Зачарованное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Картленд cтр.№ 14

Мать впервые подарила ему настоящую нежность, и, когда она его целовала, он с трудом сдерживался, чтобы не заплакать.

Они предлагали ему Бога, но все, чего он хотел, была материнская любовь. Мало-помалу, когда первое изумление и смущение прошли, он начал узнавать и свою мать. Она сражалась за него во всех возможных инстанциях двух стран, что стоило ей огромных денег, но в конечном счете выиграла! И не только из любви к нему.

Роберт понял это не сразу. Это была ее месть — месть человеку, который не выдержал ее любви и который осмелился осуждать ее, месть его родственницам, которые цитировали Библию и говорили, что она скверная женщина.

— Может, я и плохая, дорогой, — призналась она Роберту, — но я предпочту быть самой грешной личностью в мире, чем такой правильной, как они!

И он не мог с ней не согласиться: она была такой изысканной, с волосами цвета полированной меди, большими зелеными в крапинку глазами и красиво очерченным красным ртом, казалось созданным для поцелуев.

Роберту потребовалось мало времени, чтобы обнаружить, что она, в общем-то, и не хочет, чтобы он постоянно был рядом с ней, но готова терпеть и даже наслаждаться обществом молодых мужчин, которые говорили бы ей, как она прекрасна, осыпали бы ее комплиментами, служили бы ей на посылках и были бы достаточно тактичными, чтобы исчезать, когда в них не было нужды, и, наоборот, появляться, как только нужда возникала.

Но Роберт не обижался. Его больше коробили ласки, которые мать оказывала ему на публике и предназначавшиеся больше для возбуждения желания и ревности в сердцах тех мужчин, которые за этим наблюдали. И он стал критическим взглядом изучать поклонников матери.

Она обсуждала их с ним, он оказался чрезвычайно полезен в выяснении важных деталей их частной жизни путем бесхитростных вопросов и необременительного шпионажа среди его простых, но обычно очень осведомленных друзей.

Они путешествовали от одного берега к другому. Для его матери не было ничего слишком фантастичного или слишком рискованного, ей всего хотелось попробовать. Нечего удивляться, думал Роберт, что многие из ее поклонников не успевали ею пресытиться, как и она ими.

Если город не был наполнен развлечениями, каких она ожидала, если деревенский день выдался пасмурный и холодный или прислуга в отеле оказалась посредственной либо дерзкой, этого было вполне достаточно, чтобы они вновь тронулись в путь, пересекали моря и континенты в надежде открыть для себя Эльдорадо или, по крайней мере, нечто заманчивое.

Обучение Роберт получал урывками. Иногда он посещал школу несколько месяцев, иногда к нему приглашались репетиторы, но все это играло малую роль в его образовании. Он так много и быстро учился у самой жизни, что книги, цифры и языки занимали лишь небольшую часть его внимания.

Когда он подрос настолько, что мог видеть глаза матери прямо перед собой, их отношения несколько изменились. Теперь он стал присматривать за ней, стал лидером и подстрекателем в разработке их совместных приключений. Конечно, ее прихоти и импульсивность оставались господствующими, и все же, как истинная женщина, она обращалась за последним подтверждением и окончательным одобрением именно к нему.

Он согласился со своей новой ролью, как соглашался со всем, что она когда-либо требовала от него. Однажды она попросила его перестать называть ее мамой и звать просто по имени — Флер.

Имя очень ей подходило, и Роберт обнаружил, что произносит его с нежностью и любовью, что было не совсем обычно для отношений матери и сына. Но между ними все было необычным, поэтому-то они и были счастливы.

Иногда Роберт ревновал ее к мужчинам, появляющимся и исчезающим из их жизни, но они так мало значили для самой Флер, что ему трудно было воспринимать их более серьезно, чем это делала она сама.

«Он прелесть, я без ума от него!» — восторгалась мать своим последним поклонником. Затем забывала о нем, всю ночь просидев за карточным столом или отправившись на прогулку под луной, которую предлагал Роберт.

Она была как дитя, которому дали поиграть с коробкой дорогих украшений. Она выхватывала то одно, то другое и прежде, чем могла оценить по достоинству, чем в данный момент обладает, бросала, чтобы вцепиться во что-то еще.

Флер всю жизнь баловали, как единственного в семье ребенка, рожденного не очень молодыми родителями. Ее отец был практичным и искушенным в делах бизнесменом и после нескольких неудач все же смог разбогатеть. Богатство свое он тратил экономно, даже неохотно — деньги слишком тяжело ему достались, и он копил, отказывая себе и жене даже в мелочах, но был безрассудно расточителен во всем, что касалось дочери.

Как это часто бывает, у ребенка имелось все, чего были лишены его родители. Флер была щедрой, сумасбродной, беспечной, расточительной и по природе веселой. Все, что долгие годы сдерживалось в ее матери и чего не одобрял ее отец, воплотилось в ней самой.

Но очарование матери не затмило для Роберта ее недостатки, как это случалось с мужчинами, которые ее боготворили. Всеми мужчинами, за одним исключением, и этим исключением оказался человек, за которого она вышла замуж.

Флер влюбилась в отца Роберта, во-первых, потому, что он был англичанин, и, во-вторых, потому, что он не влюбился в нее с первого взгляда и, таким образом, отличался от всех ее знакомых мужчин. Месяц с небольшим потребовался ей, чтобы пленить Бертрама, и еще полтора месяца, чтобы заставить жениться. И почти двенадцать лет, чтобы избавиться от него и взять опеку над их сыном.

Она не могла бы выбрать кого-то более не подходящего своему темпераменту и более трудного в общении. Бертрам был воспитан в строгости. Его родители, спокойные сельские жители западной Англии, имели небольшое имение, находившееся в сильно запущенном состоянии из-за нехватки средств.

Бертрам окончил привилегированную частную школу для мальчиков и решил попробовать себя в инженерном деле. По протекции родственников ему предложили работу в Америке. Именно там он и познакомился с Флер.

С первого момента, как Бертрам ее увидел, в нем заговорил пуританин. В девушке было все, что его учили осуждать. Но она оказалась слишком большим испытанием не только для его морали, но и для его решительности. Он влюбился в нее и, лишь когда они поженились, начал размышлять о том, что скажут о ней его родители. И всю оставшуюся жизнь его мучила вина за то, что его мать чуть не умерла от потрясения.

Но страдания его родителей были ничто по сравнению с тем ужасом, который испытала сама Флер, познакомившись с ними. Ей хватило одного взгляда на холодный неуютный дом без элементарных удобств и центрального отопления, чтобы тут же решиться вернуться домой. Когда она сказала об этом мужу, тот лишь удивленно посмотрел на нее:

— Но теперь это твой дом!

Флер засмеялась в ответ. Бертрам ненавидел этот смех — ему казалось, жена насмехается над всем тем, что он считал священным и неприкосновенным.

Но даже тот факт, что у нее будет ребенок, не смог примирить Флер с аскетизмом английской деревни. Она уехала в Лондон, купила там дом и наполнила его веселыми людьми, многие из которых были ее земляками.