Плененное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Диана Казанцева cтр.№ 94

Среди грубоватых, не особенно красивых, но добродушных лиц Каталина не увидела Эуфимии и когда она поинтересовалась у Себастиана, где его тетка, неужели до сих пор заперта в башне, он неохотно ответил:

— После того как ты исчезла, мы долгое время не знали, что с тобой и где тебя искать. Эуфимия начала вдруг обвинять себя во всех смертных грехах, постепенно теряя рассудок. Она говорила безумные, совершенно нелепые вещи. К примеру, что это она оставила горящую свечу возле спальни родителей и что якобы она устроила тот пожар…, - Себастиан глубоко вздохнул, качая головой. — Я убежден, что этого попросту не могло быть. Мария рассказывала, отец сам частенько забывал потушить свечи перед сном, и мама порицала его за это… а Эуфимия в ту ночь принимала роды у жены конюшего, и я сомневаюсь, что ей было по силам присутствовать в двух местах одновременно. Тем более нам с Марией удалось тогда выжить только благодаря ней. Это она, возвращаясь от роженицы, увидела пожар в спальне родителей. Стояла глубокая ночь, все давно спали. Эуфимия подняла тревогу и вместе с Беатрис вытащила нас с сестрой из объятого пламенем дома, когда дым уже проник в наши спальни, — Себастиан сглотнул ком, подступающий к горлу. Минуло почти двадцать семь лет с тех страшных событий. Он был совсем ребенком и, конечно, ничего не помнил, но всегда знал, кого ему следует благодарить за спасение их с сестрой жизней.

Каталина осторожно прикоснулась к плечу мужа. Ее сердце переполнилось сочувствием и любовью к Себастиану. Она видела скорбь на его лице, и понимала, случившаяся трагедия никогда не сотрется из памяти, но в час печали она хотела стать для него утешением, служить ему опорой.

— Так значит, Эуфимия сошла с ума?

Внутренне Каталина подготовилась к встрече с повитухой. Но учитывая то, как они расстались в прошлый раз, встреча эта не могла быть теплой, слишком уж красноречив был взгляд, которым наградила ее тетка мужа, шипя сквозь зубы свои скрытые угрозы. Безусловно, Эуфимия тогда выполняла, как она думала, приказ Себастиана, однако делала она это с нескрываемым довольством. Видимо, «целительница» искренне считала, что отпрыскам Себастиана не место в этом бренном мире. Каталина отчетливо помнила ее перекошенное злобой лицо, потому в глубине души испытала некоторое облегчение от того, что теперь ей не придется видеться со старухой.

Себастиан взял Каталину за руку и обнял ее, целуя в висок.

— Эуфимию все чаще заставали разговаривающей самой с собой. Бывало, она бормотала себе под нос что-то невразумительное или наоборот принималась беспричинно кричать. Настроение ее менялось так часто, что она пугала этим обитателей замка, то смеялась невпопад, то громко стенала. Со временем ее начала сторониться прислуга, а однажды ее едва успели снять с замковой башни. Она стояла на самом краю стены и, протягивая руки к затянутому тучами небу, таращила глаза и хохотала, как безумная, бурно восторгаясь бушующему ветру и наступающему ненастью. После того случая падре посоветовал отправить Эуфимию в монастырь Святой Тересы Авильской, где бы она могла обрести покой, «ежедневно занимаясь праведными делами и общаясь с добрыми монахинями-кармелитками». Так я и сделал, — сухо закончил маркиз, вспоминая, как тетка напоследок вовсе разбушевалась и грозила наслать на него страшное проклятье, «если рогатые черти не исчезнут из ее головы».

День ото дня Каталина чувствовала себя все лучше. Словно ощущая благодать и покой, малыш вел себя в материнской утробе довольно смирно, лишь изредка выказывая свой упрямый нрав, и когда Каталина вставала на колени перед церковным алтарем, он бойко молотил ее пяточками в живот.

Вот и сейчас, ощущая его нарастающее недовольство, она вознесла благодарственную молитву и торопливо перекрестилась. Пилар, верная служанка, всюду сопровождающая свою сеньору, проворно подхватила Каталину под локоть и помогла подняться с колен. Восьмой месяц беременности давал о себе знать. Каталина неуклюже повернулась, чувствуя себя откормленной гусыней, не видящей ног за своим животом, и украдкой вздыхая, направилась к выходу.

На пороге церкви им встретился отец Сильвестр.

— Доброе утро, дочь моя, — падре благодушно улыбался. — Как поживает мой племянник? С тех пор как вы вернулись, прошло более месяца, и за это время я ни разу не имел удовольствия видеть Себастиана в Божьем доме.

Каталина смиренно вздохнула и скрестила руки на своем животе.

— И вам доброго утра, падре, — улыбнулась она в ответ. — Дела захватили с его головой. Пока Себастиан отсутствовал в Испании, он не мог уделять должного внимания своим многочисленным предприятиям. Обстоятельства зачастую…

— Дочь моя, не нужно искать ему оправданий, — отец Сильвестр положил широкую ладонь поверх руки Каталины и тепло сказал: — Я догадываюсь о причине этой самой… с позволения сказать… занятости. Племянник так и не простил самого себя за те несчастья, что пришлось пережить тебе, дочь моя. Он продолжает во всем винить себя, оттого и страшится поговорить с Создателем один на один, открыть ему свое сердце. Но пойми, — проникновенно молвил падре, — именно это ему необходимо сейчас сделать. Ему нужно посмотреть своим страхам в лицо, набраться мужества и простить самого себя, а обращение к Господу поможет обрести покой его душе. Он должен знать это. Пока еще не поздно и не случилось никакой беды, ему следует поторопиться. Господь терпелив, но время никого не ждет.

— Я передам ваши слова, падре, — Каталина поцеловала протянутую руку.

— Надеюсь, Себастиану хватит мудрости прислушаться к тебе. Да благословит тебя Господь, дочь моя.

Вернувшись в замок, Каталина не стала откладывать разговор на потом, а решила тотчас объясниться с супругом и передать ему слова отца Сильвестра. Ее давно волновала замкнутость Себастиана. Она чувствовала, он потихоньку отдаляется от нее, все больше уходя в себя. Поначалу это было совсем не заметно. Он по-прежнему окружал ее заботой, как и в первый день, когда они вернулись в замок, относился к ней с теплотой и любовью, всегда расспрашивал о ее самочувствии, тревожась то за ее внезапную бледность, то за отдышку или затекшие к вечеру ступни ног. О, да, ночи они проводили вместе. Но не все эти ночи были наполнены страстью, иногда они просто засыпали, тесно прижимаясь друг к другу. Он целовал ее в шею и, приникая к затылку, шептал на ухо нежные слова, а она засыпала, убаюканная его тихим низким голосом, бесконечно счастливая в его крепких объятьях.

С наступлением же дня он закрывался в библиотеке и перебирал бумаги, писал письма и вел расходно-приходные книги, вникая во все тонкости и интересуясь всеми хозяйственными вопросами, которые прежде были возложены на Кармен. Порой он выезжал на дальние выгоны или бывал в деревнях арендаторов, но каждый раз, возвращаясь в замок на закате дня, усталый и пропахший конским потом, в запыленных одеждах, он первым делом находил ее, чтобы вновь и вновь убедиться, что она никуда не исчезла. Она рядом, она здесь, в замке, в саду в окружении цветов или в уединении собственной спальни. А она всякий раз, завидев его на аллее парка или на пороге спальни, бросалась ему навстречу, трепеща от любви и волнения, обвивая его шею руками, и он с улыбкой подхватывал ее и, целуя в раскрасневшиеся щеки, в губы, в нос, зарывался в золотистые локоны, жадно вдыхая аромат ее волос. Затем он опускался перед ней на колено и рукой гладил выступающий живот. Ребенок в эти счастливые для Каталины мгновения будто замирал, постепенно знакомясь с новым, очень важным человеком в своей жизни.