Медный всадник - читать онлайн книгу. Автор: Полина Саймонс cтр.№ 208

Александр с силой растирал переносицу левой рукой. Хоть бы кто-то пришел и спас его от этого ада. Он был невероятно напряжен. Короткие волоски на шее стояли дыбом. Дыхание все учащалось.

– Дмитрий, – прохрипел он, глядя перед собой. – У тебя второй раз в жизни появился шанс совершить порядочный поступок, воспользуйся им. Однажды ты помог мне встретиться с отцом. Какое тебе дело, если она поедет с нами?

– Я должен думать о себе. Не могу я тратить время на то, чтобы соображать, как защитить твою жену.

– И сколько времени ты уже потратил на это? Ты всегда думал только о себе…

– В отличие от тебя, например? – ухмыльнулся Дмитрий.

– В отличие от любого другого человека. Поедем с нами. Она протянула тебе руку.

– Чтобы уберечь тебя.

– Да, но смысл ее поступка от этого не меняется. Возьми ее руку. Она вызволит нас. Мы все получим свободу, а ты еще и единственное, что имеет для тебя значение, – избавление от войны. Тебя ведь именно это волнует больше всего?

В мозгу молотками стучали слова Татьяны, сказанные ею на крыше Исаакиевского: Он стремится получить именно то, чего ты больше всего хочешь.

Но Александра так просто не возьмешь.

Он никогда не отберет у тебя все. Столько силы у него никогда не будет, говорила она тогда.

– У тебя будет свобода – благодаря ей. Мы не погибнем – благодаря ей.

– Нас всех убьют – благодаря ей, – возразил Дмитрий.

– Ты обязательно выживешь, гарантирую. Воспользуйся этой возможностью, живи полной жизнью. Я не лишаю тебя того, что твое по праву. Обещал, что вызволю тебя отсюда, и сдержу слово. Таня очень сильна и не подведет нас. Вот увидишь. Она не сломится и не дрогнет. Скажи только «да». Мы с ней сделаем все остальное. Ты твердишь, что это наш последний шанс. Согласен. И чувствую это острее, чем когда бы то ни было.

– Еще бы! – фыркнул Дмитрий.

Пытаясь скрыть владевший им отчаянный гнев, Александр продолжал:

– Попробуй руководствоваться еще чем-то, кроме оголтелого эгоизма! Война довела тебя до такого состояния, что ты замкнулся в себе самом и забыл о других людях. Вспомни ее. Хоть раз. Ты прекрасно понимаешь, что она умрет, если останется здесь. Спаси ее, Дмитрий.

Александр едва не добавил «пожалуйста».

– Если она поедет с нами, мы все умрем, – холодно повторил Дмитрий. – Я в этом убежден.

Александр подался вперед и снова уставился в одеяло. Глаза затуманились, прояснились. Снова затуманились.

Тьма окутала его.

– Александр, думай об этом как о гибели на фронте, – снова заговорил Дмитрий. – Останься ты на льду, она сумела бы найти в себе мужество продолжать жить в Советском Союзе. Не так ли? Это одно и то же.

– Ошибаешься, это огромная разница.

Александр посмотрел на окаменевшие сцепленные руки. Она – свет, сияющий во мраке. Освещающий ему дорогу.

– Для нее – никакой. И так и так она останется без тебя.

– Нет.

– Она – это ничтожная цена за Америку! – настаивал Дмитрий.

Александра передернуло. Он ничего не ответил. Сердце рвалось из груди.

Мост через Фонтанку, гранитный парапет, Татьяна на коленях…

– Она обречет нас всех на гибель.

– Дмитрий, я уже все сказал.

В голосе Александра звенела сталь. Дмитрий прищурился:

– Кажется, ты намеренно отказываешься меня понимать? Она не может ехать.

Я всего лишь средство достижения цели. Орудие.

И это ее слова.

Александр рассмеялся:

– Наконец-то! А я все гадал, сколько времени потребуется тебе, чтобы вытащить на свет свои бесплодные угрозы! Говоришь, она не может ехать?

– Именно.

– Прекрасно, – кивнул Александр. – В таком случае я тоже остаюсь. Все отменяется. Конец. Доктор Сайерз немедленно отправляется в Хельсинки. Я через три дня иду на фронт. Татьяна возвращается в Ленинград. – Остановив пропитанный ненавистью взгляд на Дмитрии, он с торжеством договорил: – Никто не едет. Можете идти, рядовой. Разговор закончен.

Дмитрий с холодным удивлением уставился на Александра.

– Хочешь сказать, что без нее никуда не поедешь.

– Ты что, оглох?

– Понятно.

Дмитрий помедлил, потирая руки, подался вперед и оперся локтями о матрац.

– Ты недооцениваешь меня, Саша. Вижу, ты не слушаешь разумных доводов. Жаль, жаль… Может, следует потолковать с Татьяной? Объяснить ей ситуацию? У нее куда больше здравого смысла. Как только Таня поймет, что мужу грозит смертельная опасность… уверен, сама предложит остаться…

Дмитрий не успел договорить. Александр схватил его за руку. Дмитрий взвыл и попытался отбиваться другой рукой, но было поздно. Александр вцепился в него как клещ.

– Пойми, – прошипел он, заковав запястье Дмитрия в кольцо из большого и указательного пальцев, – плевать мне, кому ты побежишь жаловаться: Тане, Степанову, Мехлису или всему НКВД. Я не уеду без нее. Останется она, останусь и я.

Дмитрий открыл было рот, но Александр одним бешеным движением вывернул ему руку, сломав локтевую кость. Даже сквозь застилавшую глаза красную пелену ярости он услышал треск, похожий на удар топора по податливой сосне в Лазареве. Дмитрий завопил. Но Александр не разжимал пальцев.

– Это ты недооценил меня, ублюдок гребаный! – твердил он, снова и снова дергая запястье, пока обломок кости не прорвал кожу.

Дмитрий уже не кричал, а выл. Сжав кулак, Александр ударил его в лицо с такой силой, что разбитая носовая кость вонзилась бы в мозг, если бы не вбежавший санитар, который ослабил удар, схватив Александра за руку.

– Прекратите! – крикнул он, буквально падая на Александра. – Что вы делаете? Отпустите его!

Тот, задыхаясь, отбросил Дмитрия, мешком свалившегося на пол.

– Убирайся! – громко сказал Александр ошарашенному и что-то ворчавшему санитару, вытирая кровь с разбитых костяшек.

– Что тут творится?! – ахнула очнувшаяся медсестра. – За что вы его? Навестил друга, называется!

– В следующий раз не пускайте его, – велел Александр, отбрасывая одеяло и вставая.

– Немедленно ложитесь! Мне приказано ни при каких обстоятельствах не выпускать вас из постели! Скорее бы Инна вернулась. Я никогда не работала раньше в реанимации. Ну почему всякие безобразия случаются именно в мою смену?!

Суматоха продолжалась добрых полчаса. Истекающего кровью, потерявшего сознание Дмитрия унесли, и санитар вытер пол, жалуясь, что у него и без того много работы и где это видано, чтобы раненые калечили здоровых людей…