Начало Руси - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Иловайский cтр.№ 67

Дизавул щедро одарил византийское посольство, а самого Земарха почтил молодою пленницей из племени Керхис (Киргиз?). Отправляясь в поход против Персов, каган взял с собою посла с частью его свиты; эта часть состояла из 20 человек. Во время похода на встречу Дизавулу прибыло персидское посольство. Когда оно вместе с римским было приглашено к столу кагана, то послу римскому воздавалось более почестей, чем персидскому, и первый был посажен на более почетное место. Во время пира зашла речь о причинах ссоры Турок с Персами. Дизавул возвысил голос и начал осыпать упреками поведение Персов. Но и персидский посол, забыв соблюдаемый за столом обычай молчания, начал резко возражать, чем привел кагана в сильный гнев; впрочем, он ограничился только бранью. После того персидское посольство было отослано назад, а каган продолжал свой поход. Но Земарха он отпустил в отечество и вместе с ним отправил в Византию новое турецкое посольство, главою которого назначен был некто Тагма, имевший сан тархана, так как Маньяк в это время умер. По своей благосклонности к умершему, каган назначил его сына по имени также Маньяка, товарищем посла; молодой человек имел также достоинство тархана. Прямою целью вторичного турецкого посольства было упрочить союз с Римлянами и побудить их к немедленной войне против Персии. Когда в Туркестане распространилось известие о новом посольстве в Византию, то князь какого-то племени Холитов (Хвалитов, Хвалисов?) просил у Дизавула позволения отправить и с своей стороны несколько человек ради знакомства с Римским государством; остальные начальники племен обратились с той же просьбой. Очевидно, на востоке в то время еще сильно было обаяние римского имени и греко-римской цивилизации. Дизавул дал позволение одному только начальнику Холиатов. В городе этого племени Земарх промедлил несколько дней и послал отсюда вперед себя гонца, чтоб уведомить императора об успехе своего посольства. Гонец взял с собой, кроме собственных людей, еще 12 Турок и поехал той же дорогой, хотя пустынной и безводной, но более короткой, то есть мимо южных берегов Каспийского моря. А сам Земарх, вероятно из опасения попасть в руки Персов, с остальной свитой направился окольным путем вокруг северной части того же моря.

В 12 дней, по песчаным, холмистым и местами топким краям, караван достиг реки Гих (Аму или Сырь-Дарья?); затем миновал реку Даих (Яик?), и по топкому Каспийскому прибрежью достиг реки Аттила (Волга), откуда прибыл в степи Угуров. Князь этого племени, находившийся под рукой Дизавула, наполнил водой мехи путников, так как им предстоял еще путь по тем безводным степям, где в наше время кочуют Ногайцы и Калмыки. Тот же угурский князь предупредил Земарха, что где-то за рекой Кофен (Кубань?) в лесистых местах скрывается 4 000 Персов, которые устроили засаду, что-бы захватить в плен посольство. Вследствие того, когда Римляне приблизились к болотам, с которыми сливается река Кофен, они остановились и выслали лазутчиков, чтобы проверить слух о персидской засаде. Лазутчики воротились и донесли, что никого не видали. Тем не менее посольство двинулось в страну Алан с большим опасением, потому что боялись племени Горомосхов (иначе Мосхов или Месхиев, где-то в западной части Кавказа. См. Memor. Pop. IV).

Князь Алан, Сародий, принял благосклонно Земарха и его римскую свиту, но отказался допустить к себе вооруженными турецких спутников. Три дня продолжались споры об этом предмете при посредстве Земарха; наконец Турки уступили и явились к князю без оружия. Сародий, так же как и угурский князь, увещевал Земарха не направлять пути через страну Миндимьян, ибо Персы приготовили засаду около Свании, но лучше воротиться домой так называемым Дариевым путем (DareinhV atrapou Дарьял?) ^[107]. Земарх последовал совету Сародия. Чтоб обмануть Персов, он отправил через страну Миндимьян десять коней, нагруженных пурпуровыми тканями, как бы свой передовой отряд; а сам пересек Кавказский хребет и направился в Апсилию, потом повернул к устью Фазиса или Риона, откуда морем поплыл в Трапезунд, а из Трапемунда большой конной дорогой воротился в Константинополь.

Описание Земархова путешествия к турецкому кагану как нельзя более походит на путешествия Европейцев в прикаспийской и среднеазиатской степи к позднейшим кочевым завоевателям, то есть к Татарам. Особенно сходные черты можно найти у Плано Карпини. Турецкие каганы с окружающими их обычаями и их двором являются прямыми предшественниками татарских ханов. То же поклонение огню и те же обряды очищения, исполняемые шаманами над чужеземцами, которые должны предстать перед ханское лицо. Те же шатры, наполненные огромною добычей и особенно награбленным золотом, то же золотое ханское седалище, и само название резиденции Золотою Горою напоминает Золотую Орду. Те же отношения покоренных народов и одноплеменных ханов к главному или великому хану. Относительно турецких завоеваний мы видим, что до конца 60-х годов VI столетия эти завоевания распространились пока на страны Туркестана; а на западной стороне Каспийского моря им повинуется какое-то Угурское племя, обитавшее в степях Нижней Волги, и отчасти племена Хазарское и Аварское; другая часть последнего удалилась на запад. Но Алане и народы внутреннего Кавказа пока сохраняли свою независимость. Вместе с тем еще не упоминается о покорении Утургуров или азовско-черноморских Болгар.

За этим первым греко-римским посольством к Туркам последовал целый ряд других. Византийское правительство, очевидно, дорожило своими союзниками против могущественной монархии персидских Сассанидов. Наиболее замечательное после Земарха посольство было предпринято Валентином, спустя ровно десять лет. Описание его составлено тем же Менандром; уже сам факт описания свидетельствует, что это посольство было более торжественное, чем другие предшествующие ему, и вообще имело более значения. Официальной задачей его было возвестить турецкому кагану о восшествии на престол императора Тиверия, Юстинова преемника, и подтвердить союз, заключенный с Дизавулом против Персов. Кроме того, из хода событий выясняется, что Византия чувствовала теперь особую потребность дружеских отношений с Турками, ибо завоевания их все более и более расширялись на запад от Каспийского моря, так что грозили захватить и сами греческие владения в Тавриде и на берегах Боспора Киммерийского.

В число своих спутников Валентин выбрал и 106 Турок. Надобно заметить, что в Константинополе тогда проживало их довольно большое количество; они прибыли сюда в разное время, по разным поручениям, и преимущественно в свите возвращавшихся греческих послов, то есть Земарха, потом Ананкаста, Евтихия, Геродиана, Павла Киликийца и того же Валентина, который в 579 году ехал послом уже во второй раз. Валентин, бывший одним из приближенных императора Тиверия, сел с своим посольством в Константинополе на скороходные "олькады" (olcades, ладьи?) и вдоль азиатского берега направился к Синопу; а отсюда повернул на север к Херсонесу и таким образом пересек Черное море в самом узком его месте. Из Херсонеса он, вдоль юго-восточных берегов Тавриды, достиг страны Апатуров и других племен, живших на песчаных берегах Киммерийского Боспора и Тамани ^[108]. Здесь посольство с судов пересело на коней и продолжало свой путь посреди болотистых низменностей реки Кубани, поросших камышом и отчасти лесом. Тут оно миновало страну Анкагас, названную по имени своей царицы, которая управляла туземными Скифами под рукой Анагая, начальника племени Утургуров. После долгого и трудного пути посол прибыл наконец в те места, где непосредственно властвовал Турксант; так именовался каган одной турецкой орды, и именно той самой, которая расположилась в степях между Волгой и Кавказом.