа.

Финк. В Голливуде большинство так живет.

Фанни. Мог бы хоть притвориться, что тебя это волнует, хоть из вежливости, что ли.

Финк. Дорогая, зачем тратить душевные силы, упрекая себя в том, в чем полностью повинно порочное общественное устройство?

Фанни. Мог хотя бы не заниматься плагиатом.

Финк. Каким еще плагиатом?

Фанни. Ты взял эти слова из моей статьи.

Финк. Ах, да. Из твоей единственной статьи. Прошу прощения.

Фанни. Ее-то хоть напечатали.

Финк. О да. Шесть лет назад.

Фанни (с охапкой старой обуви в руках). А ты многого добился за это время? (Сваливает обувь в коробку.) Что теперь? И куда мы отправимся завтра?

Финк. При тысячах бездомных и безработных стоит ли так убиваться по поводу одного частного случая?

Фанни (собирается сказать какую-то резкость, но потом пожимает плечами и отворачивается, спотыкается в полутьме о коробку). Проклятие! Мало того что они нас вышвыривают на улицу, так еще и электричество отключили!

Финк (пожимает плечами). Частная собственность на коммунальные расходы.

Фанни. Хоть бы керосин не так вонял.

Финк. Керосин изобретен для бедных. Но я слышал, что в России изобрели новый керосин, без запаха.

Фанни. Ну да, конечно. В твоей России ничего не воняет. (Достает с полки коробку, полную больших коричневых конвертов.) А с ними что прикажешь делать?

Финк. Что там?

Фанни (читает надписи на конвертах). Твои документы из Кларковского института социальных исследований… Переписка с профессионально-техническим училищем для отсталых детей, где ты консультировал… а вот по поводу вечернего краткого курса по диалектическому материализму… а вот из театра рабочей самодеятельности, которому ты помогал…

Финк. Из театра самодеятельности выбрасывай. Я ими сыт по горло. Они не хотят ставить мое имя на шапку своих бланков.

Фанни (откладывает один конверт в сторону). А с остальным что мне делать? Запаковать или сам понесешь?

Финк. Конечно, сам понесу. Они могут потеряться. Уложи их отдельно, ладно?

Фанни (берет газеты, начинает заворачивать конверты, замирает, заметив заголовок в газете, читает). Знаешь, тут пишут кое-что интересное про Кей Гонду.

Финк. Что там?

Фанни. Это сегодняшняя газета. Тут про убийство.

Финк. Что? Чепуха. Она не имеет к этой смерти ни малейшего отношения. Все это вымысел желтой прессы.

Фанни (заворачивает конверты). У этого Сэйерса денег куры не клевали.

Финк. Да уж, безусловно. Только они теперь ему ничем не помогут. Я, с тех пор как помогал организовывать пикет возле его предприятия, знал, что этому денежному мешку несдобровать.

Фанни. Здесь пишут, что в последнее время его дела шли в гору.

Финк. Что ж, одним плутократом меньше. Тем лучше для его наследников.

Фанни (берет пачку книг). Двадцать пять экземпляров книги «Гнет и угнетатели». (Добавляет с шутливым поклоном.) Автор Чак Финк!.. Ну и что прикажешь с ними делать?

Финк (язвительно). А ты сама как думаешь?

Фанни. Господи! Еще и это тащить! Неужели ты думаешь, что в Соединенных Штатах действительно найдется двадцать пять человек, которые согласятся купить твое бессмертное произведение?

Финк. О качестве книги нельзя судить по числу проданных экземпляров.

Фанни. Возможно, так… однако кое о чем это говорит!

Финк. Ты хочешь, чтобы я скатился на уровень лакеев капитализма, угождающих среднему классу? Ты слабеешь, Фанни, ты становишься мелкобуржуазной.

Фанни (в ярости). Это я становлюсь мелкобуржуазной? Я сделала столько, сколько тебе в жизни не сделать! И я не бегаю со своими рукописями по третьесортным издательствам. Мою статью напечатали в «Народе»! Да, в «Народе»! И если бы я не похоронила себя с тобой в этой дыре…

Финк. Эта дыра, эти трущобы взрастили лидеров движения за социальные реформы, Фанни.

Фанни. Господи, Чак, ну и что? Посмотри на других. Посмотри на Миранду Люмкин. Колонка в «Вестнике» и вилла на Палм-Спрингс! А в колледже она мне в подметки не годилась! Все всегда говорили, что я умнее ее. (Обводит комнату рукой.) Вот что всегда достается умным.

Финк (мягким тоном). Я понимаю тебя, дорогая. Ты устала. Ты напугана. Я тебя не осуждаю. Но ты же знаешь, что наше дело требует, чтобы человек отказался от всего. От всяких мыслей о собственной выгоде и удобстве. Так я и поступил. У меня больше нет своей жизни. Все, чего я хочу, чтобы миллионы когда-нибудь узнали имя Чака Финка и назвали его своим вождем!