#Я – мама, и я хочу на ручки! Ответы на вопросы, которые сводят родителей с ума - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Бойдек, Мария Варанд cтр.№ 6

Cтраница 6

Детям не нужны идолы, не нужны отличники, им нужны мы, их родители. Даже если мы только и делаем, что стоим с ними в пробках в мрачной зимней Москве. Кстати, она красивая очень под Новый год.

Этим летом я попала в такую сложную ситуацию, что в результате часто срывалась на детей. Сначала мы всей семьей собирались поехать на месяц в путешествие, к которому готовились целый год, – не сложилось. Я не вышла на работу, на которую планировала выйти предыдущие полгода, у нас погиб друг, а также финансовое положение всей семьи резко ухудшилось. Я не справлялась ни с чем, а тут к тому же осталась без нашей няни на все лето с детьми и без какой-либо помощи: мужу приходилось работать еще усерднее.

А у детей все как у детей: они хотели со мной играть, им нужно было готовить, стирать, мучительно укладывать их спать, потом дети начинали драться, и я взрывалась.

Я орала примерно так: «Замолчите! Хватит орать! Вы меня достали! Я так больше не могу! Вы издеваетесь надо мной!»

Проходило мгновение после выплеска, и мне становилось еще хуже. Накопленные эмоции вроде как разрядила, но теперь мучительное чувство вины и безвыходности. Я вела себя ровно как те самые мамы, которых мы обсуждаем за глаза и показываем на них пальцем на детской площадке. Я ничем от них не отличалась. Только я не била своих детей.

Никто из нас не застрахован от проблем и кризисов: личных, семейных, финансовых, каких угодно. В таких ситуациях нам, конечно, тяжелее просто жить: работать, заниматься домом, да иногда даже мыться тяжело. А тут приходится еще нести ответственность за чужие жизни, жизни детей. Много энергии уходит на «выживание», на легкость общения с детьми не остается.

Я люблю метафоры. Так вот, для меня кризис – это когда смывает с берега, где привыкла жить, в открытый океан. И как знать, когда прибьет к другому берегу и что там будет? И куда грести? И как выживать в океане? Очень тревожный и непростой этап.

Мне тогда казалось, что это не этап, так как я оказалась в такой ситуации впервые и не была уверена, что она скоро (когда-то) может улучшиться.

А как ты вышла из этого ощущения?

Я не уверена, что я тогда прямо вышла. Но мне стало легче, когда я перестала ждать улучшений. Я просто решила, что буду жить тем, что есть сегодня. Не могу сказать, что я тут же перестала орать на детей и мне стало легко и волшебно. Но часть груза ожиданий с меня на некоторое время свалилась. Я подумала, что решать настоящие проблемы мы с семьей будем в момент их возникновения. Например, нам надо платить за съемную квартиру через две недели. Вот когда останется до даты несколько дней или неделя, тогда и будем придумывать решения.

И если что, мы возьмем кредит, одолжим денег у друзей или что-то еще придумаем. Тут, наверное, было еще важно то, что мы с мужем здесь были заодно. Я знала, что он делает все, что можно, для того, чтобы ситуация улучшилась.

То, что ты делала, имело очень важный смысл. В кризисе, когда прошлого уже нет, а будущее туманно и тревожно, можно опираться только на сегодняшний день. Открыла глаза утром: я жива, у меня есть семья и друзья. Что мне нужно сделать именно сегодня? Кредит отдавать – нет. А что? Детей накормить. Ок, варю суп. И так далее.

Важно еще вернуть ощущение, что от меня что-то зависит, что я хоть что-то могу контролировать. Например, попросить деньги у друзей – от меня зависит. Это успокаивает.

Часто тяжело расстаться с тем «берегом», на котором жил до кризиса, в мыслях возвращаешься туда, к тому, что можно было бы сделать тогда, в прошлом. И это требует времени, чтобы прошел определенный процесс в психике, чтобы произошло принятие того, что все, прошлое закончилось, его больше нет, я в новых условиях. И это требует энергии и сил, на другое может и не хватать. Часто приходится прощаться и горевать о потере иллюзии о неизменности, о том, что что-то навсегда. Все не навсегда. И кризис тоже.

Хотя нет. Есть что-то навсегда. Мы рожаем детей – и мы их родители навсегда, даже когда нас не станет.

Давай вернемся к этому «вечному», к нашим с детьми отношениям. Кажется, это время, про которое ты рассказываешь, как-то очень изменило твое представление о себе как о маме.

Да, я от себя такого не ожидала. Каждый раз, когда я срывалась на детей, я чувствовала себя ужасно. Мне казалось, что я теперь всегда буду вести себя с детьми так, просто по инерции. Чувство вины, злость, вина, злость, вина, сожаление с перерывом на сон. Утром все с начала.

Ты не представляешь, сколько мам (хороших мам!) переживают подобные чувства. Сначала же веришь в то, что будешь очень хорошей мамой, терпеливой, не будешь кричать на детей никогда. И когда срыв все-таки происходит, внутри поднимается столько стыда, разочарования, злости на себя реальную. За то, что не соответствуешь собственному же светлому идеальному образу. Внутри все эти чувства выдержать очень сложно, они буквально разрывают.

Вот если взять твою ситуацию. Жизнь выходит из-под контроля. Ты сама выходишь из-под контроля. Дети уж точно всегда выходят из-под контроля. Сейчас скажу странную, возможно, вещь: наше плохое обращение с детьми, чрезмерное давление, крик, физические наказания, часто имеют бессознательной целью восстановить ощущение управления и контроля.

Но потом приходит сожаление о своем крике, самобичевание и вина. Появляется стыд и ужас оттого, что оказалась совсем как «те страшные матери», а не как «та прекрасная милая мамочка», которой предполагала быть всегда.

Вот эта полярность, которая часто есть в сознании «идеальные мамы – ужасные мамы», она сама по себе вносит большой вклад в эмоциональный срыв. Нужно всегда быть приветливой, милой, спокойной, терпеливой со своими детьми. А если не получается, если хоть раз разозлилась, накричала или еще как «провинилась» – все, «я ужасная мать», «я не справляюсь».

Накладываясь на внешние стрессовые ситуации (которые сами по себе являются фактором эмоционального выгорания, когда «все наваливается», как у тебя), наши высокие и недостижимые идеалы материнства ведут к еще более сильному истощению.

Я вспомнила, что уже была в подобном состоянии эмоционального истощения. Прежде чем Эрик пошел в детский сад, я также сходила с ума, потому что у меня не было няни, и я просто от него устала. Возможно, не был такой градус накала. Но это состояние мне знакомо – состояние выгорания, беспомощности, безвыходности.