Лёка. Искупление - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Верин cтр.№ 53

Снежана звякнула наручниками.

– Может, тебе меня не жалко. Но и мой ребенок умрет тоже!

Лёка не отвечала. Глаза ее вновь начали закатываться.

– Лёка, зачем было все это начинать?! – продолжила Снежана, с ужасом понимая, что Лёка вот-вот опять потеряет сознание. – Ведь ты его почти спасла! Я уже к нему привыкла, и я больше не собираюсь его убивать! Зато теперь ты, именно ты его убиваешь! Ты!!!

Лёка открыла глаза. В них была мука, и Снежана поняла, что выбрала правильное направление.

– Я правду говорю, подруга, – продолжила она. – Если ты сейчас умрешь, умрем и мы с ним. И теперь не я, а ты будешь виновата в том, что он умер! Ты будешь виновата! Как…

Снежана на миг умолкла, не решаясь сказать последние слова. Но решилась и тихо произнесла:

– Как виновата в смерти своего сына.

Лёка попыталась что-то сказать, но не смогла. Из больных глаз вытекли две безмолвные слезинки и оставили дорожки на грязных щеках. Эти дорожки пересеклись с предыдущими, и на щеках Лёки появилось что-то похожее на неправильные кресты.

Лёка тихо застонала и медленным неуверенным движением полезла в карман джинсов. Порылась там, подергала, что-то вытаскивая. Наконец она вытащила ключ от наручников и бросила его Снежане.

К счастью, ключ был не тяжелый, и у Лёки хватило сил бросить его. Ключ заскользил по полу и ударился в ногу Снежаны. Та быстро схватила его, боясь поверить, что настала долгожданная свобода.

Открыть ключом наручники оказалось делом несложным.

Высвободившись, Снежана подбежала к Лёке.

– Так, ты не дергайся, подруга. Я сейчас тебя на диван переложу. Давай, давай – помогай мне хотя бы немного! Тяжеленная какая!

Она подтащила Лёку к дивану – та почти не помогала ей. Взгромоздить Лёку на диван оказалось делом непростым. Под одеждой подруги Снежана чувствовала одни кости, но и эти кости показались ей очень тяжелыми.

В конце концов Снежана справилась, и теперь Лёка лежала на диване, на котором сама Снежана провела столько дней.

– Ты не волнуйся, – сказала Снежана. – Что бы ты обо мне ни думала, но я не сволочь! Я вправду вызову тебе скорую! Как там твоя дверь открывается? Приподнять надо?

Лёка едва заметно кивнула и вновь тихо застонала.

– В общем, пока, – сказала Снежана. – Ты жди. Скорая быстро приедет.

И тут же кинулась вон. Но к входной двери Снежана побежала не сразу – завернула на кухню, чтобы взять что-нибудь от собак. Оглянулась, схватила кочергу.

Спустя несколько секунд Лёка услышала, как скрипнула дверь.

– А ну, кыш! Вот я вас! – раздалось с улицы.

Ответом был истошный возмущенный собачий лай.

Лёка смотрела вслед ушедшей пленнице. Ни тому, что та вызовет врачей, ни тому, что она сохранит жизнь ребенку, Лёка не верила ни на грош.

Боль в почках как будто стала меньше, но силы улетучивались из тела, как воздух выходит из пробитого гвоздем мяча.

Комната начала кружиться, и лампочка почему-то больше не давала света.

Перед тем, как потерять сознание еще раз, Лёка сумела прошептать:

– Все напрасно. Н-напрасно! Ж-жаль!..

1

Луг был не просто зеленым – на нем росло много неизвестных трав, и они цвели мелкими красными цветками. Травы были мягкими и упругими. Они совсем не кололись, и на лугу не встречалось ни одной кочки.

По этому лугу к Лёке бежал ее сын. Она, конечно, никогда раньше не видела его таким – то ли пятилетним, то ли семилетним, издали было не разобрать – но точно знала, что к ней спешит именно ее Даня.

Он бежал, и бежал быстро. Видно было – он бежит к матери изо всех сил. Лёка тоже бежала к нему, задыхаясь и едва не падая, но почему-то они никак не могли встретиться…

Почему – Лёка не знала. Иногда луг пропадал, и она видела комнату с белыми стенами и ангелов в длинных белых одеждах. Ангелы приходили и уходили, приходили и уходили… Иногда ангелы чем-то кололи ее в руку и спину, но это было почти не больно. Точнее говоря, боль приходила издалека и была какой-то тянущей, приглушенной, будто ненастоящей… Лёка терпеливо сносила заботу ангелов и ждала, когда же вновь окажется на лугу.

Потом она попадала на этот луг вновь и опять видела сына. Они с подросшим Даней снова бежали навстречу друг к другу и никак не могли встретиться…

2

– Лёка! Лёка, ты слышишь меня?

Лёка открыла глаза. Она была в уже знакомой комнате с белыми стенами, но только ангелов рядом не было, а был Вася Шишкин. Он сидел на стуле рядом с ее кроватью и почему-то был не в милицейской форме, а в каком-то белом балахоне.

«Халат. Это больничный халат, – догадалась Лёка. – Я в больнице».

– Лёка, привет! – сказал Вася. – Наконец-то пришла в себя!

Лёка попыталась что-то ответить, но не смогла. Тело совсем не слушалось ее. Она была даже слабее, чем тогда, когда в последний раз видела Снежану. Наверное, она очень устала бежать по лугу, руки и ноги были как тряпочки. Она не могла произнести ни слова.

Вася увидел, что она хочет что-то сказать, и сделал предостерегающий жест рукой.

– Молчи, ничего не говори, – сказал он. – Тебе сделали сложную операцию, и врачи говорят, что тебе нельзя разговаривать. Да ты не бойся – я сам все расскажу!

Лёка смотрела на него тусклым взглядом.

– А мне выговор дали, представляешь? – начал Вася. – Дали выговор мне и Юрке Калинину, с которым мы к тебе приходили. Сказали, что мы должны были догадаться, что ты скрываешь у себя Снежану Преображенскую! Но я думаю, они и сами не верят в то, что мы могли о чем-то таком догадаться. Слишком уж необычно! Разве ж до такого можно додуматься?

Он хитро усмехнулся и подмигнул Лёке.

– Да ты не бойся, выговор – это нестрашно! Помнишь, мы в детстве книжку читали, и там были такие слова: «Выговор не туберкулез, носить можно» ^[7]. Помнишь? Ты еще тогда к маме бегала, спрашивала, что такое туберкулез? И Елена Георгиевна рассказала тебе, что твой отец умер именно от туберкулеза. Ну, помнишь?

Лёка действительно что-то такое помнила, но ей не хотелось вспоминать подробности. Даже напряжение памяти утомляло ее.

– Короче, выговор – чепуха, – продолжал Вася и перешел на шепот. – Вот если б они еще кое о чем узнали, тогда была бы беда. Не отделался бы я ни выговором, ни увольнением. Пожалуй, пошел бы под суд как соучастник. Но пронесло вроде!

Лёка вздрогнула, как будто что-то вспоминая, глядя на него предельно удрученным взглядом.