Голубой Маврикий - читать онлайн книгу. Автор: Жорж Кулецкий cтр.№ 15

– Тренажера?

– Да ну тебя. Естественно, хотелось бы если не увидеть, то хотя бы прочитать описание, чтобы вообразить себе эту самую латиноамериканскую достопримечательность.

К разговору начал присушиваться Филипп, отложивший в сторону свой журнал.

– Хорошо… Фестиваль в Рио видел? – невозмутимо, словно для него это был привычный вопрос, продолжал фотограф. – Вот там, на параде, когда они идут, танцуя самбу, дамочки как раз и крутят этими самыми попками… А вообще… Ты пушку времен Петра видел?

– Видел.

– Помнишь, какими ядрами ее заряжали? – при этих словах Василий раскрыл ладонь, чуть ее согнул и прикинул, сколько сантиметров должно иметь ядро, чтобы поместиться у него на ладони.

– Так вот, ядро к ней было сантиметров двадцать – двадцать пять в диаметре. Берем ядро, распиливаем его пополам, и получаются две ягодицы, малость доводим это произведение искусства с помощью тренажера до кондиции и получаем «бразильскую попку».

Филипп уже крутил головой по сторонам, пытаясь разглядеть, не занесло ли на маврикийский пляж какую-нибудь обладательницу этакой прелести.

– Вась, а ты не врешь? – поинтересовался он.

– Зачем мне врать… Я, знаешь, сколько таких фотографировал для летних номеров журналов, когда идет реклама купальников. Кстати, в большом количестве они водятся на пляжном волейболе. Иные мужики только из-за этого туда ходят.

– И исключительно у бразильянок? – поинтересовался наконец Филипп.

– Почему у бразильянок. И у русских бывает, и у украинок, и у евреек. Однажды была с такими формами даже модель из Канады, правда, у нее оказались украинские корни.

На сем столь интересную для всех тему пришлось прервать – время торопило…

По приезде в Кюрпип троица направилась в магазин сувениров, где оказалось множество самых различных парусников. Правда, когда они начали интересоваться у продавца, где находятся мастерские и мастера, тот начал убеждать, что лучшие парусники только у него и все такое. Филипп тем временем взял телефонный справочник и начал собственный поиск – мастерских оказалось четыре.

Таксист сначала поудивлялся – почему это джентльмены заезжают в магазинчики и ничего не покупают, но, поскольку все было оплачено, возмущаться не стал. У каждого, как известно, свои причуды.

Наконец подъехали к неказистому двухэтажному дому, на стене которого был нарисован корабль в бурю. Между двух столбов висел корпус довольно большого корабля, правда, уже потерявший лаковый блеск под действием дождей и ветров в сочетании с палящим солнцем. На улице под небольшим навесом двое парней покрывали бесцветным лаком, подчеркивающим фактуру дерева, уже готовые корпуса будущих моделей парусников.

Солидная мадам помогала уложить в фургон большую, надежно упакованную модель. Оказывается, отсюда по всему свету разъезжаются модели, украшающие дома в разных странах планеты.

Парни зашли в небольшой зал – там стояло множество моделей, на вантах парусников, как флажки, были прикреплены маленькие бумажки с ценами. Цены были в рупиях и в евро. Им уже было ясно, что человек из магазина не врал – у него модели были и получше, и побогаче. Правда, и цены заметно различались. Зато здесь можно заказать модель по своим чертежам. Вот только «Титаник» мастера не любили делать.

Василий щелкал затвором фотоаппарата, увидев для себя здесь немало интересного.

– А вот если заказать модель, можно поговорить с мастерами? – поинтересовался у «мадам» Игнат.

– Конечно. Но о цене надо говорить только со мной.

Чуть прищурившись, она вдруг стала пристально рассматривать лицо Коршикова.

Пошли в мастерскую. Вроде бы ничего необычного. Но…

На одной из стен мастерской, как в обычном московском «шиномонтаже», между наклеенными страницами из разных календарей с девицами в купальниках, а то и без них, с портретами знаменитых футболистов висела старая, с трещинами на холсте небольшая картина в простой рамке – портрет молодого офицера в черном мундире с эполетами. Глаза были молодые, на щеках небольшие бачки и усы.

Василий начал приглядываться к портрету моряка – увидел в его чертах что-то знакомое.

– Игнат, – позвал он, – ну-ка подойди сюда, повернись, стань рядом с этой картинкой, я вас хочу увековечить.

– С чего бы это?

– Есть у меня подозрение, что это твой далекий пращур – лейтенант Александр Коршиков.

– Точно?!!

– Надо отпечатать снимок, покрутить. Но общие черты совпадают.

– Точно совпадают, – изумился Филипп.

Увы, английский был не самой сильной стороной языковых познаний мадам. Она, как и все, находившиеся в мастерской, сравнивала портрет с живым Игнатом. На смеси креольского, английского и французского мадам пыталась объяснить, что муж сейчас где-то в отъезде, а сама она не из этой фамилии и родом из Майбурга, откуда ее и взяли замуж. Но муж знает всю семейную историю и может рассказать, откуда здесь взялся этот портрет.

Филипп написал ей, в какой гостинице они остановились, и пообещал, что муж получит хороший заказ на русский парусник. Так что лучше будет, если он как можно скорее свяжется с ними. Для убедительности он посулил заплатить тысячу евро, если модель корвета будет сделана в течение десяти дней.

– Ой, парни, чувствую я, что мы где-то рядом, – взволнованно, скороговоркой выпалил Филипп, когда они вновь сели в такси, чтобы вернуться в гостиницу. – И портрет здесь не просто так висит, причем висит давно. Жаль, что мужика на месте не оказалось… Мадам что-то знает, но без мужа ничего не скажет.

– А что в дневниках было по этому поводу? – поинтересовался Игнат.

– Там разбросано в разных местах, надо выписывать и сводить вместе, чтобы получилась картина.

– Значит, так, – резюмировал кавторанг, – сейчас приезжаем в гостиницу, Филипп садится за компьютер и готовит эту самую сводку из дневника, Василий занимается снимками на своем ноутбуке, а я буду осуществлять общую координацию действий, поскольку с неруководящей работой не справляюсь.

«Населения здесь немного – да и чем особенным им тут заниматься – только сахарный тростник, который надо обрабатывать на месте, а потом везти сахар в Порт Луи перекупщикам, которые отправят его дальше в Англию или еще куда. Здесь неподалеку от берега есть несколько островков, но они необитаемы и интерес могут представлять только для отшельников.

Оказалось, что мой верный Жорж обладает различными способностями, прежде всего он, конечно, вынослив и рукаст, что неудивительно для матроса, который ходил корсаром с Сюркуфом. Француз брал в свой экипаж не просто головорезов, а тех, кто мог делать что-то полезное…

…Жорж удивил меня, нарисовав мой портрет углями. Получилось очень похоже, он даже сделал меня улыбающимся, хотя мое положение отнюдь не располагает к хорошему настроению…»