Тайники души - читать онлайн книгу. Автор: Линн Остин cтр.№ 78

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Тайники души | Автор книги - Линн Остин

Cтраница 78
читать онлайн книги бесплатно

– Но почему Гейб похитил имя Мэтью и его личность? Шериф Фостер и мистер Уэйкфилд считают, будто он приехал сюда, чтобы украсть у меня поместье.

Тетя покачала головой.

– Я в это не верю! Когда Гейб жил с нами, он никогда не притворялся, будто он Мэтью. Он говорил, что он писатель Гавриил Арфи! И он действительно писатель. Гейб давал мне читать свои сочинения. Что журналисту из Чикаго делать на ферме?

– Вчера ночью я нашла еще один его рассказ. Гейб пытался сжечь его в печи мастерской, но тетрадь не загорелась. Наверное, он написал это за последние две недели, ведь это тетрадь, которую я купила для него. Гейб написал, что его отец был известным юристом и хотел, чтобы его сын также стал юристом. Но Гейб мечтал быть писателем. Он сбежал из дома и пошел в армию. Я не знаю, правда ли это.

Тетя Батти вздохнула.

– Однажды я написала о том, как в джунглях Африки героя захватили охотники за головами, а сама, между прочим, никогда там не была. И кроме того, совершенно не была знакома с теми, кто хотел бы поохотиться на мою голову.

– Я просто хочу знать правду, вот и все. Почему Гейб не мог сказать нам правду?

Тетя Батти уставилась на меня, вертя в руках чашку.

– Ты влюблена в него, правда, лапочка?

– Нет! Да… Не знаю!

– Он тоже тебя любит.

– Откуда вы знаете?

– Оттуда же, откуда знаю, что ты его любишь. У вас обоих это написано на лице! И мне известно, что вы оба сопротивляетесь возникшему чувству. Но такой силе, как любовь, сопротивляться бесполезно. Мы с Уолтером пытались это сделать и потерпели сокрушительное поражение. Думаю, у Гейба была очень веская причина уйти.

– Уверена, если бы я знала причину, мне бы это очень помогло. Я не хотела влюбляться в него, тетя Батти. Я так этого боялась! Господь продолжает дразнить меня, дает то, о чем я так мечтала, а затем отбирает. Мама была права: любовь похожа на сладкую вату, она выглядит очень аппетитно, но когда пробуешь – тут же тает на языке. Остается лишь сладкое послевкусие, и то если повезет. Но я не из везунчиков, теперь любовь для меня горька на вкус. Я думала об этом всю ночь и пришла к выводу, что Господь наказывает меня за вранье.

Тетя Батти посмотрела на меня с таким удивлением, словно не могла поверить, что я способна соврать.

– О чем же ты лгала, лапочка?

Ее вера в меня ужалила мою совесть, как рой разъяренных пчел. Я знала, что пришло время сказать правду.

– Обо всем! Я лгала с тех пор, как десять лет назад сошла с поезда в Дир Спрингсе. Шериф Фостер говорит, что Гейб обманул меня, чтобы украсть ферму, и, если это так, поделом мне! Я поступила так же! Заставила Сэма думать, будто люблю его, чтобы обрести дом. Никогда не рассказывала мужу правды. Я мошенница, как и Гейб! А теперь Господь мстит мне за содеянное.

Часть VIII
История Элизы

Все мы странники на чужой земле, мечтающие о доме, но не знающие, что такое дом и где он находится. Иногда он является нам во сне или, когда мы идем по улице и, завернув за угол, нам кажется, что мы видим вдали очертания чего-то очень знакомого, но томительное ощущение дома исчезает так же быстро, как и появляется.

Мадлен Л’Энгл

Новый Орлеан, 1904 год

Глава 16

Самые четкие воспоминания о маме связаны с тем днем, когда она повела меня в цирк.

Я была такого же возраста, как сейчас Бекки Джин. Прежде мы нигде не бывали, разве что в магазине на углу или время от времени в большой церкви в соседнем квартале. Мы никуда не ходили, потому что мама была очень больна. В основном я играла в одиночестве в нашей комнате или, пока мама спала, наблюдала в окно, как по улице ходят люди. Я ждала, когда она проснется и приготовит что-нибудь поесть. Сама она почти не ела и была очень худа. Мама сидела на кровати, пила свое лекарство и смотрела, как я ем. Иногда по ее щеке скатывалась большая серебристая слеза.

За неделю до того, как мы пошли в цирк, у мамы начались кошмары. Она просыпалась, крича, что в комнате змеи, а по стенам ползут ужасные существа, и так сильно испугала меня, что у меня тоже начались кошмары.

Но в тот день, когда мы пошли в цирк, мама встала раньше обычного, налила себе стакан лекарства и сказала:

– Ты хочешь пойти в цирк, Сахарок?

Я никогда не забуду бархатный тембр ее голоса и немного протяжное произношение.

– А что такое цирк? – спросила я.

У мамы из глаз брызнули слезы. Она провела ладонью по моей щеке.

– Мой бедный сладкий Сахарок! Ты даже не знаешь, что такое цирк!

Мама отвернулась и зажгла сигарету, затем подошла к старому сундуку. Я любила дни, когда она открывала его и доставала свои прекрасные костюмы. Они были сшиты из мягкой шелковистой ткани, покрыты перьями и пайетками. В одном из ящиков мама хранила похожую на миниатюрную корону маленькую серебряную тиару, которая переливалась, словно покрытая бриллиантами. Когда мне было грустно или страшно, мама доставала корону и позволяла мне надеть ее. Тем утром она тоже ее достала и надела мне на голову.

– Мой маленький ангел, – прошептала она.

В одном из отделений ее сундука лежали ноты, уже пожелтевшие и рассыпающиеся от времени. Мамина рука дрожала, когда она рылась в сундуке, ища что-то. Я смахнула сигаретный пепел со страниц, боясь пожара. Когда мама не нашла того, что искала, в ящике, она начала копаться в другом и наконец вытащила стопку старых программок.

– Видишь? Это я, Сахарок, Иветт Дюпре – Поющий Ангел!

Я долго рассматривала изображение мамы в длинном блестящем платье. Ее медные волосы были собраны в высокую прическу, увенчанную тиарой. Пока мама не заболела, она была очень красивой.

Затем мама перевернула страницу программки, чтобы показать мне другие фотографии: улыбающийся мужчина в котелке с тростью, смешной человек с деревянной куклой в руках.

– Раньше я пела в цирке куплеты. Там я встретила твоего папочку.

Я кивнула, делая вид, будто поняла, но это было не так. Мама выдохнула дым и продолжила перебирать программки, пока не нашла одну, на которой была изображена группа мужчин, одетых в смешные одежды.

– Это Анри – твой папочка! Вот он, здесь… красавчик Анри Жерар!

Я прищурилась, желая лучше рассмотреть фотографию, но она была такой маленькой, что я не разглядела лица своего папы. Мама сделала еще глоток своего лекарства и уставилась вдаль. Ее лицо стало отрешенным, глаза – пустыми и темными, а губы – бескровными. Лицо мамы казалось безжизненным, и я испугалась. Иногда она даже не помнила, кто я.

Я коснулась ее руки и позвала:

– Мама!

Ее пальцы были ледяными, как батареи в нашей комнате.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию