– Ты очень хорошо общаешься и с живыми людьми, несмотря на замкнутый образ жизни, – сказал Гриша, допивая чашку чая.
– Я общаюсь через Интернет и много читаю.
«И поэтому даже при разговоре с нами все время шевелишь пальцами. То сахар перекладываешь, то хлеб щиплешь. Словно стучишь по клавишам. Такая уже психологическая привязка, чтобы речь шла ровно», – отметила Яна, сама себе ставя пятерку за наблюдательность.
– Человек должен общаться, – кивнул Гриша. – А сейчас о твоей попытке выйти из дома… Хотя… стоп! Я сделаю один звонок в одно засекреченное место одному засекреченному парню. Скажи мне, Аня, свой домашний телефон. – Выслушав ответ, он достал мобильник. – Серега?.. Привет. Просьба очень большая и очень срочная. На один номер… Да, домашний. Все время кто-то звонит и молчит… В течение последнего времени. Да, возьми пару недель… Что?.. Нет, в милицию не обращались, не бизнесмены и не известные люди… Угроз фактически не было… Нет, замкнутая семья. Девушка-инвалид из дома не выходит. Разговоры, то есть молчание с одной стороны и безответное «алло!» с другой стороны, длятся секунд двадцать… Да, именно… Мы, то есть я, сейчас здесь, и нам как можно скорее нужен хоть какой-то ответ… Все! Пока!
Яна, затаив дыхание и открыв рот, слушала его.
– А ты – гений! Мы узнаем, откуда сюда звонят, поедем туда и пригрозим сроком за хулиганство. А то и просто морду набьем. Так ведь, Гриша?
– Это всегда пожалуйста, – растерянно ответил Григорий и посмотрел на свой брошенный у стены пакет. – Вот ведь, черт…
– Что случилось? – Аня старалась улавливать каждый нюанс в настроении своих дорогих гостей.
– Я тут кое о чем… Оно испортится, а мне еще работать. Могу я свой пакет положить в холодильник?
– О нет! – закатила глаза Яна.
– О да! Конечно! Там продукты? – Аня легко соскользнула с табуретки и бросилась к пакетам Григория.
– Можно и так сказать, – сделал строгие глаза для Яны патологоанатом.
Анна взяла пакет, оттуда последовал непроизвольный выхлоп воздуха, и девушка замерла на месте, слегка покачиваясь.
Яна хотела было подбежать и поддержать ее, на всякий случай, но Анна устояла, а по кухне распространилось такое амбре, что Яна порадовалась своему пустому желудку, а то бы ее вывернуло.
– Боюсь, что ваши продукты уже испортились, – робко сообщила Аня и сделала попытку заглянуть внутрь.
– Нет! – в один голос закричали Яна и Гриша.
Он пулей оказался рядом с девушкой и вырвал у нее пакет.
– Аня, если они немного и подпортились, то я смогу приготовить так, что все будет хорошо.
Он подбежал к холодильнику и воткнул пакет в морозильную камеру.
– Я бы на вашем месте не стала бы из этого готовить, – возразила Аня и тут же схватилась рукой за рот и понеслась в ванную, извинившись на ходу и уже булькая рвотными массами.
Когда они остались наедине, Яна вскочила с места и принялась мерить кухню семимильными шагами:
– Ну и вонь! Что за ужас! Открой окно, проветри!
– Надо все органы, то есть трупные материалы, хранить в холоде или сильно формалинить. Для моего анализа залить формалином я не мог, иначе бы результат не получил бы…
– Как вы работаете? Ужас! Меня саму чуть не вырвало!
– Я же говорю – холод и привычка.
– Несчастная Аня… Неплохие мы с тобой помощнички! Ворвались в дом помочь бедной девочке, цепенеющей от ужаса от обычной лестницы…
– От лестницы у нее в подъезде и я бы оцепенел, – прервал ее Гриша.
– Мы сделали больше! Мы забили ее морозилку протухшей человечиной! А ей всего лишь кто-то звонит. Знала бы она, что за маньяки расположились у нее на кухне!
Григорий хотел было что-то возразить, но вдруг свалился с табуретки на пол. Яна оторопела. Смотрела на неподвижное, лежавшее навзничь тело и не понимала, что случилось.
Анна бледной тенью появилась за ее спиной и тоже уставилась на эту картину.
– Что здесь происходит? Почему Григорий на полу? Ему плохо? Наверно, от этой вони? Извините, от запаха не совсем свежей еды!
– Ни к чему все эти твои литературные изыски! Запах тут ни при чем! Гриша иногда теряет сознание, но только что-то уж больно часто стал…
– Ложись! – простонал Гриша.
– Что? – нагнулась к нему Яна.
– Ложись!
– Бредит, что ли?
– Ложитесь, из окна стреляют… – простонал Гриша, слегка приподнимаясь и тряся головой.
Яна рухнула рядом с ним, а Аня осторожно опустилась по стенке, смертельно побледнев.
– Стреляют?! – выдохнула она. – Кто? Зачем?
– Я через несколько секунд приду в себя, а затем попытаюсь узнать ответы на все эти вопросы, – молвил Григорий.
– Тебя ранили? Ты не сам потерял сознание? – догадалась Яна. – У тебя на голове кровь! Господи, а где пуля?!
– Да не было пули! Мне в голову попал камень, кто-то кинул его с улицы.
– Но я не слышала звона разбитого стекла!
– Какого стекла? Ты же мне сказала, открыть окно, вот камень через него и влетел! Прямо мне в голову, я и пикнуть не успел.
– И что же теперь делать? – Длинные ресницы Яны дрогнули, а голова заболела от напряжения в ожидании удара вторым камнем.
– Все-таки ты была права: я разозлил этого урода. И теперь от простых телефонных звонков он решил перейти к более ощутимым действиям. Быстро отползайте в комнату, а я сейчас покажу этому террористу!
Яна не успела и глазом моргнуть, как Григорий прополз мимо нее и испарился в коридоре, хлопнув входной дверью.
– Закрыть окно? – шепотом спросила Анна, так как воздух в квартире уже достаточно охладился и из окна сильно дуло.
– Ты что?! Не подходи даже к нему! Слушайся мужчину в экстренной ситуации! Ползи в комнату и свет там не включай! – скомандовала Яна.
Анна тем не менее поднялась на ноги:
– Не могу ползти, еще коленку себе сломаю.
– А камень тебе голову не проломит? Логика железная! – ворчала Яна, вползая в комнату, метражом десять метров и очень странно оформленную.
Здесь не было шкафов, полок и кроватей, только стояла мягкая мебель в виде кресел и лежали разные сваленные в кучу вещи.
– Как же я все-таки рада, что вы со мной! Не зря я звонила и просила помощи.
– Да уж, мы поможем! – заверила ее Яна. – Только я сейчас побегу помочь Григорию.
– Чем ты ему поможешь?! Ты что?! Сиди здесь!
– Как я могу сидеть?! Гриша не в себе, то есть он психически нормальный, а вот сознание он действительно потерять может. И как раз под пулями! Я не смогу так вот спокойно сидеть на месте. Это ужасно страшно, но я должна ему помочь! Гриша и так ранен!